Русский волк (СИ) - Астахов Андрей Львович - Страница 8

- А нам чего уходить? – вдруг сказал Симдон. – Я-то думал, на Теней облаву устроили из-за той стрельбы в порту, а это они беглых рабов ищут. Мы можем в город идти, Руэн… то есть, Сим.

- Хорошая мысль, - сказала Мичи, и мне послышалось прозвучавшее в ее голосе презрение. – Топайте отсюда.

- Приятель, на два слова, - шепнул я карлику, и мы вылезли из пещерки.

- Ты спятил, - сказал Симдон, когда я изложил ему свои планы. – Мы и так под топором палача ходим, а ты еще забот на свой сидский зад захотел. Если тебя поймают с беглой рабыней, то отправят на рудники или галеры. За укрывательство государственных рабов по закону положено двенадцать лет каторги без права помилования. Или тебе просто жалко эту девку? Или ты влюбился в нее?

- Ты забыл, что я погиб, дружище. Ты вернешься к Виарену и скажешь, что не нашел меня. Скажи, что тело унесло приливом. Короче, ври. По стражникам -если нас поймают, я всегда смогу отвертеться. Скажу, что встретил в лесу беглую рабыню и теперь веду ее, чтобы сдать властям.

- Всегда знал, что у вас, эленширцев, с головой что-то не так. Ты это твердо решил?

- Твердо. Ты сам мне сказал, что меня считают предателем.

- Я этого не говорил!

- Мне разборки с Тенями ни к чему. Я хочу жить. Если считают, что я мертвец, пусть так оно и будет.

- Что я могу сказать? – Двайр пожал плечами, потом внезапно улыбнулся. – Идиот ты, конечно, но быть идиотом твое право. Делай, как знаешь, остроухий. Я скажу Виарену, что похоронил тебя. Нет, лучше скажу, что не нашел твоего тела. Что тебя утренний прилив унес.

- Спасибо, дружище. Хорошо, что у меня такой друг. А теперь ступай. Может, когда еще встретимся.

- Оставь себе пистоль, - сказал двайр, запустил руку в сумку, вытащил квадратный футляр из твердой кожи и протянул мне. – Тут еще пять зарядов. Мало, конечно, но хоть что-то. Прости, денег у меня нет с собой. Так бы одолжил тебе пару монет.

- Ладно, ступай.

- Прощай, остроухий.

- Удачи.

Карлик как-то нерешительно посмотрел на меня и начал карабкаться по склону оврага вверх – я еще несколько секунд слышал его пыхтенье, потом зашуршали ветки кустарника, и все стихло. Я постоял несколько минут, прислушиваясь к ночным звукам, но ничего подозрительного не услышал, после чего полез в нору.

- Он донесет на нас, - сказала Мичи, выслушав меня.

- Неважно. Мы будем уже далеко. Пошли?

- А я думала вы, сиды, не любите людей.

- Я не совсем обычный сид, - ответил я совершенно искренне. – Думаю, в своей прошлой жизни я был человеком.

***

Охотничий домик стоял прямо в центре окруженной лесом поляны и, на первый взгляд, казался пустым – окошки были темными, и во дворе было тихо. Мы с Мичи долго наблюдали за домом, скрываясь в кустах, а потом я все же решился.

- Жди здесь, - шепнул я девушке и достал из-за пояса пистоль. – Я пойду, посмотрю.

Если в доме засада, сказал я себе, меня засекут из окон при любой попытке подойти к дому. Поэтому я не побежал, а пополз – очень медленно, время от времени поднимая голову и осматриваясь. Больше всего я опасался собак. Очень скоро я дополз до пристройки, в которой располагалась крошечная, на одну лошадь, конюшня, пару минут понаблюдал за домом – внутри, казалось, было пусто. Решившись, я взвел курки пистоля и в два прыжка преодолел двор, оказавшись у двери.

В этот момент дверь распахнулась под ударом изнутри, и сразу двое вооруженных людей бросились на меня. Один из них попытался ударить меня прикладом ружья, но я увернулся, и противник, не удержав равновесия, слетел с крыльца и плюхнулся в грязь. Второго я сбил с ног ударом рукояти пистоля в лицо.

- Живым брать! – заорал голос.

Третий выскочивший на меня стражник был офицером, одетым в стальную кирасу и шлем-морион, и в руке у него была широкая сабля. Я по-любому бы не успел увернуться от его выпада, но за моей спиной грохнул выстрел, и стражник отлетел внутрь дома. Обернувшись, я увидел Мичи: метко разрядив свой пистоль в офицера, она подхватила с земли мушкет оглушенного мной стражника и наставила его на второго солдата, который в страхе пятился от нее, подняв руки.Обрадованный такой своевременной помощью, я влетел в дом – раненный офицер лежал на полу и кашлял, прижимая правую ладонь к груди. Отбросив носком сапога выпавшую из его руки саблю в сторону, я склонился над раненным, и тут стражник завопил дурным голосом.

