Далекие странники (СИ) - "Priest P大" - Страница 48

Непонятно было другое: каким образом Е Байи прознал о виновнике пожара?

В этот момент Чжоу Цзышу отвлекла другая мысль… Какое-то время он сосредоточенно обшаривал карманы, а потом повернулся к Вэнь Кэсину с весьма занимательным выражением лица:

— Скажи… у тебя есть с собой деньги?

Вэнь Кэсин уставился на него в полнейшем замешательстве.

Конец первого тома.

Примечание к части

∾ 七爷 (Ци Е) — дословный перевод «седьмой господин». Это прозвище. Означенный человек был седьмым по рангу при императорском дворе, а также (!!! спойлер новеллы «Седьмой Лорд»!!!) воплотился в седьмой инкарнации.

∾ Му Жэнь Чжуан (木人樁) — досл. «деревянный человек-столб». Деревянный манекен, столб с поперечными «руками и ногами» — для отработки ударов и техник.

∾ Здесь и далее: «ауры» представляют собой не что-то магическое, а нечто вроде поля из ци (энергии). Вполне реальное, материальное для китайской традиции понятие.

∾ «Рисовая кадка» (飯桶) — ёмкость для хранения варёного риса, в переносном смысле выражение характеризует обжору, ни на что негодного человека.

Том 2. Глава 26. Седьмой Лорд

Том 2. Один оступается — другой подхватывает.

Пышная листва, зеленеющая круглый год, звонкое пение птиц, порхающих в густой тени ветвей, уходящая вдаль дуга горного хребта, похожая на изгиб женской спины. Это место жужжало, шелестело, переливалось, пело и дышало жизнью. Таков был Наньцзян.

Под столетним раскидистым деревом за небольшим столом подросток делал уроки. Несмотря на юный возраст, его сосредоточенность на задаче была превосходной. Прилежно склонив голову, мальчик не шевелился дольше двух часов и выглядел так, словно ничто не могло отвлечь его внимание.

С другой стороны стола стояло широкое кресло, в котором дремал человек, облачённый в одежды кроя Центральных равнин — длинный ханьфу с широкими рукавами. На коленях у него лежал раскрытый сборник классической поэзии. В ногах мужчины копошился маленький хорёк. На зверька никто не обращал внимания, поэтому от скуки он игрался с собственным хвостом.

На приближение стражника с письмом в руках ни подросток, ни взрослый не отреагировали. Стражник сделал поступь тише и остановился поблизости, молча наблюдая за ними.

Услышав лёгкий шум, мужчина в кресле приоткрыл «персиковые»^[176] глаза и осмотрелся. На вид ему было лет двадцать пять. Кроме исключительной красоты, этот человек обладал ясным взглядом, в котором всегда таилась лёгкая улыбка, добавлявшая ему привлекательности.

Маленький хорёк проворно запрыгнул к нему на руки, а затем перебрался на плечи, оплетя хвостом подбородок хозяина.

Стражник почтительно передал послание:

— Седьмой Лорд, доставили сообщение от главного управляющего Суна.

Мужчина лениво кивнул, принимая протянутое письмо, и без особого интереса приступил к чтению. Дойдя до середины, Седьмой Лорд вдруг широко распахнул глаза, резко сел и воскликнул:

— Он?! Неужели!

Хорёк попытался вцепиться когтями в таинственную бумажку, но владелец удержал его за шкирку и осторожно пересадил на стол. Мальчик поднял голову и спросил:

— Отец, он — это кто?

Не торопясь отвечать, Седьмой Лорд сложил письмо и начал расхаживать взад-вперёд, бормоча что-то совершенно не по теме:

— Лута,^[177] помнишь, как я рассказывал тебе о принципе «то, что давно разделено, до́лжно соединить; то, что давно соединено, до́лжно разделить»?^[178]

Привычный к отцовской манере делать многословные отступления, прежде чем перейти к делу, Лута с готовностью отозвался:

— Ты объяснял это как то, что человек, уставший после долгого стояния, мечтает сесть, а когда от долгого сидения его задница затекает, человеку не терпится снова встать. Это не столько принцип, сколько описание того, что люди, пока живы, обречены на постоянное беспокойство.

Седьмой Лорд просиял, а затем обратился к стражнику:

— Асиньлай,^[179] найди этого вашего Великого Шамана, и спроси, считает ли он моё объяснение разумным.

