Четверо в каменном веке. Том 2 (СИ) - Селиванов Дмитрий - Страница 38

Закрыли глаза – и чернота.

Глава 10 Новый год... Настаёт?

– Это невозможно! Ну, ты посмотри! Посмотри!

Ольга сунула под нос мужу зубную щётку. Посмотреть было на что. И ужаснуться. Щетина не просто растрепалась – она выгнулась в обратную сторону. Теперь щётка почти не чистила. А уж между зубов – не чистила вовсе.

– Сапегин, ты когда обещал сделать зубные щётки?

– Сапегин обещал – Сапегин сделал!

И Михаил показал то, чем сегодня чистил зубы. Это была большая – очень большая зубная щётка. Раза в три крупнее стандартной – в каждую сторону: и в длину, и в ширину, и в толщину. Инструмент по размерам напоминал скорее маленькую одёжную, чем собственно зубную. Образцом действительно выступала виденная когда-то платяная, только эта поменьше и с длинной ручкой. Зато щетина совсем короткая – иначе невозможно сделать её жёсткой.

Когда подняли вопрос о необходимости замены изношенных зубных щёток, глава семейства вспомнил устройство той, из детства. Пучок жёстких волос складывается пополам и с помощью крепкой нити продевается сквозь тонкое отверстие в основе. Потом все эти пучки привязываются друг к другу с другой стороны и выравниваются.

Михаилу бы потренироваться на больших размерах – ту же одёжную смастерить, а он сразу замахнулся на маленькую. Несколько заготовок раскололось, когда он прокрутил отверстия слишком близко. Ещё несколько – когда пытался протащить сквозь узкие дырки слишком толстые пучки волос. Потом пришлось выкинуть кучу отсортированного конского волоса – слишком коротко нарезал. Везде в книгах он встречал упоминание, что для щётки нужна кабанья щетина (отсюда и слово «щётка», наверно). Но где эти кабаны? Ау! Нету. Пришлось резать конский хвост. И всё-таки технологию он отработал: два ряда отверстий шли зигзагом, сделал он их немного больше необходимого и потом расклинивал пучки волос тоненькими щепочками. Этот жуткий «первый блин» Михаил сейчас и показывал супруге.

– До Нового года сделаю.

– Ты вообще в курсе, что Новый год завтра?

– А вот и нет! Завтра начинается неделя предновогодних каникул. Кстати, как праздновать будем?

– Ты с темы не съезжай! Как праздновать, мы с Ирой уже продумали. Ты щётки сделаешь?

– Сделаю. Будут вам подарки на Новый год.

– Обещаешь? – Сомнение в голосе жены звенело металлом.

– Пусть лучше скажет, когда зубной порошок будет? – Вмешалась Ира в разговор. – Я уже не знаю, как выдавливать. Со спичку получается.

– С порошком гораздо сложнее. Там всё только в проекте.

С технологией порошка ему действительно пришлось помудрить. Так что же делать? Нет ведь под рукой залежей мела. А известняк гораздо твёрже. Из него трудно сделать мелкодисперсный порошок. На помощь пришла неорганическая химия, учебник которой остался от кого-то из родни. Перечитав всю главу о кальции (из чего мел – помнят даже двоечники), Михаил разработал цепочку преобразований. Обломки скалы дробятся на относительно мелкие куски. Не обязательно сильно перетирать – в ходе производства нужная часть известняка растворится. А что не растворится – в отходы. В этом, по задумке мастера, и состоит его ноу-хау.

Реакции простые, известны ещё со школьной скамьи. Основная составляющая что мела, что известняка – карбонат кальция CaCO3. И даже мрамор – это карбонат кальция. Только в меловых отложениях у него рыхлая структура, почти без примесей. Известняк плотнее и твёрже, примеси бывают. А мрамор вообще твёрдый кристалл.

Значит что? Значит, надо растворить известковые отложения, а потом выпарить. Из растворимых соединений можно получить разве что гидроксид кальция – или гашёную известь. То есть, сначала надо накалить мелкие куски известняка – получить оксид кальция CaO, так называемую негашёную известь. А потом «погасить» её водой. Как написано в учебнике, после этого часть карбида кальция станет рыхлым порошком гидроксида кальция и растворится. Останется только профильтровать раствор и работать уже с ним – после выпаривания воды гидроксид снова становится карбонатом.

