Ветер перемен (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 43
- Предыдущая
- 43/73
- Следующая
— Никакого противоречия нет. Интересуясь Шахрабано, я изучал девушек, которые бы могли представлять интерес. Точно так же я собирал сведения обо все невестах Европы, об османских девицах, о дочерях Императора державы Цин да даже об абиссинках. Чтобы можно было выбрать, а не совершать бездумный, опрометчивый поступок. Ведь наследник престола не принадлежит себе и его брак сугубо политический.
— И ты выбрал сестру? — спросил шах, перебивая этого правоведа, который явно полез не в свое дело.
— Да. Это вариант выглядел самым разумным. От союза и торговли между нашими странами Россия выигрывала больше всего. Притом взаимно, ибо вам это тоже выглядит выгодным. Отчего династический брак мог бы эти приятные обстоятельства усилить. С тех пор ситуация изменилась, только убедив меня в правильности выбора. Чем дальше, тем больше наш союз проступает ярче не только как взаимовыгодный, но и как жизненно-важный. Друг без друга нам просто не устоять перед давлением Запада.
— А османы?
— А куда им деваться? — улыбнулся Алексей. — Египетский канал похоронит их транзитную торговлю и обрушит экономику, в то время как сотрудничество с нами ее усилит. Отбиться сами они не смогут, ведь французы теперь делают ставку на мамлюков и вряд ли окажут Константинополю поддержку. Да и нам выгодно иметь их в союзниках.
— А кого ты видишь еще в этом союзе? — спросил все тот же старый правовед, влезая вновь.
— Ну смотрите. Мы — это ядро, без которого все распадется. Османам, в сущности, деваться некуда. Или с нами, или их поделят. В Индии это держава Маратхи. В Восточной Африке — Абиссиния. Возможно что-то выгорит в Западной Африке, но это неточно.
— Почему Маратхи? — уточнил правовед.
— Потому что исламские земли Индии ваша держава со временем сможет завоевать. Как минимум до Инда.
Шах скосился на нескольких военных, молчавших весь этот разговор. И те кивнули, все также не говоря ни слова. Вполне благодушно.
— Просто пойти и завоевать? Напасть на мусульман, что борются с язычниками в тяжелое для них время? — поинтересовался тот же престарелый правовед.
— Суть противостояния между вами и османами в том, что вы оспариваете наследие древнего халифата. Это источник конфликта. Из-за которого рано или поздно вы подеретесь. Но есть решение, — улыбнулся Алексей. — Отделить зерна от плевел. Духовная власть и ее наследие — отдельно, светская — отдельно. Как говаривали в древнем Риме — кесарю кесарево. То есть, провозгласить вашу державу наследником славного в веках Ирана времен Сассанидов и Ахеменидов.
— Ты умен, но эти вопросы тебя не касаются, — недобро сверкнув глазами, произнес старик.
— А что я дурного произнес?
— Державу Сассанидов разгромил праведный халифат. И ты предлагаешь провозгласить себя ее наследниками? Что дальше? Посоветуешь вернуться к огнепоклонничеству?
— Я этого не говорил. — максимально вежливо ответил царевич. — А указал на источник традиции светской власти. Арабы принесли в земли Сассанидов ислам, но они и завоевали эти земли… эту державу. Вы стали провинцией арабской империи. В светском плане. Позже она пала. Вы получили независимость. Но до сих пор мыслите себя все также — их провинцией. Возможно, я не прав, но именно так эта история выглядит со стороны. Османы, кстати, ведут себя также.
Правовед хотел было еще что-то сказать. Вон — по лицу понятно — в ярости. Однако шах его остановил. И сменил тему.
Поругаться не удалось, хотя старику явно хотелось.
Аббас, кстати, очень оживился.
Слова царевича о определенном ребрендинге державы, позволяющей претендовать на земли до Инда его крайне заинтересовали. И не только его. Многие присутствующие их восприняли благожелательно. Так что этот старик выглядел в явном и решительном меньшинстве, хоть и решительным настолько, что с трудом сдерживался чтобы не начать ругань с царевичем.
Отдельно обговорили возможную войну с французами. А именно переброску при необходимости русских полков в Левант. Ведь кто-то должен им там противостоять?