- Тыыыыы?! – Он смотрел на меня, как смотрят на привидение. – Но ты…кх-кх… аааааааа!

- Чего я? – Я приставил пистоль к его голове. – А ну говори!

- Я сам видел… как тебя убили… на пристани!

- А, вот ты о чем? Значит, вы не меня искали?

- Мы рабов… ловим.

- Охота окончена. Рабов тут нет, все свободны. Жить хочешь? – Я осмотрел стражника: крови на нем не было, похоже, пуля Мичи не пробила кирасу, и бравый офицер отделался только сильным ушибом ребер и не менее сильным испугом.

- Кх-кх… хочу!

- Тогда веди себя хорошо. Вставай.

Офицер с трудом поднялся на колени: ухватив его за шиворот, я рывком помог ему встать на ноги и потащил к двери. Мичи во дворе держала под прицелом обоих стражников. Я пинком присоединил к ним их командира.

- Если что, сразу стреляй, - сказал я и вернулся в дом. Сначала разыскал фонарь и, запалив его, начал искать веревки или ремни, чтобы связать наших пленников. Нужно было спешить; если поблизости есть еще стражники, они наверняка слышали выстрелы и придут сюда. Попутно в большом ларе в углу отыскал немного провизии – мешок с овсяной крупой, полдесятка клубней, похожих на картофель, два мешочка с сушеными фруктами, еще один маленький мешочек с солью и кусок вяленого мяса. В другом ларе я разжился одеждой: парой кожаных сапог для Мичи, штанами и курткой для нее же и вдобавок теплым шерстяным плащом. Еще очень кстати нашелся большой кожаный мешок с лямками для ношения на спине. У камина лежали свернутые звериные шкуры: я распустил веревки и забрал их с собой.Еще я прихватил с полки флягу и большой нож в ножнах из твердой кожи. Вернувшись во двор, я для пущей острастки вручил Мичи еще и мой пистоль – теперь она могла в секунду уложить всех троих красавцев, стреляя с двух рук, - и быстро обыскал и связал наших пленников, после чего мы отвели их в дом и заставили сесть на пол.

- Сидим на попе ровно и красиво, - напутствовал я их, - и разрешите откланяться.

Стражники сидели тихо, не издавая ни звука, и даже не поднимали на нас взглядов. Я усмехнулся: к выветривающемуся уже запаху порохового дыма в домике все отчетливее примешивался аромат свежего дерьма. У кого-то из этих храбрецов оказался слабый кишечник.

Покидав в мешок все ценное, что нашлось в домике, мы с Мичи покинули домик, в котором едва не нарвались на большие неприятности. Нам повезло вдвойне: во-первых, засада оказалась немногочисленной, а во-вторых, я нашел у командира стражников охранный лист, который в моей ситуации был просто подарком Божьим. Уже светало, когда мы, преодолев, наверное, километра четыре, вышли к чистому лесному ручью. Здесь я решился сделать привал.

- Долго рассиживаться не будем, - сказал я девушке, - этих уродов будут искать, найдут и очень скоро за нами пошлют погоню. Отдохнем, перекусим всухомятку и потопаем дальше.

- Надо было убить их, - сказала Мичи.

- Зачем же так кровожадно? Ты и так напугала их до обосранных штанов. С них хватит.И…ты бы пока переоделась, а то холодно.

- Мне не холодно.

- Ты так и собираешься разгуливать в этих лохмотьях?

Она ничего не сказала, только надула губы и полезла в мешок. А дальше удивила меня по полной. Взяв одежду, пошла к ручью, скинула с себя свое тряпье и начала мыться, используя вместо мыла мокрый песок. Я даже не нашелся, что сказать – просто сидел на траве и смотрел на нее. Мелькнула мысль: если девчонка так бесцеремонно растелешилась у меня на глазах, мужчину она во мне не видит. А может все наоборот – решила лишний раз напомнить мне, что она женщина.Впрочем, я уж особо ее не разглядывал: на своем веку, как говорил персонаж одного фильма, я «такого добра багато бачив». Девчонка, как девчонка, ничего экстраординарного: ножки стройные, но чуть коротковаты, грудь плосковата, да еще тощая, как загулявшая по весне кошка – ключицы торчат и можно все ребра посчитать. Так что, кашлянув в кулак, я сделал вид, что меня гораздо больше интересует трухлявый березовый пень слева от меня. Помывшись, Мичи накинула на себя рубаху, надела штаны и сапоги и молча села на корточки рядом со мной.