Бриджит Джонс: грани разумного - Филдинг Хелен - Страница 25

• Предыдущая
• 25/70
• Следующая

– Э-э, зачем? – удивилась я, осторожно принимая коробочку.

– Ну как же! Придает приятный запах и свежесть.

Грр, грр! Ход её мыслей слишком очевиден: Марк ушёл от меня к Ребекке, потому что…

– Ты хочешь сказать, я пахну? – я обиделась.

– Нет, дорогая. – Мама помолчала. – Но ведь всегда приятно сохранять приятный запах и свежесть.

– Добрый день, Бриджит! – Юна появилась будто ниоткуда, с тарелкой варёных яиц в руках. – Пэм, забыла тебе сказать: Билл пытается уговорить совет счистить его подъездную дорожку – не проложили её щебенкой, и у них рытвины. Так Элейн спрашивает, не могла бы ты сказать им, что у вас по дорожке стекала вода, пока они не проложили щебёнку.

Чепуха всё какая-то, чепуха. Чувствую себя пациентом в коме – все окружающие уверены, что он ничего не слышит.

– Давай же, Колин, где фарш?! Сейчас уже приедут!

– Кто? – спрашиваю с подозрением.

– Дарси. Юна, заправь яйца майонезом и посыпь паприкой, ладно?

– Дарси? Родители Марка? Сейчас? Зачем?! И в этот момент звонок – исполняет целиком мелодию городских курантов – заиграл.

– Мы старейшины племени! – подмигивает мама, снимая передник. – Так, давайте, все-все-все, приступаем!

– Где Веллингтон? – шепчу я маме на ухо.

– А, он там, в саду, учится играть в футбол! Ему не особо нравится сидеть на наших ланчах и болтать с нами со всеми.

Мама с Юной бросились к дверям, а папа похлопал меня по руке.

– Вперед, и с песней! – ободрил он меня.

Прохожу за ним в гостиную, покрытую коврами и всячески украшенную, соображая, хватит ли мне сил и контроля над собственными конечностями, чтобы улизнуть. Решила, что нет. Отец и мать Марка, Юна и Джеффри неуклюже выстроились в кружок; каждый держал в руке бокал с шерри.

– Ладно, милая, – предложил папа. – Давай тебе чего-нибудь нальем.

– Вы знакомы… – Сделал жест в сторону Элейн. – Ты знаешь, дорогая моя, прости, я знаком с тобой вот уже тридцать лет и напрочь забыл твое имя.

– А как поживает ваш сын? – вмешалась Юна.

– Мой сын? Ведь он женится, вы не знали?! – прогрохотал адмирал Дарси – у него гениальная способность орать.

Комната сразу расплылась у меня перед глазами. Женится?..

– Женится? – переспросил папа, взяв меня за руку, пока я пыталась восстановить дыхание.

– Знаю, знаю, – весело согласился адмирал Дарси.

– За этой молодежью теперь не уследишь: сегодня женится на одной, завтра на другой! Правда, дорогая? – И похлопал мать Марка по заднему месту.

– Думаю, Юна спрашивала про Марка, а не про Питера, дорогой, – возразила та, бросив в мою сторону понимающий взгляд. – Питер – наш второй сын, он живёт в Гонконге. Женится в июне. Ну что, никто так и не даст Бриджит чего-нибудь выпить? Совсем заболтались, а о главном забыли, правда? – продолжала она, сочувственно глядя на меня.

«Кто-нибудь, заберите меня отсюда, – подумала я.

– Не хочу, чтобы меня пытали. Хочу лежать на полу в ванной и держать голову над унитазом, как все нормальные люди».

– Кто-нибудь желает? – предложила Элейн, протягивая серебряный портсигар с сигаретами «Собрание» чёрного цвета. – Знаю, это медленная смерть, но мне шестьдесят пять и я всё ещё тут.

– Так, внимание, все садимся за стол! – пригласила мама, появляясь в гостиной с блюдом ливерной колбасы. – Окх! – И демонстративно закашлялась, замахала руками, строго предупредила: – За столом не курим, Элейн.

Прошла за мамой в столовую. Там, снаружи, за французскими окнами, Веллингтон, в свитере и голубых шёлковых шортах, проделывал поразительно сложные вещи с мячом.

– А, вот и он! Держи, держи, парень! – ликовал Джеффри, выглядывая из окна и потирая о бедра ладонями, засунутыми в карманы. – Держи его!

Все уселись и смущённо уставились друг на друга. Ситуация напоминала предсвадебную встречу счастливой пары и обоих наборов родителей, вот только жених две ночи назад сбежал с другой.

– Итак… – нарушила молчание мама. – Лосося, Элейн?

