Кодекс дуэлянта. Книга 1 (СИ) - Волков Тим - Страница 50

— Был, — ответил я. — Но только внизу, в подземелье. Наверх попасть не удалось.

— Еще бы! — рассмеялся Вольфганг, чем смутил меня.

Неужели он все знает?

— Наверх попасть простому человеку невозможно. Если, конечно, у него нет ключа.

И вновь последнее слово было сказано с особой интонацией, заставляющей заострить на нем внимание.

Ключ…

Что-то смутное, едва уловимое начало вертеться в голове. Какая-то догадка, до которой я не мог дотянуться.

— Башня в ваших владения не простая.

— Это я уже слышал от отца.

— Он тебе не соврал, — кивнул Карамзин. На его лице заиграла эта едва заметная улыбка, которая начала меня уже немного раздражать. — Расскажи, что ты знаешь о башне?

— Не так много, — ответил я, размышляя о том, стоит ли выкладывать этому старику всю информацию.

— Помимо самой башни в несколько этажей наверх, есть еще и спуск вниз, ниже уровня земли. Символично, не правда ли?

Я не понимал в чем тут символизм, но кивнул. Мне уже порядком надоела эта иносказательность главы арахнидов.

— Внизу — подземные миры, вверху — небесные.

— Какие еще миры? — переспросил я.

И вновь это тревожное чувство догадки, словно пытаешься вспомнить слово, которое все вертится на языке, но не можешь. Я уставился на проекцию башни, словно там были ответы на все вопросы.

— В самом начале нашей беседы я же сказал тебе, что башня не простая! — растянулся в улыбке Карамзин.

— Послушайте, может хватит со мной играть в эти игры? — не выдержал я.

И сразу же пожалел о том, что сорвался. Никогда со мной такого не было, всегда умел держать себя в руках. А тут… старик явно воздействует на меня ментально. Пытается вывести из равновесия. Только вот зачем? Что за игры?

— Ну как знаешь, — развел руками старик.

И вновь взмахнул рукой.

Проекция башни начала изменяться, ее словно разрезал невидимый нож. Стали видны внутренние помещения строения, в том числе подземные.

А вот это уже интересно!

Я принялся внимательно изучать проекцию, пытаясь запомнить. Но с удивлением обнаружил, что через некоторое мгновение подземные туннели изменились. Ага, понятно. Тут тоже меняются. Очень точная проекция, чтоб ей пусто было!

— Башня эта очень древняя, — голос Карамзина вдруг стал предельно строгим, от былой веселости не осталось и следа. — И вы — ее хранители.

— Мы? Хранители? О чем вы вообще?

— Род Шпагиных. Вам поручено охранять башню.

— Кем?

— Ты слишком любопытен и задаешь много вопросов! Со временем узнаешь и это. А пока слушай меня. Башня — это перекресток.

Я в последний момент прикусил язык, чтобы не переспросить. Что он несет⁈ Какой перекресток? Он что, совсем спятил? Или…

Я вдруг увидел интересную деталь, на которую до этого не обращал внимания. На каждом этаже башни были двери. Куда они могут вести, если в строении просто нет места для комнат? Она — словно труба, ведущая в небо. Там только круговая лестница. И двери. Очень странно. Хотя…

— Миры… — только и смог произнести я.

И меня захлестнула эта странная волна, словно прорвало плотину. Всё — слова отца, рассказы Дарьи, смутные намеки Карамзина, увиденное собственными глазами, — всё это сейчас смешалось в одну кучу и вдруг невероятным образом выстроилось в четкую кристально чистую картину понимания.

Башня — это и в самом деле такой перекресток. Перекресток миров. Каждая дверь ведет в какие-то иные ткани реальности. Вот что имел ввиду Карамзин!

Башня разумна

Только теперь я до конца осознал смысл этих слов. Она трепетно охраняет свои тайны. Поэтому я не смог забраться наверх. Она не дала мне пройти выше. Отец знал эту тайну. И Лука тоже. Они все знали! Но не могли никому про это рассказать, потому что тайна слишком тяжела.

Карамзин внимательно наблюдал за моей реакцией и улыбался. Мне же было не до смеха.

Перед глазами начали проплывать образы.

Искариот. Его вторжение. А откуда он вторгался? Конечно же из иных миров. И с помощью башни. Потому что башня — это двери, перекресток, мать его, Миров! Все верно. Чтобы попасть в другую комнату нужно воспользоваться дверьми, ибо через стену пройти не удастся. Каким-то образом Искариот смог вырваться. Но отец вступил с ним в схватку. И вновь заточил в свой мир.

