Физик (СИ) - Горъ Василий - Страница 68

Мы, «молодежь», начали с магазина с говорящим названием «Скорость» — ввалились в огромный зал, пересекли его по диагонали и остановились перед рядом манекенов, одетых в лыжные комбинезоны.

А телохранителям что-то понадобилось в соседних торговых точках. Кстати, на этом этапе мероприятия Дауд «включил голову» и счел необходимым предупредить, что на лыжах не стоит. Ни на горных, ни на беговых.

— А придется! — хохотнул я, сделал небольшую паузу и ехидно добавил: — Но не этой весной.

Араб «обиженно» засопел, но вытрясать из меня рассказ о «сюрпризах» не захотел. Видимо, решив, что так будет неинтересно. Поэтому следующие полчаса дисциплинированно примерял все, что в его примерочную приносил персональный продавец-консультант, показывал понравившиеся варианты мне и не стенал. Я тоже особо не шумел. В смысле, высказывал свое мнение вполголоса даже в том случае, если оно было шуточным. Зато Янка и Валя, подбиравшие шмотье, обувь и аксессуары не только для самих себя, но и для Мавии, отрывались по полной программе. Впрочем, судя по звонкому смеху личной целительницы принца, ей было весело, так что я не напрягался.

Приблизительно в том же режиме прошли визиты и в два следующих отдела. Только мы с Аль Саудом приоделись от силы минут за сорок, а наши дамы убили на это дело порядка часа. А потом они зарулили в отдел женского белья и честно предупредили, что потеряются в примерочных надолго, ибо у их новой подруги не белье, а ветошь. Вот мы с Даудом и расслабились, то есть, оккупировали мягкий уголок, попросили подбежавшую блондиночку лет двадцати с фигурой классической Ледышки организовать по бокалу какого-нибудь сока и откинулись на спинки чертовски удобных кресел. Сидели рядом, на расстоянии полуметра, поэтому Аль Саид решил немножечко пооткровенничать:

— Ты не поверишь, но Мавия появилась в моей жизни благодаря твоей целительнице: я несколько дней подряд замечал, с какой искренней радостью и заботой она выполняет любые твои поручения, потом сравнил ее отношение с отношением моих телохранителей и внезапно понял, что они, мужчины и воины, в принципе не способны сочетать службу с… настолько теплым самоотречением, что ли? Поэтому заявился к прабабушке и попросил помощи. Да, она, как обычно, вывернула все наизнанку и превратила свою помощь в серию занятий по решению нестандартных задач. Но только благодаря ей я получил доступ к искусственному интеллекту родовой школы телохранителей и архиву видеозаписей с камер на ее территории, сформулировал критерии анализа поведения, разговоров и взглядов учащихся, исправил две серьезные ошибки при отсеве кандидатов, пропустил последних через сильного эмпата и… догадался дать Мавии возможность выбрать будущее самой. В смысле, не до, а во время «внезапной командировки».

— Без последнего пункта принцип выглядел бы так себе. А с ним ложится на душу. По крайней мере, мне… — без тени улыбки сказал я.

Дауд понял, о чем я, так что мрачно вздохнул:

— На самом деле толика «грязи» есть и в нем: я выбирал целительницу из учащихся последнего курса, точно зная, что перед выпуском им намеренно «раскачивают» сознание и превращают в своего рода мягкую глину, дабы упростить «притирание» к будущему господину. А еще я взломал ее комм и личный дневник. Зато организовал эту «командировку» только после того, как убедился, что Мавии, как минимум, симпатичен…

Я поставил себя на его место, рассмотрел ситуацию под разными углами, пропустил итоговые варианты через «сито» своих представлений о характере этого парня и невольно усмехнулся:

— По моим ощущениям, ты забыл добавить самое главное — что после сделки с совестью решил компенсировать Мавии эту «грязь» отношением не как к обычному Слуге!

— Это так очевидно? — удивился он.

