Отыгрывать эльфа непросто (сборник) (СИ) - Кондратьев Леонид Владимирович - Страница 74

Через полчасика немного лучше стало. Хоть колотить перестало. Начали разбираться кто как. Ну, как всегда, самым пострадавшим неудачником оказался я. Олег еще умудрился правое ухо разодрать. Но чтобы так, как я, — вся морда в царапинах, такого никто не смог заполучить.

На том месте, где командир свои шаманские опыты ставил, столб дыма в небо поднялся. Метров, наверное, на двести в высоту, а потом из-за дождя расплываться стал. С каждой минутой становился все ниже и ниже. Такое ощущение, что горело там что-то, и хорошо горело. Я такой дым только один раз видел — когда деревенские мальчишки яму с отработкой около МТС подожгли. Дым, конечно, пожиже был, но по цвету точь-в-точь такой же. Даже интересно, чего там командир учудил? И, кстати, где он сам? Кое-как приподнялся и, покачиваясь как после хорошей попойки, двинулся на поиски начальства. Между прочим, не один я. Самой любопытной и, главное, самой быстрой оказалась чешуйчатая троица. Пока я кое-как, пошатываясь, сделал несколько шагов, эти шустрики уже были на поляне и нарезали круги около трясущего головой командира. Видимо, его оглушило больше всех. А на месте канавы с углями и воткнутыми палками, медленно остывая, светилась тёмно-малиновым цветом гигантская оплавленная блямба. И ведь никаких следов деревяшек — словно испарились. Тут из-за моей спины выскочил Олег и начал буквально перекапывать всё вокруг носом. К командиру хоть не лез, и то хорошо. Вот ведь любопытный парень. И не страшно ему к этому оплавленному блину подходить? Он ведь хоть светиться и перестал, но жар от него идёт как от хорошего костра. Да вон и по контуру, несмотря на дождь, трава жухнуть и сворачиваться начала. И зачем Ссешес это всё городить стал? Неужели просто ради того, чтобы пару мешков земли расплавить? Зачем?

Пока я голову ломал, а Олег кругами вокруг этой конструкции ходил, командир очнулся. Выглядел он, конечно, очень плохо. Кровь текла из ушей, из носа, даже из уголков глаз. Был бы обычным человеком — белки бы точно красными были. Но с его красными бельмами ничего не случилось, — может, конечно, и была кровь, но ее не было видно. Кое-как подняли командира и медленно двинулись в лагерь.

Через пару минут. Ссешес Риллинтар

Дураков у нас не пашут, не сеют — они сами рождаются. Вельми правильная мысль. В тот момент когда я начну нормально думать своей дурной головой, стопудово стану повелителем мира.

Еще чуть-чуть — и в дополнение к черному цвету кожи получил бы ароматную хрустящую корочку. Вот сижу… отхожу от своих опытов. Уже привычное состояние легкой контузии, небольшие световые пятна перед глазами, а так можно сказать — почти живой. Это же надо было так с замедлителем лохануться. Из-за низкого окружающего магического фона скорость истечения из накопителя резко возросла, и вместо полутора минут, которых наверняка хватило бы, для того чтобы медленным шагом удалиться на безопасное расстояние, шандарахнуло через двенадцать секунд. И это ещё слава ректору, что заметил, как накопитель на глазах пустеет. Иначе точно получился бы дроу жареный, с румяной корочкой, без сметаны. Судя по всему, зрелище было довольно ошеломляющим. Вон народ до сих пор в себя приходит. Геннадий уже второй котелок травяного чая мастрячит. Видок, конечно, у всех ошарашенный до невозможности. Сергей с синяком под правым глазом и расцарапанной физией. Старшина тот вообще в ступоре, облеплен своими питомцами. Дракончики, чувствуется, жутко испугались и теперь общаются по прямому телепатическому каналу — то ли они его пугают, то ли он их успокаивает, пока непонятно. Напротив вон вообще самый любопытный индивид сидит — ждёт, когда я в состоянии разговаривать буду. Это о Духе Чащи. Потягивает чаёк и периодически в мою сторону глазами стреляет. Чувствую, сейчас мне на орехи достанется. Хотя вроде лес не запалили. Я же ведь помню, что почти сразу ливень начался.