— А? — стражник пришёл в полное замешательство.

Седьмой Лорд собрался снова заговорить, но услышал тихий смешок, после чего другой голос медленно и спокойно произнёс:

— К чему это? Тебе здесь настолько наскучило, что хочешь вновь поискать неприятностей?

Подошедший был с головы до ног укутан в одежды цвета вороного крыла и держал в руке простой угольно-черный посох — символ власти. При виде него Асиньлай склонился в приветствии:

— Великий Шаман.

Шаман хмыкнул в ответ и повёл кистью руки, отпуская стражника:

— Можешь вернуться к своим делам… Бэйюань,^[180] перестань издеваться над честными людьми, хорошо?

Бэйюань усмехнулся и передал ему сложенное письмо:

— Ты никогда не угадаешь, кто почтил визитом нашу лавку в Дунтине. Самый неожиданный и невероятный гость!

Шаман не выглядел особо заинтригованным, но письмо принял, проворчав:

— Лишь бы не наш дорогой император… хм? Глава поместья Чжоу?

— Моё ядовитое создание, — на лице Седьмого Лорда появилась лукавая улыбка, — как насчёт того, чтобы посетить Центральные равнины? Если старый друг попросил помощи, разделить его боль и рискнуть своими жизнями будет в порядке вещей.^[181]

Великий Шаман взглянул на озорное лицо Бэйюаня, но промолчал, догадавшись, что тот горит желанием понаблюдать за переполохом на Центральных равнинах и, возможно, внести ещё больше сумятицы. Фраза про спасение давнего товарища была лишь запоздалым оправданием.

- - - - -

Чжоу Цзышу только предстояло узнать о судьбе, уготованной людям, неосторожно обращающимся за дружеской услугой. В данный момент он был озадачен более насущной проблемой — неожиданное появление обжоры Е Байи не входило в планы на вечер, и платить за его безумное пиршество было нечем.

После короткого состязания в гляделки с Вэнь Кэсином (один непонимающе смотрел на другого, другой так же непонимающе смотрел в ответ), Чжоу Цзышу осознал: скорее свиньи научатся летать, чем он сможет положиться на такого спутника. Просто потрясающе! На свою беду Чжоу Цзышу оказался за одним столом с прожорливым кабаном и поросёнком поменьше. Два сапога — пара!

Заметив нехороший блеск в глазах человека рядом, Вэнь Кэсин поёжился и наглухо запахнул накидку.

— Что? — осведомился он в тревоге. — Я готов торговать улыбками, но не телом! Ты не посмеешь оставить меня здесь в качестве залога.

— Разве есть другой выход? — удивился Чжоу Цзышу.

— А-Сюй, ты угощал, ты и расплачивайся! — упёрся Вэнь Кэсин.

— Я похож на чёртову девицу?! —сквозь зубы процедил Чжоу Цзышу. — Даже если я выставлю себя на продажу, кто меня купит? Ты?

Глаза Вэнь Кэсина вспыхнули.

— Конечно! Тебя я выкуплю, даже если ради этого мне придётся заложить всё состояние, включая штаны.

Чжоу Цзышу понизил голос:

— Как насчёт того, чтобы заложить состояние, включая штаны, и погасить долг за еду прямо сейчас?

После продолжительного молчания Вэнь Кэсин наконец проворчал:

— А-Сюй, думаю, лучше просто сбежать.

Чжоу Цзышу досадливо фыркнул и отвернулся. Конечно, он мог иногда «отнять у богатых ради помощи бедным» пару кошельков, но трепетно оберегал остатки совести. Скрыться, не заплатив за ужин, было слишком позорно. Чем больше Чжоу Цзышу смотрел на бесстыдного Вэня, тем меньше ему хотелось терять собственное лицо. Особенно перед этим наглецом!

Поэтому, как только Чжоу Цзышу глянул в другую сторону и заметил в дверях таверны знакомую фигурку, он сразу воспрянул духом и воскликнул:

— Дева Гу! Вот так совпадение!

Гу Сян едва успела переступить порог. Поняв, кто её зовёт, девушка побледнела, притворилась глухой и развернулась, чтобы дать дёру. К сожалению, она была не так проворна, как Вэнь Кэсин, который уже стоял в дверях, отрезав путь к отступлению.

— А-Сян, ты убегаешь от меня? — вопрос прозвучал безмятежно, но Гу Сян виновато потупилась и принялась жевать губу.