Сибирский рубеж (СИ) - "Amazerak" - Страница 57

Большинство мелких тенебрисов обегали меня стороной, даже лацерты теперь не нападали. Зато с трёх сторон стали стягиваться магнусы. Опять пришлось поработать лезвиями, и скоро четыре пузатые туши одна за другой повалились рядом.

Но четыре магнуса всё же прорвались к стене, и до моих ушей донёсся грохот ломаемых бетонных блоков. Ещё около десятка к крепости не пошли, а разбрелись в разных направлениях.

Казалось бы, надо бежать в форт, иначе стена будет разрушена, и полчища скопившихся под ней тварей ворвутся внутрь, но я не собирался пока это делать: в первую очередь следовало восстановить концентрацию, чтобы не ослабнуть окончательно, к тому же в крепости сидели ещё два старших мастера (Архип и, как я понял, один из заместителей Пыжова), а значит, у защитников были велики шансы отбить атаку.

Стоя посреди поля, я специальной медитативной техникой стал приводить в покой ум, тем самым возвращая себе концентрацию, и вдруг увидел, как со стороны леса ко мне мчится нечто.

На бестии, напоминающей огромного волка с очень длинной зубастой пастью, сидело человекоподобное существо с широким торсом и относительно небольшой головой без лица. У него не было ни глаз, ни носа, ни рта, зато имелось четыре руки: двумя оно держалось за холку бестии, а в двух сжимало большие изогнутые мечи. За существами тянулся длинный шлейф тьмы.

Я сразу понял, кто это. Пастырь — военачальник, способный телепатией управлять огромными скоплениями тварей. Иногда их называли по латыни «принцепсами». Существо это не отличалось крупными размерами, имело рост не выше среднего беллатора, зато обладало большой магической силой. Пастыри просто так в бой не вступали, они бежали туда, где их армии сталкивались с наиболее серьёзными проблемами.

Сейчас, видимо, самой серьёзной проблемой для тёмного войска стал я.

Я бросил малое копьё тьмы в мчащегося навстречу всадника. Монстр пронёсся мимо, меч встретился с воздушным барьером, прорезал его, но меня не достал. Бестия развернулась, чтобы атаковать повторно, я ударил лезвием по лапам, и ездовое существо, лишившись передних конечностей, запахало мордой в землю. Пастырь слетел со спины твари, перекатился, вскочил и опять ринулся в атаку.

Он закружился в адском танце, пытаясь достать меня своими массивными изогнутыми мечами. Я почти не уклонялся, стоял на месте, защищался воздушными барьерами и бил в ответ лезвиями тьмы, а над моей головой крутились тёмные вихри, формируясь в сгустки, которые тоже летели в противника. Но враг обладал очень хорошей защитой, и мои атаки даже не ранили его, как, впрочем, и меня его клинки, хотя воздушный барьер прорубали.

В какой-то момент я ощутил, что удары мечей обжигают меня, словно огнём: напитанный тьмой, они относительно легко пробивали мою воздушную пелену. Я же старался сконцентрировать максимальные усилия в очередном лезвии, поэтом на защиту почти ничего не оставалось.

Уклонившись от удара, я нырнул под меч пастыря, клинок просвистел над моей головой. Резким потоком воздуха оттолкнул существо, чуть не сбив его с ног. Это дало мне пару секунд, и сконцентрировав остатки силы, я вложил их в очередное лезвие тьмы. Оно полоснуло противника по шее, и из раны потекла чёрная вязкая субстанция.

Следующее лезвие послабее рассекло сверху вниз голову пастыря, и тот рухнул как подкошенный. Я огляделся.

Существ вокруг стало в разы меньше, причём большинство из них уже не бежали к крепости, а бродили по опушке высохшего леса. Крупных тварей не наблюдалось, даже прорвавшиеся к форту магнусы валялись мёртвыми или ранеными. И только масса мелких до сих пор копошилась под стеной, серьёзно пострадавшей в трёх местах. Пыжов тоже разобрался со своими противниками и теперь добивал тварей, которых недобил я. Всё говорило о том, что атака захлебнулась.

Теперь следовало вытянуть силу из поверженного врага, а лучше из всех. Я приблизил ладони к мёртвому телу пастыря и мысленно направил окружающую его дымку в себя. Энергия вошла таким мощным потоком, что мышцы сразу же свело судорогой, а вены почернели. Хотелось закричать от боли, но я молчал, стиснув зубы. Разорвать возникшую связь не получалось. Оставалось терпеть.

