Идеальная девственница (СИ) - Айрон Мира - Страница 10

— Милана, мне не в чем признаваться, — собрав волю в кулак, твёрдо сказал Матвей.

Если он немедленно не возьмёт себя в руки, она, пожалуй, заставит его согласиться. А этого допустить никак нельзя. Лучше сразу пойти и отдать свою жизнь в руки её папаши.

— До сих пор всё шло по заданному мною сценарию, и продолжаться будет так же.

— Матвей, скажи честно, ты меня любишь?

— Милана, я не собираюсь вести беседу в подобном ключе.

— Не собираешься?

— Нет.

— Ты обещал. Ты обещал ответить на любой мой вопрос, кроме одного.

— На этот я тоже не отвечу.

— Матвей!

— Милана, всё, спи. Я не стану говорить на эту тему. Я всё сказал тебе.

— Трус, — почти с ненавистью прошипела Милана. — Жалкий трус!

Ловко выбравшись из кровати, она накинула халат и почти выбежала из спальни.

Сначала Матвей остался лежать. Ему не хотелось бежать вдогонку, ведь тогда нужно будет продолжать разговор. Пусть побудет одна. Вообще, лучше пусть сердится на него и считает его последним подонком. Так ей легче будет выкинуть его из головы… и из сердца.

Однако, когда Милана не появилась в спальне через полчаса, Матвей начал беспокоиться. Ещё сильнее он разволновался, когда не обнаружил её в доме. Ночью было довольно прохладно, а она в одном халатике.

Схватив с дивана в гостиной плед, Матвей бросился в сад. К счастью, уже начинался рассвет. Заметив Милану в беседке, Матвей вздохнул с облегчением. Девушка сидела, обняв колени, и смотрела прямо перед собой. Она была босиком.

Когда Матвей подошёл, Милана заглянула в его лицо, но, видимо, не обнаружив там того, что искала, отвернулась и безжизненно сказала:

— Прости меня. Я больше не буду затевать этот разговор, Матвей! Я не хочу, чтобы остаток времени, отведённого нам, мы провели в спорах, ссорах и недопонимании. Поступай как знаешь. Но пожалуйста, помни всё, что я сказала сегодня. Я буду до последней секунды надеяться на то, что ты передумаешь.

Матвей приблизился, укутал Милану пледом, сел рядом и усадил девушку к себе на колени. Он чувствовал её тёплое дыхание на своей шее. Милана ничего не говорила и даже не плакала. Сначала чуть-чуть дрожала, но потом, отогревшись, начала засыпать.

Матвей долго не решался встать, чтобы не потревожить её сон. Сидел в беседке целый час, прижимая к себе драгоценную ношу. Потом осторожно встал и пошёл к дому. Милана так и продолжала спать, когда он уложил её в кровать, накрыл одеялом и сам устроился рядом.

… Через два дня Матвей разбудил Милану рано утром и сообщил, что они выезжают через пятнадцать минут.

— Подожди, Матвей! Почему сегодня? — Милана очень испугалась, она была в панике. — Ведь две недели истекут только завтра!

— Мы выезжаем через пятнадцать минут, Милана. Я изначально всё планировал именно так. Прошу, пожалуйста, не задерживай меня. Это очень важно.

Матвей был полностью одет, а у входной двери стояла дорожная сумка с его вещами. Там же были вещи Миланы.

— А продукты? Холодильник? — глупо спросила Милана, как будто это имело какое-то значение.

Сердце колотилось, как бешеное, а горло сдавило так, что было трудно говорить. Умом Милана понимала, что Матвей поступает правильно, опережая события на целые сутки, так будет лучше и безопаснее, но сердце готово было надорваться и совсем остановиться от отчаяния.

— Не переживай, я позаботился обо всём.

Матвей посмотрел на часы. Он выглядел отрешённым и абсолютно равнодушным. Никогда ещё Милана не видела его таким.

Кивнув, она быстро встала и, не обращая внимания на собственную наготу, пошла в туалет и в душевую.

Милана старалась не думать и не чувствовать. Её основной целью в данный момент было не расклеиться. Не расплакаться при Матвее, не устроить истерику. Зачем, если он всё решил? А у неё будет ещё время поплакать, ведь впереди целая жизнь. Жизнь без Матвея.

Милана знала, что никогда не станет разыскивать его, чтобы не подвергать опасности. И не только поэтому.

