Боец 3: Лихие 90-е - Дамиров Рафаэль - Страница 12

Ну-ну…

Один из этих монстров ехидно улыбался, постукивая кулаком по ладони. Другой бабуин провел большим пальцем по шее, показывая, что он не прочь мне башку оторвать. Третья антресоль показала движение руками, как если выжимаешь постиранный носок. Все эти ребята выглядели устрашающе, внешне смахивая на Дацика и Новоселова одновременно. Я на выпады никак не реагировал – пусть заводятся и энергию тратят, ведь кроме как на такие выкрутасы силы и фантазию им больше некуда деть.

Соперники, выходя на подиум, приветствовали остальных, проходя вдоль ряда и пожимая каждому руку. Мы с Танком из-за своего стола на «камчатке» вышли последними и тоже приступили к спортивному ритуалу. Конечно, все на уважении, как еще может быть в кругу авторитетных людей, а все эти вербальные угрозы – подумаешь, чепуха… Каждое рукопожатие превращалось в этакую битву взглядов. Потенциальный соперник хотел вложить в рукопожатие всю свою мощь, чтобы психологически надломить оппонента. Я прекрасно понимал, что сила рукопожатия при моих габаритах – не мой конек, и нечего даже пытаться. И решил действовать хитрее, заодно экономя собственные силы. Проходя вдоль ряда, улыбался невинной обезоруживающей улыбкой, подмигивал, что злило кабанов, они выпучивали на меня глаза, что-то шипели себе под нос. Думали, что я своей улыбочкой и подмигиваниями их за личное задеваю. Ишь, мол, сопля, а тоже наглый.

Я же приметил, кто из бойцов взвинчен, как смотрит и с каким посылом жмет руку, ну и как на мои выкрутасы ведется. Пройдя примерно половину ряда, почувствовал, как от крепких рукопожатий начала ныть рука. Жали-то кисть со всей дури, некоторые при этом пытались резко потянуть меня на себя. Другие ехидно улыбались, в их числе этот рыжий здоровяк, который кулаком в ладонь бил. А остальные красны молодцы пытались просверлить меня взглядом и давали тем самым понять, что если я им в соперники попадусь, то съедят и не поперхнутся.

Танк шел следом, с ним с его габаритами обращались более обходительно. Не боялись, нет, никто из этих ребят никого не боялся, это по определению. Просто когда напротив тебя туша не меньших габаритов, чем ты, невольно начинаешь себя вести чуточку скромнее.

Последними в ряду стояли те двое, с которыми мы схватились у стойки регистраторши. Шаг я, конечно, не сбавлял, но сам думал – ждать ли заварушки? Подошел к этим ребятам максимально сосредоточенным.

Первый из них на удивление спокойно отреагировал на протянутую мной руку. Мы обменялись рукопожатиями и одновременно короткими кивками. Все было понятно без слов. А вот второй, детина, которому я локтем по горлу съездил, решил продолжить разгонять конфликт.

Я протянул ему руку, но тот демонстративно убрал ее за спину, с насмешкой смотря в мои глаза.

– Готовься, сладенький, – шепнул он.

Я не отвел взгляд, как и руку – еще несколько секунд держал протянутой, чтобы показать, что спортивные принципы я уважаю и призываю к этому остальных. Но хозяин – барин, обошлись без рукопожатия, а я встал по левое плечо от него. С Танком, который тоже участвовал в заварушке, рукопожатия с ним тоже не вышло. Мой товарищ стиснул зубы, заводясь от хамского поведения того здоровяка. Понимая, что соперник только и ждет драки, я недолго думая сунул Танку свою руку и потянул пацана к себе.

– Брат, не сейчас.

– Урою козла, – прошипел Танк, замыкая ряд, но, к счастью, в драку развязывать не стал.

Я же увидел, что Степаныч не остался сидеть за столом, а подошел к столу Демида. И, склонившись над авторитетом, что-то ему объяснял, обильно жестикулируя. Скорее всего, речь шла о том, что, выбирая мою кандидатуру из остальных, тренер рассчитывал на открытую весовую до 80 килограммов, а то, что происходит сейчас – откровенная подстава. Демид молча слушал. Мне было самому интересно понять, как так произошло, и почему нас поставили перед фактом. Вот только теперь, когда турнир начался и всё объявлено, а мы – вот они, стоим в одном ряду, вряд ли Степаныч что-то изменит. Тут возмущайся или нет – без толку. Единственный ход – совсем снимать меня с турнира, а на это Демид не пойдет ни в коем случае… Степаныч, закончив свой спич, вернулся на место, напоследок взмахнув руками, как будто разочарованно. Похоже, что кладбищенский бригадир ему отказал. Впрочем, я и сам не собирался сниматься с турнира, не для того я проделал свой путь, чтобы сдаться.