Ну и помощь с восточными вопросами. Очень далекоидущими восточными вопросами…
Переговоры закончились.
Однако Аббас отвел Алексея в сторонку и поинтересовался, не хочет ли он взглянуть на Шахрабано. Это, разумеется, было неправильным. Но раз вопрос с женитьбой считай решен, то какая разница? Если, конечно, сие не афишировать. В конце концов после столь напряженной многолетней истории было бы честным показать цель, к которой царевич стремился. Ну и сестре, по правде сказать, хотелось познакомиться.
Почему нет?
Сказано — сделано.
И шах провел царевича к месту встречи. Подал знак. И…
Из соседнего помещения вышла… нет, все же вышел жирный мужчина в женских одеждах. Прикрывающий лицо полупрозрачной, воздушной ткань.
Царевич в первые секунды чуть не потерял сознание от «радости». Прям его бросило в жар, потом в холод, потом опять в жар… И дышать стало тяжело до такой степени, что перед глазами круги поплыли. Он даже не заметил, как стал заваливаться назад. И лишь вовремя сориентировавшийся Аббас подставил ему плечо, чем спас Алексея Петровича от позорного падения.
Говорить парень смог только минуты через две, выдавив, глядя на гримасничающего жирного мужчину:
— Хорошая шутка.
— Шутка? — с трудом сдерживая смех, поинтересовался шах.
— Вряд ли у твоей сестры мужской пол, а его выдает кадык…
Аббас не выдержал. Засмеялся.
Несколькими секундами спустя к его смеху добавился женский. Звонкий такой, молодой. И следом появилась она — Шахрабано. Оттуда же, откуда и этот, как позже выяснилось, евнух.
Алексей оправил одежду.
Выпрямил спину.
Смахнул обильно выступивший пот и подошел ближе.
Она шаловливо усмехнулась, отступив на шаг назад. Внимательно его разглядывая крайне любопытным взглядом, поверх полупрозрачной ткани, закрывавшую ей нижнюю часть лица. Символически. Так-то все отлично было видно.
Выглядела она действительно неплохо. Во всяком случае на вкус Алексея Петровича. Стройные «песочные часы» фигуры дополнялись очень хорошей пластикой движений, выдававшей гаремное воспитание. Треугольное лицо с тонкими чертами, миндалевидными глазами и небольшим ртом выглядело достаточно изящным и приятным глазу. Особенно в сочетании с кудрявыми волосами. На взгляд царевича образ немного портили только густые брови. Но не сильно. По «расцветке» все оказалось ожидаемо. Черные волосы и темно-карие глаза на фоне достаточно светлой кожи легкого оливкового оттенка. Было видно — девушку тщательно оберегают от прямых солнечных лучей, но северной белизны ей, конечно, не получить.
С огромным трудом собирая материалы по Шахрабано, Алексей за несколько лет так и не смог прояснить ее облик. Сведения поступали противоречивые. Возможно специально. И единственное, что он сумел твердо усвоить — это цвета волос, глаз и кожи. Просто в силу того, что такие же наблюдались у всех ее родственников. Ну хорошо, у большинства. В остальном же он даже не смог выяснить рост и комплекцию. Хотя бы в общих чертах. Поэтому так близко к сердцу толстяка и принял. Ожидал. Ведь что подобное технически было возможно…
Особняком стояло чувство юмора.
Оно у девушки явно присутствовало. Неизвестно — сама она эту шутку выдумала или кто надоумил, но разыграла его она славно. Зло. Это да. Но юмор говорил об интеллекте. Впрочем, слишком уж жестокой получилась шутка. Царевич вполне натурально чуть не преставился от удара. С такой озорницей нужно держать ухо востро…
[1] В данном случае применялась достаточно банальная технология. Одежда аккуратно укладывалась так, чтобы не помялась. Потом на нее надевался чехол из бумаги. Потом еще один. И еще. Последний — третий — был пропитан воском и после надевания запаивался тем же самым воском. А внутрь укладывались благовония, чтобы одежда пахла приятно. И в таком виде ее укладывали в сундуки. Что разом решало массу проблем, связанных с сыростью, насекомыми, запахами, пылью и прочими пакостями.
- Предыдущая
- 43/73
- Следующая