Седьмой лорд (СИ) - "Priest P大" - Страница 55

Не успел Цзи Сян договорить, как Цзин Ци прервал его взмахом руки:

― Это всего лишь сборище певичек и дешевых актеров, предоставляющих развлечения тем, кто их желает. У кого хватит наглости отдать достойную девушку из приличной семьи на оценку толпе? Все эти люди ничем не отличаются от домашних птичек, кошек и собак. Не слушай вздор, который несет этот негодяй Цзи Сян. Это не более чем способ повеселиться за компанию, забава ради забавы, не больше. Если хочешь сходить туда сегодня вечером, могу взять тебя за компанию.

У Си помолчал какое-то время, а затем спросил:

― Барышня Су тоже участвовала в этом?

― Разве это не негласное правило? ― ответил Цзи Сян. ― Любая Госпожа Луна участвует, иначе где им всем получить шанс привлечь внимание благородных господ и прославиться?

Цзин Ци посмотрел на У Си и слабо улыбнулся.

У Си тотчас понял: Цзин Ци все это время увиливал и говорил загадками, чтобы этим разговором ответить на его слова о наследном принце: Су Цинлуань ― просто игрушка в глазах общественности, которая имеет ценность, потому что находится на вершине славы, но больше ничего у нее нет. Она не может сравниться с женой наследника престола, воспитанной в благородной семье. Нельзя жениться на двух женщинах, но никто не говорил, что женатый мужчина не может играть с птичками и кошками.

Благородные люди и простолюдины таковы, лишь потому что очарованы славой и властью в золотой обертке.

Однако слова «повеселиться за компанию» У Си считал неприемлемыми.

После некоторого молчания он кивнул:

― Хорошо, я зайду к тебе сегодня вечером.

***

Примечания:

[1] 夫妻本是同林鸟，大难临头各自飞 ― «муж и жена по природе своей ― птицы одного леса, но даже они перед лицом опасности разлетаются в разные стороны». Эта поговорка указывает на слабые брачные узы и означает, что муж и жена вместе, только когда условия тому соответствуют, а как только возникают трудности ― каждый становится сам за себя.

Глава 28. «Изумрудный алтарь»

Хоть мероприятие и начиналось только ночью, но не успел пройти час обезьяны [1], как нынешний «Зал орхидей» — Изумрудный дворец — обступили со всех сторон. Люди заняли все вплоть до гребней стен на противоположной стороне улицы. Даже отгороженный этой улицей трактир полагался на высокую башню, с верхнего яруса которой можно было что-то разглядеть. Во время подобных событий он не работал, поскольку продавать места было выгоднее, чем все остальное.

Цзин Ци неторопливо доел, взял с собой У Си и болтал без умолку всю дорогу, в то время как у последнего дыхание перехватывало от моря людей на улицах. Он всегда немного побаивался людных мест и потому хрипло спросил:

— Почему здесь так многолюдно?

К сожалению, Цзин Ци не расслышал эти слова из-за окружающего их шума.

Впрочем, он знал, что так будет, потому взял с собой двух рослых и крепких охранников, которые помогали расчистить путь. Из опасения, что толпа разведет их, Цзин Ци схватил У Си за руку. Осенняя ночь была слегка морозной, его ладонь — теплой, но пальцы — холодными, что заставило У Си вздрогнуть от холода. Благодаря своим чувствительным рукам он заметил, что запястья и пальцы Цзин Ци тоньше его собственных, но в то же время не лишены присущей мужчинам силы и небольших мозолей на кончиках пальцев, не похожих на те, которые бывают от использования кистей.

Едва они с трудом втиснулись в Изумрудный дворец, кто-то тут же вышел к ним навстречу. Пин Ань передал пригласительные билеты, и их немедленно радушно пригласили в отдельную комнату на втором этаже.

Войдя, они увидели, что Чжоу Цзышу и Хэ Юньсин уже прибыли. Неподалеку от них стояла специально приехавшая составить им компанию Су Цинлуань и несколько изящных красивых девушек-служанок.

— Наконец-то пришли! — рассмеялся Хэ Юньсин. — Брат Цзышу уже было решил, что вы откажетесь почтить нас своим присутствием. Выпьем за проигранное пари, пей!

Его Высочество наследный принц отсутствовал. Не было здесь и Лу Шэня, потомка совершенных мудрецов. В определенном смысле все присутствующие были одного поля ягоды, потому ничто не мешало развлекаться.