Я отрицательно помотал головой:

— Нет. Просто ты — человек чести. И это здорово…

…Забавно, но «диагноз», поставленный Дауду по итогам разговора о его новой Слуге, так сильно поднял ему настроение, что в программу пребывания в ТРЦ пришлось добавить еще один пункт — визит в магазин артефактов. Там парень разошелся не на шутку: подарил Яне ожерелье с «последним шансом», то есть, с исцелением девятой ступени ранга мастер, Мавии и Вале — серьги с накопителями чудовищной емкости и защитой от ментальных воздействий по седьмую степень мастера включительно, а мне — тычковый нож с разрядом, высшим заклинанием школы Молнии. Не унялся и после этого — по пути к лифтам затащил всю нашу компанию в первое попавшееся кафе и с большим удовольствием умял четыре здоровенных куска чем-то понравившихся тортов. А во время перегруза шмотья, закупленного нами, из шкафчика за «Хозяином Леса» в багажный отсек подначивал наших спутниц. Поэтому дорогу до парка купца Ефима Ковригина практически не заметил — сообразил, что мы куда-то приехали, только тогда, когда наш внедорожник уперся мордой в шлагбаум на въезде на открытую автостоянку.

Пока надевал новую куртку, с интересом поглядывал наружу, пытаясь догадаться, что за сюрприз его ждет за кованой оградой, украшенной гербом некогда разорившегося дворянского рода. А когда выбрался из теплого салона и невольно подставил лицо промозглому северному ветру, по достоинству оценил нашу заботу.

Шансы на появление в этом парке злоумышленников, да еще и в пятницу утром, были исчезающе малы, однако наши телохранители не расслаблялись — Кораблев, как обычно, изобразил головной дозор, а Хайдар с Раифом слегка приотстали. Ну, а мы вышли со стоянки и двинулись в сторону ажурной арки, за которой начиналось «самое главное», по чистой дорожке, вымощенной красной каменной плиткой,. В этот момент, словно специально, солнышко выглянуло из-за облака, и заснеженные деревья порозовели.

— Красиво, однако! — отметил Аль Сауд и даже сделал несколько фоток на память. А метров через шестьдесят-семьдесят, повернув вместе с дорожкой налево, вдруг увидел скульптуру из светло-розового мрамора и потерял дар речи.

Если честно, то я впечатлился ничуть не меньше. Просто «посещал» это место еще в «прошлой жизни» — во время общеобразовательной виртуальной школьной экскурсии. И, помнится, даже скачал пару десятков фотографий в личную коллекцию. Так что неплохо представлял, с чем придется столкнуться, и не мешал Дауду, как большинство арабов, повернутому на конях, получать удовольствие.

Янка тоже не мешала. Минуты две. А когда наш гость вышел из ступора и рванул поближе к скульптуре, снова взяла на себя обязанности экскурсовода:

— Этот вздыбленный конь — прижизненный памятник любимому жеребцу Ефрема Петровича Ковригина, последнего главы рода, некогда занимавшегося разведением лошадей. Если мне не изменяет память, то эта скульптура была заказана Иоахиму фон Вейхсу в мае семьсот шестьдесят третьего года, а через восемь месяцев стала первым экспонатом будущей коллекции. Кстати, к концу жизни Ковригина в коллекции насчитывалось тридцать три скульптуры коней из любимого материала Ефрема Петровича — розового мрамора — и семнадцать белых. К сожалению, в семьсот девяносто седьмом году, во время межродовой войны с Деменковыми, без малого четверть коллекции была уничтожена. Зато в восемьсот девятом тридцать девять оставшихся скульптур были выкуплены Императорским родом и расставлены в этом парке, а он сам был назван в честь человека, любившего этих благородных животных больше жизни…

— Если они изваяны с таким же мастерством, как эта… — начал, было, Аль Сауд, не отрывавший взгляда от могучего жеребца, вставшего на дыбы, но был перебит веселящейся Земляничкой:

— Эта — одна из наименее интересных.

— Тогда я хочу увидеть все!

— Мы так и думали… — ухмыльнулся я. — Поэтому озаботились теплой одеждой и… подняли в воздух дроны, подаренные моими однокашниками. В общем, лови коды доступа к управлению, задавай режим съемки и записывай эту экскурсию так, как заблагорассудится.