— Ну ты, Глава, и могуч! — Неожиданная похвала, вырвавшаяся из уст доселе молчавшего Лешего, вогнала в ступор не только меня, но и всех разместившихся под кроной временно ставшего нашим укрытием от ливня дерева. Головы окружающих сами собой повернулись к Духу Чащи в ожидании продолжения столь лестной для меня мысли, высказанной прилюдно и вслух. Продолжение не замедлило наступить буквально через глоток Гениного чая. На фоне звука разбивающихся о листву капель дождя послышалось:

— Я уж на что силен, но на заклинания такой мощи ни разу даже не замахивался.

Теперь лица заинтересованных слушателей как магнитом притянулись ко мне и принялись меня разглядывать. Буквально как девицу на выданье. А Леший продолжил:

— Только вот подобных заклинаний я не видел никогда — что оно делает? Судя по всему, в земле спеклась какая-то конструкция размером шагов тридцать-сорок в длину. Кстати, управление энергиями, особенно на последнем этапе, было виртуозным. Я до последнего думал, что все закончится одним громадным взрывом и ямищей. Но ты, Глава, честно скажу, удивил! Только открой тайну, что это заклинание делает и что такое там, в земле, проплавилось?

Ссешес Риллинтар. Мысли во время разговора (небольшое отступление в лучших темноэльфийских традициях)

Хумансы, да и все разумные, уважают силу, поэтому нужно обязательно пустить им пыль в глаза, и побольше. Планируемое представление в первую очередь должно было иметь под собой не явную, официально декларируемую цель строительства убежища, а четко прослеживаемую политическую подоплеку. Прежде всего принимать возможных послов союзного Дома надо не на загаженной хумансами поляне под оркестр из комаров, а в нормальных цивилизованных условиях. Это позволит на переговорах занять более сильную позицию. К тому же реализация столь глобального проекта и даже опосредованная работа с магической энергией такой силы могут улучшить мнение Духа Чащи о Главе Дома. Ибо в будущем, после ввода в эксплуатацию мэллорнов, произвести впечатление будет гораздо сложнее. Когда Леший получит в свое распоряжение нормальное количество энергии, достаточное не только для выживания, но и для различных излишеств, могут возникнуть конфликты на почве лидерства. Хоть магическая клятва и гарантирует от различных эксцессов типа мышьяка в утренний травяной отвар или нечаянного падения сосны на голову, но хороший климат в коллективе и уважение подчиненных все же надежнее…

Н-да! Судя по словам Духа Чащи, проплавилась только первая секция… ну ничего, тридцать-сорок шагов — это означает, что в наличии имеются входной коридор и караулка первого, приземного уровня с оружейными комнатками. Ничего, на безрыбье и головастик осетром покажется. Все же правильно, что я никому, даже Лешему, не сказал о конечной цели и размерах предполагаемой базы — иначе сейчас потерял бы лицо. Мало того что вместо трех этажей и центрального зала со сводом высотой десять метров получился жалкий огрызок, так он еще, по словам Духа Чащи, не до конца проплавился. Нет, такого позора я бы не перенес. А так промолчал, и все пошло по плану, который, кстати, я сейчас и озвучу с самым важным видом.

— Это наше новое жилище. Осталось только корку стекла на входе разбить и изнутри грунт выкопать.

Он же. Небольшое околонаучное отступление

Разумеется, я не просто так взял и приступил к штамповке амулетов, не проверив предварительно теоретические выкладки. Конечно, проверил. И даже примерно сопоставил два слоя своих воспоминаний. Правда, только в том месте, которое относилось к различным видам энергии и к ее характеристикам.

Ну вот, например, мера количества энергии как энергоемкость драгоценного камня массой ровно в одну спору пещерного мха удушайки — khaliizi (drow), сокращенно «кхал». Как только всплыло название единицы измерения, в голове сразу забегали многочисленные мысленные тараканы. Судя по всему, дроу тоже не стали заморачиваться и, как древние арабы, приняли мерой веса семечко растения. Только если арабы использовали стручки какого-то дерева семейства бобовых, то дроу хватали то, что было под рукой, а мха в пещерах, особенно у воды, много. Как я ни копался в воспоминаниях, внешний вид этих самых спор и их массу я не вспомнил, но натолкнулся на человеческие воспоминания о курсе физики и по-быстренькому конфисковал у старшины его алюминиевую кружку. А потом провел мощную аналитическую работу на коленке с помощью правого глаза. В смысле — считал на глаз и на коленке.