Наперекор всем - Додд Кристина - Страница 45
- Предыдущая
- 45/82
- Следующая
– Это приводит нас ко второму доводу в пользу свадьбы, – сообщил он вкрадчиво, словно придворный, и спокойно, как король. – Я беседовал с нашим священником – мудрым, справедливым человеком. Брачные обеты стоят превыше любых рыцарских, принесенных моему господину, хотя и те и другие святы и даются перед лицом Господа. Надеюсь, однако, мне не придется делать выбор между женой и моим повелителем. Надеюсь также, что смогу продолжать служить королю также, как и жене. Но если дойдет до необходимости выбирать, я все-таки сохраню тайны жены, позабочусь о ее собственности и наших детях и всегда буду верен сначала ей, а потом остальным.
Мэриан нервно теребила одеяло.
– Понимаю.
– Но веришь ли? – Мускулы играли под бронзовой кожей пальцев на ногах, и Гриффит, приподнявшись на локте, наклонился над ней. – Хочешь услышать третий довод в пользу свадьбы?
– Думаю…
– Вот что.
Он покрыл ее лицо множеством поцелуев, нежных, знакомивших ее заново с очертаниями и вкусом его губ, пряным запахом дыхания, гладкостью выбритых щек.
Мэриан закрыла глаза, пытаясь отогнать нараставшее наслаждение, но обнаружила, что оно лишь усилилось.
– Ты испугала меня, любимая, – шепнул он ей на ухо. – Я думал, что потеряю тебя, и не мог этого вынести.
– Тебе не стоит делать это… – Мэриан хотела, чтобы ее голос был увереннее, а воля сильнее.
– Я делаю это лишь для того, чтобы убедить тебя стать моей женой.
Глаза Мэриан широко раскрылись.
– Значит, если я соглашусь, ты уйдешь?
Он уставился на нее. Она уставилась на него.
– А ты согласна? – спросил он с лицом, похожим на застывшую маску.
– Сначала ответь мне.
Борьба между телом и умом Гриффита разгоралась в молчании, но наконец он обмяк. Жесткая улыбка вела поединок с горьким пониманием, светившимся в глазах.
– Нет. Не уйду. Что бы ты ни сказала мне. – Он развязал ленту и начал расплетать косу. – Ты украла мою волю, похитила честь и все же одарила меня вдвое большим мужеством, чем раньше. – Зарывшись лицом в блестящие рыжие пряди, раскинувшиеся по подушке, Гриффит прошептал: – Поэтому я сделаю для тебя то, что ты сделала для меня.
– Превратишь в мужчину? – полувсхлипнула-полузасмеялась Мэриан.
– Украду твою волю.
Он поднял голову и выглядел при этом настоящим рыцарем, который еще перед поединком уверен в победе.
Мэриан была слаба, но не настолько, как всего лишь час назад, не настолько, чтобы не начать сопротивляться ему. И, когда рука Гриффита легла на завязки ее сорочки, она изо всех сил вцепилась в его пальцы.
– Куда вы хотите положить ее, миледи? – улыбнулся он. – Ваше желание – для меня закон. Желаете, чтобы я коснулся ваших плеч? Никогда не видел более прекрасных – сильных, мускулистых, но со впадинками под ключицами, верным признаком женственности. Я видел их сзади и поражался, как плавно они переходят в длинную узкую спину, а спина – в изящную талию, как расцветают ваши бедра и дразнят мужчину обещанием рая.
Пальцы Мэриан дрожали. Она вжалась в подушку, дивясь грешному удовольствию, которое получала от его слов.
– Разве моя рука слишком тяжела для вас, миледи? – В низком гортанном голосе зазвучали медленные чувственные нотки. – Положите ее, куда вам будет угодно.
Собрав остатки сил, Мэриан положила его руку на одеяло подальше от себя. Гриффит, все еще улыбаясь, приподнялся на локте, поддерживая ладонью голову и намеренно пристально глядя на собственную руку.
– Мудрая мысль, миледи. Давайте снова обсудим приличествующее ей место. Я бы не мечтал о большем наслаждении, чем сжать ваши груди. Они не слишком маленькие, не слишком большие, но такие чувствительные. Никогда не забуду звуки, которые вы издавали, когда я лизал их языком, словно кошка сливки. Помните?
Мэриан начала задыхаться, и комната внезапно завертелась. Это вернулась болезнь? Или, наоборот, пришло исцеление?
– И ты хотела большего, только сама не знала чего. Но теперь знаешь, правда?