Цзин Ци не стал отказываться, без задних мыслей взял чашу, залпом выпил и беззаботно присел, рассмеявшись:

— У этого цветочного вина всегда разный вкус. Было бы здорово выпить еще несколько бочонков... Братец Юньсин, сможешь ли ты когда-нибудь веселиться без меня?

— Вы двое здесь, поэтому это будет определенно стоящая прогулка! — радостно ответил Хэ Юньсин. — Признаюсь, Бэйюань, если бы ты отказался принять участие в этом великом Ночном показе, то звать тебя любоваться светлой луной и наслаждаться свежим ветерком было бы ни к чему.

Цзин Ци улыбнулся, молча налил себе вина и выпил. «Эх ты, малец, — подумал он. — Этот старик пережил куда больше «Ночных показов», чем ты можешь себе представить».

В этот момент он услышал, как Хэ Юньсин восторженно что-то показывает У Си:

— Юный шаман, быстрее, иди сюда и взгляни. Видишь те подмостки внизу?

Проследив за его взглядом, У Си увидел высокую сцену, воздвигнутую на нижнем этаже главного зала. Основание ее было усыпано цветами, потому на первый взгляд она казалась созданной из свежесрезанных бутонов. Сбоку к ней примыкала маленькая лестница, несколько уже и тоньше тех, что использовались в домах. Девушки, поднимающиеся по ступеням, выглядели изящно и грациозно.

Платформа была высокой, но достаточно удобной, чтобы гости на нижних и верхних этажах могли все рассмотреть. У Си долгое время присматривался к ней, а затем сказал:

— Формой она чем-то напоминает алтарь, который мы используем для жертвоприношений богам.

Хэ Юньсин ошеломленно замер. Он на мгновение забыл, что У Си хоть и часто бывал дома у Цзин Ци, но сразу прекращал говорить, стоило им обменяться приветствиями. На удивление, сегодня он ответил, потому молодой хоу Хэ, любящий поболтать, пришел в восторг и необдуманно спросил:

— Зачем вам тот алтарь?

— А?

У Си задумался. Долгое время спустя, когда Хэ Юньсин уже было решил, что не услышит ответа, У Си сказал:

— Алтарь предназначен для жертвоприношений главному божеству Цзя Си. Для жертвоприношения нужен либо домашний скот, либо кровь пяти ядовитых существ [2]. Еще мы используем его для обрядов и подношений предкам...

Хэ Юньсин понял, как сильно ошибся, задав этот вопрос.

— Как правило, предки, в честь которых совершаются обряды, были убиты врагами, — невозмутимо продолжил У Си. — Поэтому на алтаре должны быть черепа врагов, а их кровь должна быть выплеснута на ступени и растоптана.

Хэ Юньсин побледнел.

Однако Цзин Ци кивнул и совершенно серьезно сказал:

— Не так уж это и плохо. Теперь мне тоже кажется, что они несколько похожи.

— Ты знаешь, как выглядит наш алтарь? — озадаченно спросил У Си.

Цзин Ци покачал головой, про себя ответив: «Чем же они отличаются? И то, и другое — место для продажи мяса [3]».

Разумеется, из уважения к верованиям Наньцзяна вслух он этого не сказал. Затем Цзин Ци встал, облокотился на перила и указал на несколько больших корзин, наполненных цветами, в углу:

— Видишь их? — произнес он. — Все только началось, а кто-то уже прислал цветы. Позже ты увидишь, как люди, если девушка им приглянется, будут бросать их на сцену. Затем специальный человек соберет их, но это совсем не значит, что девушки соревнуются между собой. Ночной показ в Зале орхидей — это в первую очередь «показ», куда люди приходят в поисках веселья, изящества и гармонии. Если кто-то кому-то понравится, то женщины, сидящие позади, запишут имя и передадут приглашение девушке. Если она тоже согласится...

Он недобро ухмыльнулся, скользнув взглядом персиковых глаз по сцене:

— ...то завидовать нужно уткам-мандаринкам, а не бессмертным [4].

— Неужели юный князь действительно никогда не бывал в Зале орхидей? — удивился Чжоу Цзышу. — Откуда тебе столько известно?

Цзин Ци слегка кашлянул.

— А что здесь странного? Сколько сорящих деньгами публичных домов в квартале красных фонарей работают по одной и той же схеме? Я никогда не ел свинины, но видал бегающих вокруг свиней.