– Спасибо, – кивнула Элейн.

– Мы недавно ходили на «Мисс Сайгон»! – подозрительно жизнерадостно начала мама.

– Ба-а-а, мюзиклы! Чёрт возьми, не выношу их, сборище проклятых сутенёров, – проворчал адмирал Дарси, пока Элейн выкладывала ему на тарелку лосося.

– Да-а… а нам понравилось… – растерялась мама. – Ну что ж…

Тоскливо выглядывая в окно в поисках хоть какой-нибудь поддержки, я заметила, что Веллингтон смотрит на меня, и взмолилась беззвучно: «Помоги-ите!» Он кивнул в сторону кухни и исчез.

– Расставляют ноги и вопят! – прорычал адмирал, чем сразу вызвал во мне симпатию. – Вот Джилберт и Салливан из «Эйч-Эм-Эс Пайнафор» – совсем другое дело.

– Извините, я на минутку, – пробормотала я и выскользнула из комнаты, проигнорировав мамин разъяренный взгляд.

Бросилась на кухню – Веллингтон уже там; бессильно прислонилась к холодильнику.

– Ну что? – Он внимательно глядел мне прямо в глаза. – Что случилось?

– Ей привиделось, что она принадлежит к старейшинам племени, – шепнула я. – Обрабатывает родителей Марка… помните Марка, мы видели его…

Веллингтон кивнул.

– Я всё знаю.

– Что вы ей наговорили? Пытается устроить какое-то шоу из-за того, что он встречается с Ребеккой, как будто…

Тут дверь кухни распахнулась.

– Бриджит! Что ты здесь делаешь? Ой… – Заметив Веллингтона, мама прикусила язык.

– Памела, – вступил в разговор Веллингтон, – что происходит?

– Ну, я просто подумала, когда ты сказал, что мы, взрослые, могли бы… всё устроить… – Мама справилась с замешательством, и ей даже почти удалось широко улыбнуться.

– Ты пыталась использовать правила поведения нашего племени?

– Ну, я…

– Памела, ваша культура развивалась многие века. Когда возникает внешнее влияние, вы не должны позволять ему заражать и ослаблять ваши традиции. Мы это обсуждали: цель кругосветного путешествия – наблюдать, а не разрушать.

Я всё дивилась, как новый фирменный CD-плейер Веллингтона соотносится с его словами, а мама с раскаянием кивала. Никогда не видела, чтобы она так к кому-нибудь прислушивалась.

– Теперь возвращайся к своим гостям, и пусть отношения Бриджит с её другом будут такими, как принято по старой традиции вашего племени.

– Та-ак… Кажется, ты прав, – согласилась мама, взбивая причёску.

– Желаю приятного ланча. – И Веллингтон еле заметно мне подмигнул.

Когда мы вернулись в столовую, мама Марка, казалось, уже успела ловко уклониться от раскрытия собственных карт.

– Для меня совершеннейшая загадка, как в наши дни кто-то вообще умудряется жениться! – удивлялась она. – Не выйди я замуж в ранней юности – мне бы уже никогда не удалось.

– Абсолютно согласен, – поддакнул папа, пожалуй, слишком искренне.

– А я не понимаю, – подхватил дядя Джеффри, – как женщина может дожить до возраста Бриджит и так никого и не подцепить. Нью-Йорк, открытый космос – они улетучиваются! Тю-тю-у-у!..

«О, заткнитесь! Заткнитесь же!» – кричала я про себя.

– Молодым людям сейчас трудно, – снова вмешалась Элейн, выразительно глядя на меня. – Выйти замуж можно ещё в восемнадцать. Но когда уже сформировался характер, смиряться с недостатками мужчины кажется невыносимым. Присутствующие, конечно, исключаются.

– Надеюсь, – пробасил отец Марка, похлопывая жену по руке. – Иначе мне пришлось бы поменять тебя на парочку тридцатилетних. Почему все хорошее должно доставаться моему сыну?! – И галантно кивнул в мою сторону.

У меня снова ёкнуло сердце – неужели он думает, что мы все ещё вместе? Или знает о Ребекке и полагает, что Марк встречается с нами обеими?

К счастью, разговор вскоре снова вернулся к «Эйч-Эм-Эс Пайнафор», затем коснулся футбольных талантов Веллингтона, перескочил на папин гольф с дядей Джеффри, покрутился вокруг цветочных бордюров, затронул подъездную дорожку Билла, и наконец оказалось, что уже 15.45 и весь кошмар кончился.

Перед отъездом Элейн насильно втиснула мне в руку пару сигарет:

• Предыдущая
• 25/70
• Следующая