Затык получился сразу же: пришлось долго искать по намёкам необходимую температуру нагрева. Ответ ему не понравился. Потребуется накалить минимум до 600 градусов, а лучше до 800-1250. И это был каюк. Насколько помнил Михаил, при 800 градусах куют сталь. То есть, надо раскалить сковородку с материалом минимум до красного свечения. Допустим, красную плиту он иногда получал. Но это когда топил батареи углём и забывал контролировать. Ох, и бушевала тогда система! Из расширителя кипятком плевалось.

На этом этапе мастер и застрял. Дома с такой температурой не побалуешь. Вот и решил для отжига известняка выложить во дворе небольшую печь. Кучка кирпичей имелась – ему ведь не надо большой объём, лишь бы сковорода влезла. Маленькую даже лучше – легче нагревать. А во дворе складывал для противопожарной безопасности. Кругом ведь дерево. Работа продвигалась ни шатко, ни валко. Работать в мороз с раствором не очень весело. Один-два кирпича – и домой, отогревать руки. Получалось сделать ряд или два в день.

Параллельно хозяин восстанавливал водяное отопление. День за днём он кипятил воду, отстаивал накипь и заливал очищенную воду в систему. Получалось два-три дружка в день. По его подсчётам, он должен закончить как раз к весне.

***

Вся эта забота обрушилась сразу после возвращения из экспедиции. Мало того – женское население подняло вопрос ещё и с мылом. Пока использовали древние запасы хозяйственного мыла – предки, не будь дураками, заныкали целый ящик. Сейчас его, конечно, покоцали грызуны. Но если обрезать следы зубов, окатить кипятком – можно использовать. Другой вопрос, что мыть голову хозяйственным мылом не очень приятно – длинные волосы «засаживаются» и очень трудно расчёсываются. Остатки шампуня есть, но они не вечны. Вот и теребят насчёт домашнего шампуня.

Ляпнул Михаил на свою голову, что может получить жидкое мыло, и теперь его круглосуточно преследовали две террористки. Сделай, да сделай. Приходилось отнекиваться трудностями технологий. Да и помнил он только, что из древесной золы получается именно жидкое мыло. Просто щёлок в золе такой. И для твёрдого мыла, и для жидкого. Его делить надо на составляющие, а как – он не представлял. И технологию – не очень понимал. «Нагреть смесь жира и щелочи». Сколько нагревать? До какой температуры? Какие пропорции? Ничего не известно.

Накормив жён в очередной раз «завтраками», Михаил убежал по ежедневным делам. Надо притащить воды с замёрзшего бочага. От ближайшего ручья уже не получалось. Слишком мало в нём воды, трудно отделить от грязи. Другое дело – источник возле скалы. Тащить дальше раза в три, зато лёд чистый. По большому счёту, можно бы таскать воду в чистом виде. Но льдом удобно сани загружать, сразу много выходит. Кроме загрузки отопления и воды для бытовых нужд, параллельно он строил ледник к лету. Как будет готова избушка ледяная, так заложит жердями и кусками земли.

И по кругу день за днём:

Вынести помойное ведро. Принести льда, поставить на печь. Её он растапливал ещё до ухода. Поднять стену изо льда на ладонь или две – как хватит материала, аккуратно полить водой из вчерашнего запаса. И пусть стоит до завтра, схватывается. Уложить один ряд кирпичей в печи для обжига. Глиняный раствор не сохнет, только замерзает. Но Михаил и не рассчитывал, что печь долго простоит. Лишь бы пережила пару-тройку циклов работы.

Дать тёплой воды лошадям. Сено девчонки сами наложат, а тяжести он поднимать не давал – животики уже заметно округлились.

Михаил вздохнул. Старая истина снова права: женщина до брака и женщина после брака – разные женщины. Ладно, Ольга... То есть, не ладно, но ожидаемо, что старшая жена начнёт нервы крутить. Натура у неё такая. А при беременности – ещё хлеще. Хотя и не такие заскоки, как в первый раз. То ли проще контролировать себя при второй беременности, то ли оглядывается на ситуацию в целом.

Ира расстраивала. Такая добрая влюблённая девочка. Нахваталась от старшей подруги, блин! Тоже, наверно, беременность проявляется. Или расслабилась, если до этого только строила пай-девочку, а не была ею. По сравнению со стервозностью Ольги – детский лепет, но неожиданно, в разрез со старым поведением. Наверно, всё-таки беременность. Организм как раз в это время перестраивается. Ломает. И поставить на место совесть не позволяет. Вроде как должен оберегать беременных.