Да, он использовал её, и он последователен до конца. Но морально растоптать себя Милана не даст. Она не безвольная жертва обстоятельств, нет! Она сама себе хозяйка. И она обязательно справится.

Весь путь они проделали молча, и чуть больше, чем через полчаса, машина Матвея остановилась на отвороте к коттеджному посёлку, в котором жила Милана.

Было ещё очень рано, и посёлок казался полностью погружённым в сон.

Матвей вышел из машины, достал вещи Миланы и открыл перед девушкой двери. Он очень спешил, потому что панически боялся дать слабину и передумать.

Милана, поняв, что программой не предусмотрено даже нормальное прощание, сама выбралась из машины и подошла вплотную к Матвею.

— Какие у тебя безжизненные глаза сейчас, — тихо заговорила она. — Никогда не видела у тебя таких глаз, и сейчас не хочу видеть. Радуйся, Матвей, ну же! Ведь всё получилось по-твоему, аж на сто процентов. Ты добился всех целей, которые ставил перед собой. Молодец, я тобой горжусь! Искренне надеюсь, что это принесёт тебе счастье и будет согревать тебя на протяжении всей твоей долгой жизни.

— Прощай, Милана, — сухо сказал Матвей.

Не выдержав, она схватила его за воротник и даже на цыпочки привстала, чтобы приблизиться к его бледному лицу.

— А я до последней секунды надеялась, Матвей, как и обещала. Но сейчас я скажу тебе "Прощай!" Только сначала ты скажи, что не любишь меня. Отвечай! Ты обещал ответить, хватит быть трусом! Ты не любишь меня?

— Прощай, Милана, — высвободившись, Матвей отвернулся и быстро пошёл к машине.

— Трус… — вслед ему прошептала Милана и, не дожидаясь, пока он уедет, отвернулась и пошла к посёлку.

А ещё через час все сотрудники службы безопасности Решетникова тщетно искали Матвея. Милана спокойно сидела в гостиной, в кругу семьи. От осмотра врачей она категорически отказалась.

Отец сам, лично, изучал содержимое дорожной сумки Миланы. Он почти сразу обнаружил большой плотный конверт, предназначенный для него. Получив искомое, Валерий закрылся в кабинете и уже там прочитал письмо, написанное Беловым.

Помимо обещанных оригиналов компрометирующих документов, в конверте лежали два накопителя. Один Валерию был уже знаком, а второй он видел впервые. Вставив вторую флешку в ноутбук, Валерий похолодел. То, что он там увидел, поставило жирный крест на его мечте разделаться с Беловым.

Развернув лист бумаги, прилагающийся к накопителю, Валерий прочитал, едва сдерживая ярость, порождённую абсолютным бессилием и невозможностью повлиять на ход событий:

"Всё, что обещал, я тебе отдал, Валера. Однако я изначально показал тебе не всё, что у меня есть на тебя. Самое интересное предпочёл пока оставить только для личного использования. А что поделать, Валера? Мне нужна страховка. Можешь верить моему слову, пойми, что лично для меня выгоднее его сдержать, и остаться живым и невредимым. Если ты не будешь преследовать и искать меня, а также если я не сгину бесславно и бесследно от рук твоих соратников, наш с тобой маленький секрет больше никто никогда не узнает. Ведь остальных свидетелей в живых давно нет, ты позаботился об этом. Прощаюсь, Валера. Искренне надеюсь, что навсегда".

— Чёрт с тобой, — сквозь стиснутые зубы процедил Валерий. — Живи, ублюдок! Но только держись подальше от меня и от моей семьи!

Милана не помнила, как прошли первые сутки после её возвращения домой. Она вообще не чувствовала себя живой, хотя двигалась, разговаривала со своими родными и даже делала вид, что улыбается. Всю ночь она провела без сна, глядя в окно. И лишь на следующий день начала разбирать свою сумку.

Среди её вещей лежала абсолютно новая упаковка с ажурными чулками. Милана никогда не носила чулки, потому прекрасно знала, что найденная вещь ей не принадлежит.

Отец, который в общем и целом следил за тем, чтобы дочь всегда выглядела прилично и пристойно, конкретно каждой вещи Миланы учёта никогда не вёл, потому и не обратил внимание на чулки. Возможно, решил, что это колготки или нечто вроде гольфов.