Ружемант 5 (СИ) - Рок Алекс - Страница 49

— Говорят, — продолжила Ната, — это началось сегодняшним утром. Люди… боятся. Многие пишут, что их родных будто разом подменили.

Стиснул зубы, потребовал, чтобы Ната из кожи вон вылезла, а до Бейки достучалась.

Сама мысль, что командующей уже может не быть в живых, не умещалась в голове…

Через час свершилось чудо. Видел бойцов, идущих на подмогу имперским войскам — протянутая, широкая колонна грузовиков и техники.

Как и разбитые напрочь артналетом машины, чернеющие остовами в кюветах. Радостная зима, обещавшая мир под куранты Нового года, обратилась в жуткий, мерзкий кошмар.

— Есть! — воскликнула Ната, все это время державшаяся за антенну усилителя сигнала. Сквозь шипение белого шума услышал голос командующей.

От сердца отлегло — слава богу, она жива!

— Потапов? Это правда ты?

— Есть сомнения? — обиделся в ответ.

— У нас прервалась трансляция с того самого момента, как мятежники решили прервать церемонию мирного договора. Мы посылали запросы, но с той стороны отвечали, что ты и тебя сопровождавшие погибли. — Она объяснилась в знак извинения. — А потом нам попросту стало не до того. Слышал, что творится?

— И слышал, и видел…

— Москва, считай, в осаде.

— И как к вам прорваться?

Она усмехнулась моей наивности.

— Прорваться? Потапов, ты точно не оставил часть мозгов в Царенате? Если у нас не могут прорваться основные войска, надеешься стать особенным?

— Так что же теперь, сидеть и ждать? — буркнул, едва сдерживая злость.

— Я подобного не говорила. Есть возможность. Карта у тебя под рукой?

Ириска тут же вывела прямо на лобовом стекле. Командующая не стала дожидаться ответа:

— Значит, слушай. У Святово есть выход к сточным каналам. Через них можно попасть в город.

— Так почему же вы сами не выводите там людей? — всполошился я.

— Сам-то как думаешь? Эта часть города под вражьим контролем, да и ты в своем уме — как представляешь вывод тысяч человек через эти дырки?

Честно признаться, ожидал ответа в духе того, что там чудовища и мутанты…

— В Москве тяжко — часть народа молчаливо и недобровольно поддерживает Вербицкого.

— Это как? Под дулами автоматов выполняют приказы?

Бейка устало выдохнула на том конце провода.

— Ах если бы. Все гораздо хуже. Взяли парочку в плен, и я могу тебе с уверенностью сказать: их обратили в шавов.

В салоне машины повисло кислое молчание. Попросил повторить — уж не ослышался ли я? Командующая подтвердила, что все так, как она сказала.

— Он что же, похищал тысячи людей, держал их в застенках, а сейчас единым потоком выпустил на улицы?

— Нет. Люди, которых эвакуируем, говорят, что некоторые из их родственников попросту поутру проснулись… другими.

В какой-то скверной прочитанной мной книжке точно так же начинался зомбиапокалипсис.

— Как и куда вы эвакуируете людей? Значит, есть просвет, где можно проскочить.

— Эвакуация — это та мышиная возня, которой мы занимаемся. Основной народ столпился на выездах — гигантские пробки, и черт знает, когда они рассосутся. Мы эвакуируем людей в районы, что еще под нашим контролем. Но с каждым часом ситуация становится все хуже и хуже.

Я сглотнул.

— Что с Императором? Он жив? Только не говори, что тоже не в курсе.

— Его Превосходительство жив, но ранен. Без серьезной медицинской помощи ранение может стать фатальным.

— А Влада, не знаю там, Елена… — вспоминал тех, кто были у нас на роли медиков.

— Не чудотворцы, Потапов.

— Кто еще из наших жив?

От ее ответа всем сразу же стало теплее. Все. Это дарило надежду, вселяло уверенность.

— Вы сейчас где? Далеко от Москвы?

Следовало признать, что часа два-три при крейсерской скорости ехать. Хорошо, что хоть полный бак залит. Бейка заскрипела зубами сквозь провод.

— Присоединитесь к одной из идущих к Москве колонн. Там что-нибудь придумаем. Отбой.

Разговор на этом закончился. Я крутанул руль, двинулись прямо к блокпосту.