Внезапно я погрузился в черноту, из перед взором появилось огромное существо, обросшее щупальцами и головами. Это был тёмный бог, но вовсе не тот, который преследовал меня — это я почему-то сразу понял. И всё же он находился здесь, совсем близко. Казалось, ещё немного, и он ворвётся в мир людей.

Тьма рассеялась, и передо мной предстало сухое лицо Пыжова.

— Вы как, Озёров? Живы? — поинтересовался он. — Ранены?

Я лежал на земле. Приподнялся, осмотрел себя. Китель оказался порван в нескольких местах, на теле бугрились красноватые полосы. Раны, даже если и были, уже затягивались.

— Всё нормально. Я цел.

— Такие твари редко выбираются из бездны, — проговорил подполковник, глядя на тёмного военачальника. — Многие думают, что именно они управляют всей этой толпой. Точно известно только одно: чтобы победить такого, нужна недюжинная сила.

— Он пришёл за мной, — проговорил я. — Он понял, кто его истинный враг.

Пыжов протянул мне руку, но я покачал головой и поднялся сам. Вокруг моих ладоней до сих пор серела ядовитая дымка.

— Не место вам среди воров и дезертиров, — произнёс Пыжов. — Я буду ходатайствовать, чтобы вас вернули в учебную часть, а лучше сразу отправили офицером в гарнизон.

— Благодарю, господин подполковник. Но разве вам не нужен здесь сильный маг? — усмехнулся я.

— Так я и попрошу, чтобы вас ко мне отправили. Или вы против? Наверное, хотите служить где-нибудь южнее, поближе к своему имению? — взгляд подполковника стал насмешливым.

— Возможно. Дел дома полно.

— Ну с этим потом разберёмся. Пойдёмте. Не время рассиживаться. Работы будет много.

— Господин полковник, добрый день! — Артур Андреевич протянул Сарычеву широкую ладонь, тот поднялся с рабочего кресла и ответил рукопожатием.

— Здравствуйте, господин Сафонов, присаживайтесь. Чай, кофе?

— Благодарю, Иван Тимофеевич, — Сафонов растянул рот в вежливой улыбке. — Не стоит. Как поживаете? Как ситуация на границе? Слышал, неспокойно нынче, тёмные рвутся в наши земли. Неужели всё настолько серьёзно?

Сарычев опустился в кресло и тяжело выдохнул:

— Всё так, Артур Андреевич, сложная ситуация. Тёмные предприняли мощную атаку к северу отсюда, разрушены несколько фортов, много тварей к прорвались за периметр, причём не только мелочь, сильные тоже есть. Поэтому посоветовал бы вам усилить охрану на своих предприятиях. Кто знает, как далеко эти отродья заберутся.

— Значит, опять большой прорыв, как и три года назад? То-то и думаю, чего тёмные так активировались. За последние два дня уже несколько раз нападали. Верно, охрану и впрямь придётся усиливать.

Прорывы тварей происходили часто, но, как правило, они носили локальный характер. Крупные же вторжения были редкостью, и вот они-то уже несли определённую угрозу в том числе нефтедобыче в регионе. Артур Андреевич не мог допустить срыва поставок. От этого зависела репутация рода. Сафоновы давно сотрудничали с крупными государевыми компаниями и зарекомендовали себя, как надёжный партнёр.

Но Артур Андреевич приехал сюда вовсе не для того, чтобы расспрашивать о вторжении тёмных. Дело касалось другого вопроса.

Артур Андреевич знал полковника Сарычева с тех пор, как тот возглавил учебный центр четыре года назад. Между ними сразу же возникло тесное сотрудничество, да и как иначе, когда через учебный центр восемьдесят восьмого форта проходят все родственники и знакомые, отправляющиеся служить на границу? Сарычев и сам был не против такого положения вещей, особенно если оно сулило финансовую выгоду.

И вот пришлось снова обратиться к Сарычеву. Около трёх недель назад в Гордеевске погибли два родственника в драке с каким-то аристократом, и Артур Андреевич очень хотел найти виновника.

Единственной зацепкой в этом деле оказался герб, который запомнил официант ближайшего ресторана: бело-зелёный фон, древнерусский шлем и под ним два скрещенных холодных оружия. Артур Андреевич ухватился за эту ниточку.