– Майку сними, оглох, что ли? – это передо мной ведущий вышел, возвращая меня в реальность.

Остальные действительно снимали майки, чтобы блеснуть фактурой. Я недолго думая тоже майку стянул. Блестеть мне было особо нечем, но всегда пожалуйста.

– Куда? – я протянул майку ведущему.

– Сзади брось.

Далее нас начали представлять уважаемой публике. Называли погоняло, спортивные регалии и прочие достижения при их наличии, а самое интересное – рекорды в подпольных боях, опять же, если они были. Тот, чье погоняло звучало, выходил вперед и рассказывал о себе, продавая себя публике. Сам ведущий только давал соперникам микрофон и отходил в сторонку. Зачем это нужно, и почему организаторы решили использовать такой формат – мне стало ясно сразу.

Некий Борзый, здоровая рыжая детина первым вышел вперед, вырывая у ведущего микрофон под довольно жидкие аплодисменты.

– Три года службы в спецназе, взрослый разряд по рукопашке, – пояснил он за себя, осматривая зал. – Вес сто двадцать пять килограмм… примерно. Давно не взвешивался. В таком формате дерусь впервые.

Пока он говорил, по залу засновал бегунок, подходя к тем, кто поднял руку. Это был все тот же официант, который обслуживал столы. Только вместо подноса со съестным паренек держал в руках блокнот. Подходя к уважаемым людям за столами, он кивал и делал в блокноте записи.

– Хрена он делает? – спросил Танк, тоже заметивший бегунка.

– Похоже, что ставки на тотализатор принимает, – предположил я.

– А-а…

Тотализатор отличался от букмекерских контор прежде всего тем, что в нем не было коэффициентов. Здесь, судя по всему, использовали самую примитивную версию тотализатора, при которой народ делал ставки на одного из бойцов, либо на нескольких. И в зависимости от количества и размера ставки формировался банк. Тот, кто угадывал исход, получал всю сумму банка на руки за вычетом незначительной комиссии в пользу организатора. Если выигрывали несколько, то выигрыш делился пропорционально на всех.

Мои слова подтвердил ведущий, когда бегунок начал бегать, он забрал у рыжего микрофон и зычно проговорил:

– Напоминаю, что в прошлый раз банк не был разыгран, и победителя сегодня ждет джек-пот!

Когда бегунок обошел зал, ведущий вызвал следующего бойца. Им оказался один из тех, кто меня на себя тянул при рукопожатии – белобрысый, с прической под полубокс и с отсутствующим передним зубом. Погоняло у него было подходящее – Русый. Он представился кандидатом в мастера спорта по боксу СССР с тремя подпольными боями за спиной. Неплохо, неплохо. На этого белокурого товарища куда охотней стали делать ставки, поэтому его представление публике несколько затянулось.

Некоторые слонопотамы не имели спортивных достижений, зато с другими «достижениями» там был полный порядок.

– По прозвищу Кабан, – объявил ведущий, направляя руку, державшую листок с информацией, на коренастого мужичка, чем-то смахивающего на Танка Эббота.

Тот сделал шаг вперед, поднимая накачанную бугристую руку и приветствуя уважаемую публику. Те впервые взорвались аплодисментами.

– Победитель одного из первых боев без правил в Геленджике, – с этими словами Кабан показал на жутковатого вида рубец у себя на плече, где у него осталось множество грубых швов. И коротко добавил: – Я вернулся.

В зале, хотя публика и пыталась вести себя солидно и респектабельно, кто-то засвистел.

– Слышь, Боец, – зашептал Танк. – Я этого Кабана знаю, он тогда нашего Лимона замочил, наш пацан мастером спорта по самбо был, природный тяж. А этот его ногой в кадык ударил, падла.

– Что у него за шрам? – поинтересовался я.