Вековуха. Беляна из рода Рарога (СИ) - Бабинцева Елена Геннадьевна - Страница 4

— Нравится? Вот и славно! Ну, иди, иди моя хорошая. Солнышко-то поднимется скоро высоко. Пересохнешь ведь. Иди…

Мавка ничего не сказала. Она, молча, отвернулась и, прижимая к себе куколку, ушла куда-то вглубь леса. Я дождалась, пока светлая, почти прозрачная фигурка исчезнет из виду и только потом встала на ноги. Ясва глянула на меня и тут же всучила мне головку чеснока.

— Совсем забыла тебе оберег, какой дать… вот носи пока с собой.

— Чеснок? — удивилась я. — А я думал, что его только кровососы боятся…

— Не только, — кивнула ведьма, поднимая мой кузовок с ромашками. — Железо коленное тоже подходит, но достать его сложнее. Полынь можно с собой носить, только не все полыни боятся. В основном мавки да русалки. Есть у меня колечко железное, на поясок тебе. Хороший будет оберег. Но учти! Чтобы оберег стал тебя защищать как надо, надобно, его самой будет сделать. Поняла?

— Ага… поняла.

— Страшно было?

— Немного… — не стала я врать. — Не ожидала. А… эта мавка… она же…

— Жалко. Молоденькая была, — кивнула Ясва. — Утопилась. Женишок-то её другую себе нашёл, всё хороводы с ней водил, за руки брал. А она бедняжка, не выдержала, да к речке пошла. А потом и его за собой утащила… так и лежит там на дне. Рыб кормит.

Я поёжилась. Ясва иногда говорила о людях простых очень резко, как-то грубо. А вот нечисть какую жалела, да привечала…

Когда солнце вышло и стало светить сквозь ветви деревьев, освещая небольшую полянку, на которой мы были, Ясва стала собираться в обратный путь.

Волк так и не появился. Я всё глядела за спину, думала, что он откуда-то выйдет. Ясва хмыкнула.

— Не ищи. Ушёл куда-то.

— А когда придёт?

— Да то одни боги ведают… — пожала она плечами. — Когда приходил через неделю, иногда через месяц… всегда по-разному. Не беспокойся. Не пропадёт.

— Да я так… — однако, я почувствовала, что щёки снова покраснели. — Просто.

— Ну-ну… — сказала ведьма. — Придёт, как нагуляется. Ты ведь тоже появилась внезапно. А он не привык видеть других людей рядом со мной.

Я только кивнула, но больше не стала о нём говорить.

Все собранные травы были заботливо разложены на столе для просушки. Ясва сделает из цветов лекарство и засушит для отваров. Также несколько пучков мяты были подвешены под потолком избы.

А уже к вечеру мы сидели на лавке, и я рассматривала старые книги и свитки, которые мне показывала Ясва. Читать я не умела, но ведьма обещала научить. Она рассказала, какие травы надо собирать на разные облики луны, какие коренья могут на ноги поставить даже тяжелораненого. А какие травы могут отравить и жизни лишить…

— Ну? Спрашивай, коли непонятно.

— Я столько всего за один вечер узнала… — растерянно проговорила я. — Пока сама не понимаю, что бы ещё спросить.

— А что хочешь, то и спроси.

— А… — но я тут же запнулась. Однако Ясва кивнула, будто понимала, что я хочу спросить. — А как ты ведьмой стала? Почему из своего рода ушла? Разве ж жениха у тебя не было?

Ясва улыбнулась, но глаза были печальные.

— И жених был. И детки малые были. Да только… не судьба, видимо. Болезнь лютая пришла. И как лечить от той болезни, никто не знал. Скосила хворь мужа моего да детей моих. Едва пепел по ветру развеяли, другая беда приключилась… видать, разгневали мы чем-то богов. Со стороны холодного моря пришли воины с мечами да топорами. И взяли, что осталось… а куда деваться женщине, если без детей да мужа осталась? Вот и пошла я, куда глаза глядят. Деревню пожгли, разграбили. Чудом не убили, да в плен не забрали. И пришла я к этой избе. Встретила меня древняя старушка. Обучила всему, что сама умела, знаниями да силой наделила. А теперь я вместо неё.

Я слушала, закрыв руками лицо. Ясва говорила спокойно, но, сколько боли скрывалось за этими словами… а я-то себя жалела, бедняжку. А оно вот как бывает.