Бойцы угрюмо и без радости смотрели в наши лица. Документов при нас не было, но меня узнали по лицу. Хорошо быть героем России…

Я прищурился, подъезжая к колонне ближе: знакомые очертания радовали глаз.

Да ведь это же Зверь Войны во всей своей красе!

Танк, на котором прорывались из-под особняка Скарлуччи к своим, сильно изменился с момента нашей первой встречи. Над ним основательно поработали, подарив вторую жизнь. Едва завидев меня, старик глухо выдохнул, поприветствовал. Ответил ему тем же.

— Ба-а-а, да перед нам же лейт! — Знакомый голос Васятки был приятен уху. Зеленошкурая бестия спрыгнула с бронированного корпуса, спешно обтерла ладони о штанину, протянула мне.

Из машины вылез: после того как отогрелся, казалось, что на улице стало еще холодней.

— Главный тут кто?

— Что за малек — не успел приехать, ему главного подавай. Вон, видишь коробочку? — ткнула в сторону БМП пальцем. Благодарно кивнул, дыша, как паровоз, двинул в том направлении. Орчанка кричала вслед:

— Не теряйся, лейт. Как будет че — заскакивай, ага?

Ага.

Офицер, сидящий на броне, больше походил на усатого черта. Не удивился, коли бы под каской у него обнаружились рога.

— Представьтесь. — Он скривил рожу, словно я попросил у него взаймы.

— Младший лейтенант Потапов. Ружемант. Взятие Вратограда — говорит о чем-нибудь?

Ему говорило.

— То-то я и погляжу — морда у тебя знакомая. Ты ж в Царенате быть должен… — Он прищурился на меня, как на шпиона.

— Срочным рейсом после случившегося там мятежа отправился домой. Наш транспортник подбили.

— Далеко?

— У пересечения семнадцатой полосы.

— Гришка! — На оклик отозвался вихрастый гоблин. — Проверь.

Глядел зеленошкурому вслед, офицер курил. Мне не предлагал и, казалось, успел за это время познать дзен.

— Я Юрий Фиранчук. Майор. Мы движемся в Москву, но боюсь, что не успеем.

— Потому и встали здесь?

— Не груби, лейтенант. Техника замерзла, отогреваем. Ты сам-то что, из семейства моржовых? — ухмыльнулся, намекнул, что слишком легко одет.

Проглотил его насмешку.

Гоблин вернулся мгновением позже, подтвердил мои слова. Фиранчук выпустил тугую струю дыма, пожал плечами, емко заключил: «Мудаки!» — и замолчал. Вновь глянул на меня.

— Хотел чего, лейтенант? С нами пойдешь? Ружемант нам бы пригодился.

Я закусил губу — майор дело говорил. Жаль, что у меня на эту ситуацию свой взгляд.

— Оружие, снаряжение, пару дронов. Есть у вас «Топтыгины»? — Вопрос точно был риторическим: дроны жужжали у меня над головой.

— Найдем. А ты что задумал?

Я на мгновение задумался — выкладывать ли перед ним все как на тарелочке? А потом махнул рукой — хуже уже не будет.

Майор потеребил подбородок, но по лицу видел: моя затея ему по душе.

— Добро, добро. Собираешься через сточные каналы тащиться.

— У меня группа — трое девчонок.

— Могу тебе еще пяток солдат дать. Больше смысла не вижу.

— Почему сами там не идете?

— С техникой? — Фиранчук будто весь и состоял, что из ухмылок. — Пехоте придется скидывать часть вооружения и снаряги, чтобы там пройти. А без этого там делать нечего.

— Что случилось в Москве? — прервал его размышления. Он склонил голову на плечо не хуже Константы.

— К чему вопрос, лейтенант? Вы прекрасно знаете…

— Я не об этом. Мне говорили, что среди аристократии и благородных родов полным полно магов. Что если уж чернь взбунтуется, они дадут всем жару. Что же, их хваленая магия оказалась пшиком перед парочкой механизированных бригад?

Он рассмеялся, хлопнул себя по коленям. Закачал головой.

— Как точно вы мою тираду зачитали, прям слово в слово. Не волнуйтесь, я теми же вопросами задавался: все вышло скверно. Маги частично перешли к Вербицкому.

— Предательство?

— Где как. Кто-то будто того и ждал, кто-то, говорят, как царенатский раб.