Наш род отбил его вторжение, огромной ценой откинул на иные планы бытия

И вновь вспышка. Я аж застонал от ее интенсивности и силы.

Дверь! Твою мать! Дверь! ДВЕРЬ!

— Дверь! — я даже произнес это вслух, потому не мог сдерживать эмоции.

Та жуткая огромная дверь с печатями, на которых были написаны молитвы на старом языке, все эти руны и заклятия… Так вот что за этими дверями таится! Там сидит Искариот и ждет своего часа, чтобы вырваться. Дверь не так прочна и каким-то образом черной сущности удается на некоторое время просочиться в наш мир — например, чтобы убить меня или попасть на бал к Кривощекину. Может быть, через замочную скважину пробирается? Но не долго ему удается пробыть тут, дверь еще сдерживает его. Пока сдерживает.

Искариот придет вновь

Однако это дело времени. Отец знал, что Искариот вырвется вновь и предупреждал об этом в своем письме. Он хотел, чтобы я не дал этому свершиться. Доверил это тяжелое дело. Но вот меня никто не спрашивал хочу ли я этого?

— Откуда вы все это узнали? — только и смог вымолвить я.

— Ритуал, — кивнул он на стол. — Ритуал и погружение. Нам, арахнидам, подвластны особые магические техники.

— Двери закрыты, — прошептал я. — Я видел их. Они закрыты. От них веет страшной черной силой, смертельно опасной. Но они закрыты!

— До времени, — мягко произнес Карамзин. — Кстати, не догадался еще чем является ключ?

— Ключ… ключ — это Агхара!

— Верно! — улыбнулся глава арахнидов. — Поэтому Искариот и ищет его так сильно. Он ему нужен, чтобы открыть двери, которые запечатал твой отец. Кстати, Агхара открывает не только эти двери.

— Что⁈

— Двери верхние этажи тоже ему подвластны, если, конечно, мои расчеты не врут.

Я был ошарашен.

«Готовься к испытаниям» — так заканчивалось послание отца. И понимал, что все самое веселье еще впереди.

— Теперь ты понимаешь, насколько все важно? — спросил Карамзин.

— Понимаю, — кивнул я.

Хотя едва ли осознавал до конца насколько все хреново.

— Тебе нужно найти ключ и не дать Искариоту отворить двери.

— Я…

— Не нужно слов, — остановил меня Карамзин.

Некоторое время молчали. Я переваривал сказанное, глава Ордена выбирал что выпить.

— А что с Кривощекиным? — спросил глава арахнидов, наливая себе вина, красного, словно кровь.

Я вопросительно глянул на старика.

— В самом начале нашей встречи ты сказал, что Кривощекин должен был мне сообщить о какой-то твоей просьбе?

— Я просто подумал, что он скажет… просто ваш внезапно прием, я немного напутал… В общем, не важно.

— И все же? — с нажимом спросил Карамзин. — Что за просьба?

Я коротко рассказал ему о своим переживаниях и о том, что неплохо было бы заиметь в своем арсенале какой-нибудь защитный конструкт, который бы уберег наш род от Искариота.

— Но с учетом вновь открывшихся обстоятельств, думаю это бессмысленно.

— От чего же? — удивился Карамзин. — Вполне логично и имеет смысл. Я помогу тебе.

— Что, правда? — настала пора удивляться уже мне.

— Кому, как не арахнидам знать хорошие оберегающие конструкты? — улыбнувшись, произнес глава Ордена. — Паутина — это не только способ ловли. Это еще и защита. Она защищает паука от многого — от ветра, от крупного врага, от дождя. Это основа основ. Я могу тебе дать, к примеру, конструкт «Сеть Паука».

«Сеть Паука»… я слышал о таком конструкте от бродяг с Восточного рубежа, когда сидел однажды в «Белом слоне». Они рассказывали удивительные вещи про Стену, на которой служили и откуда вернулись на побывку в город. Говорили про всякие чудеса, в которые с трудом верилось — про монстров, что ходят за Стеной, про временные аномалии, в которых порой можно было увидеть себя в молодости или старости, про отряд арахнидов, которые служили там же и держались отдельно от всех. Про последних говорили особенно много. Воевать арахниды умели всегда и отличались в бою особой смелостью и бесстрашием. А еще необычным инвентарем и заклятиям. Про одно такое — «Сеть Паука», — как раз и поведали бродяги. Говорили, что когда арахниды активировали его, то были практически неуязвимыми.