Соски Мэриан мгновенно затвердели, превратились в острые камешки, безмолвно отвечая на вопросы Гриффита. Мэриан поспешно скрестила руки на груди, хотя он не мог видеть постыдного доказательства через плотное одеяло.
– Значит, помнишь, – хмыкнул Гриффит. – Когда я посасывал их, приходилось удерживать тебя, потому что ты обезумела от желания, дергала меня за волосы, и я не мог сказать, хотела ли ты, чтобы я продолжал или остановился. Но когда попытался остановиться…
– Клянусь святыми…
– …ты вцепилась мне в загривок, притянула к себе, и я ласкал твои груди, пока не показалось, что сейчас умру от радости. – Гриффит погладил себя по груди, и Мэриан зачарованно наблюдала, как распрямляются курчавые волосы, высвобождаясь из-под ладони. – Мужчине тоже должны понравиться подобные ласки.
В воображении Мэриан немедленно представился Гриффит, изнывающий от наслаждения под дерзкими прикосновениями.
Гриффит только этого и добивался. Дразнящая улыбка тронула уголки рта, и Мэриан обозлила сама мысль о том, что он может искушать ее словами. Почти теряя сознание, перекатывая голову по подушке, она приказала:
– Немедленно убирайся!
Гриффит нежно отвел влажный рыжий локон с ее лба.
– Ты просишь слишком многого, любимая. – Сжав ее щеки, он провел кончиком пальца по ее ресницам. – И недостаточно. Ты еще многого и очень многого не знаешь о любви. И откуда тебе знать? У меня было слишком мало времени, чтобы научить тебя. Например, известно ли тебе, что мужчина может поцеловать женщину здесь… – Рука твердо легла на ее венерин холм. – И подарить такое наслаждение, что она будет кричать от радости.
Мэриан судорожно стиснула колени, убеждая себя, будто делает это для того, чтобы не дать его пальцам проникнуть глубже. Этот инстинктивный жест действительно помог унять жгучее возбуждение, но только на мгновение. Оно тут же вернулось, еще более сильное, почти болезненное, почти изощренное. Но неполное.
– Нет.
– Клянусь, это правда. И женщина может сделать с мужчиной то же, что мужчина с женщиной.
– И ты будешь кричать и молить о наслаждении? – осведомилась Мэриан, пытаясь казаться язвительно-недоверчивой. Почему же голос звучит так мечтательно?
– Проверь, если хочешь.
Гриффит перевернулся на спину и заложил руки за спину. Плечи и грудь бугрились мускулами, однако ребра все-таки выпирали под кожей. Мышцы живота резко сжались под ее взглядом, и Мэриан показалось, что его ноги слегка согнулись. Правда, она не была в этом уверена… и не могла перевести взгляд ниже… ниже…
Резко вздернув голову, она посмотрела Гриффиту прямо в глаза. Глаза, сиявшие расплавленным золотом, заставившие Мэриан корчиться больше, чем его прикосновение, чем любые слова, ибо и прикосновения, и слова слишком неуклюже доносили до нее его мысли. Теперь же она смотрела прямо в его душу и смогла разглядеть всевозможные искушения и соблазны.
– Представь, – шепнул он, – каким беспомощным я буду, когда ты станешь ласкать меня. Представь, как буду извиваться, когда ты коснешься моих сосков, проведешь рукой по животу. Представь мой вкус во рту, вздохи и стоны, когда станешь целовать меня. Губы приоткрыты, влажные и теплые, вбирающие мои…
Мэриан накрыла рукой его рот, не желая касаться Гриффита, но не в силах больше слушать.
Когда этот воин-великан успел стать валлийским поэтом? И где научился соблазнять словами?
Гриффит поцеловал ее ладонь, и когда Мэриан хотела отдернуть руку, он перехватил ее запястье, нашел на внутренней стороне чувствительные местечки и начал потирать шершавым большим пальцем, видимо, зачарованный текстурой и линиями. Потом, беря ее пальцы в рот по одному, начал слегка посасывать их.
Он хотел, чтобы она сделала это с ним. Она хотела сделать это с ним. Покрывала свалились, открыв ее груди, просвечивающие через тонкое полотно, и Гриффит, пожирая их взглядом, застонал.
– Красивые… – хрипло пробормотал он. – Мои.
– Нет, мои. – Мэриан наклонилась над ним, почти обезумев от биения крови в жилах, чувствуя себя поразительно хорошо впервые с того дня, когда появилась в замке Пауэл, и убежденная в эту минуту, что будет жить вечно. – Но если ты снова заложишь руки за голову, я снова позволю тебе попробовать их.
- Предыдущая
- 45/82
- Следующая