Ясва собрала книги и свитки и встала. Я тоже поднялась. Говорить и спрашивать ещё что-то, было уже невмоготу. Но ведьма снова улыбнулась и проговорила.

— Я пережила свою боль. Иногда только колет…

— Прости, что вот так спросила…

— Раз уж нам предстоит одну избу на двоих делить, то лучше знать с кем живёшь. Теперь ты расскажи, какую жизнь жила. Что в мире нового да интересного.

— Да какую… — стыдливо потупилась я. — простую, наверное. Пока вот украшение на лице не появилось. Потом всё изменилось. Стала я всем не мила, вековухой обзывали, отовсюду гнали. А потом родители меня решили ведьме отдать в ученицы. Чтобы лиха не дожидаться.

— И правильно сделали, — кивнула Ясва. — Людям много не надо. Невежество их как сорняк. Сколько не выкорчевывай, а всё прорастает, да на том же месте.

— Так, я же зла никому не желала!

— Зато если бы беда приключилась, ты бы виноватая стала, — усмехнулась Ясва. — Вековухи злые бабы. И слова их силою тёмною напитаны. Поэтому и не разговаривают с ними. И лишний раз не смотрят в их сторону. А ну как сглазят!

— Глупости, какие…

— Ну, глупости, или нет, а народ верит. Люду простому много не надо… сегодня добрый сосед, а завтра и камнем может кинуть вместе со всеми, потому что у кого — то волки лошадь задрали, али козу утащили в лес.

Ясва много раз говорила, что людям много не надо. Неужели, и, правда, народ простой так легковерен, что готов сделать, что угодно лишь бы мнимую беду от себя отвести?

— Ну, будет болтать. Пора бы и спать лечь. Завтра дел много. Будешь помогать.

Я и Ясва на этот раз легли спать рядышком. Было так странно, но одновременно спокойно.

— Ясва…

— Мм?

— А можно… я тебя за руку обниму.

— Можно, бельчонок, — усмехнулась Ясва.

Я осторожно обняла руку ведьмы и прижалась к ней. Тихо стрекотали снаружи сверчки, ветер тихо шумел травой. Где-то далеко протяжно завыл волк. Сердце застучало быстрее. А если что-то случилось?!

— Не беспокойся… — тут же сказала Ясва. — Так, он говорит, что жив и здоров.

— Ладно…

— Спи, бельчонок. Отдыхай.

Я послушно закрыла глаза. На этот раз мне привиделся странный сон. Я стояла посреди широко поля, дул сильный ветер, со всех сторон меня окружал лес. Я звала Ясву, но она не отвечала. Потом стала звать родителей, братьев. А когда попыталась позвать свой Род на защиту, то даже рта не смогла открыть. Будто зашили…

Стало страшно. Я плакала и пыталась кричать, но горло сдавило невидимой рукой. А потом я увидела, как через поляну идёт огромный израненный медведь. Бурая шерсть свалялась от крови, он прихрамывал, один глаз был будто слепым. Я стала пятиться и зверь меня почуял. А когда увидел, то бросился за мной. Я побежала, что было мочи, но ноги стали тонуть в жидкой грязи, которая не давала мне сделать и шаг.

— Ясва…! Помоги! Помоги мне!

Мои руки тут же перехватили, и прохладная ладонь легла на лоб. Сон тут же оставил меня и я проснулась. Я тяжело дышала от страха.

Ясва что-то шептала, рисовала на моём лбу какие-то знаки пальцем. Будто она отгоняла дурные мысли, которые собрались этой ночью у моей головы.

Ломило тело, хотелось пить, было страшно, так что я боялась, как бы дух мой тело не покинул от испуга.

— Всё-всё… всё прошло. Прогнала всех. Успокойся. Дурной сон в гости пожаловал. Но бед натворить не успел. Спи, бельчонок.

И будто по её велению, я тут же закрыла глаза и погрузилась в тёмный омут сна без видений.

На этот раз меня разбудила Ясва. Тихонько потрогала за плечо. Я вскинула голову.

— Что?

— Тихо-тихо… — усмехнулась ведьма, — проснулась так, словно и не спала вовсе. Поднимайся, бельчонок.

Я кивнула и, потянувшись, встала с кровати. Ясва уже накрыла на стол и ждала меня. Я быстренько оделась, умылась и села с ней рядом. Отведав утреннюю кашу с ягодами, мы стали собираться. На этот раз ведьма дала мне железное колечко. Простое железо, без надписей. Я приладила его к пояску на юбке. И головку чеснока положила в карман.