Ружемант 5 (СИ) - Рок Алекс - Страница 30

Бейка прискакала, словно заяц. Ее так и тянуло являться уже тогда, когда вся остальная работа сделана.

Милиция паковала и старуху-мамку, и полуголых девиц. Коронер помогал санитарам загрузить в машину тела неудачливых охранников. Словно грибы после дождя, показались городские жители — кто-то спешил на работу, кто-то разбавлял безделье любопытством. Послушать их, так они ничего не видели, ничего не слышали: какой бордель? Здесь приличный район! Возмущению их не было предела.

Уже не моя забота.

Бейка положила руку на плечо.

— Ты молодец, Потапов.

— Мы так ничего и не нашли. Про двухсотый протокол.

— Может, и нечего теперь искать?

— То есть? — не понял я. Бейка пожала плечами: у нее было для меня самое простое объяснение.

— Полагаю, двухсотый протокол предназначался для подготовки. Когда Царенат будет стоять разве что не за окном. Подготовка для него плацдарма, удар в спину.

— А что мешает вывести эту технику на улицы прямо сейчас?

— Ту, которую ты сжег?

— Ту, которую нам попросту не удалось найти.

— Чего этим добьется Вербицкий? Император сбежит из столицы, это верно. Но сколько там было машин? Сотня?

Я не считал, но если брать во внимание нерасколдованные, уменьшенные копии, то около двух сотен…

— Этого хватит на два-три дня сопротивления. Армия вряд ли присягнет Вербицкому на верность, да еще при живом Императоре. По крайней мере, в наших спецслужбах не зря едят свой хлеб. Все верные Императору полки находятся рядом с столицей, смогут дать достойный ответ.

Кивнул, соглашаясь с ней: хотелось верить, что она права.

Кэлисса вернулась с двумя стаканчиками кофе, один сразу же перекочевал в мои руки. Глотку обожгло приятным, ароматным варевом.

Инна грелась в машине: под утро поднялся ветер, а она умудрилась где-то разорвать куртку.

— Почему зверолюды?

— Что? — Кэл не поняла вопроса.

— Почему именно зверолюды?

— Потому что выработал особую систему дрессировки. И чип — сам видел, что они тогда сделали с Инной.

Чуть не сжал стаканчик от навалившейся на меня злости — такого не забыть. Да и та послушная горничная, которой он хвастался…

— Их можно привести в сознание? Вернуть к прежней жизни?

Бейка пожала плечами — она попросту не знала. Надежда, что кто-то из них придет в себя и сможет дать ответы, таяла с каждым мгновением.

— Садись, езжай домой, — выдохнув, велела мне она. — Ты в курсе, что у тебя вскоре церемония награждения? Неплохо было бы, чтобы ты был к ней готов. И да, к слову, завтра нам надо будет заглянуть к Кьярре. Надеюсь, не забыл, как выглядит принцесса Царената?

Не забыл. Устало выдохнул: мне и в самом деле требовалось поспать…

Сколько я не видел Кьярру? Несколько дней, недель? Меньше всего задавался этим вопросом.

Чувствовал себя паршиво — девчонку всю жизнь таскали от одного именитого дома к другому. Использовали, словно куклу, в политических играх.

Казалось, что сам превращаюсь в тех же паршивцев, которых осуждал.

— Волнуешься? — Трепет не ушел от глаз Бейки. Не знал, что ей ответить, просто покачал головой.

Все сомнения разом рассеялись, стоило мне услышать детское и непринужденное приветствие.

— Максим! — Она не забыла ни меня, ни тех суматошных дней под нашим крылом.

Девчонка бросилась в мои объятия, словно родная дочь. Доверительно взяла за руку.

— Ты пришел меня проведать?

Неоднозначно кивнул, не зная, что еще говорить.

Над ней хорошо поработали. Не знаю кто, но свой хлеб ели не зря — стараниями психологов она все больше походила на обычного, жизнерадостного ребенка.

— Комната. Моя, — потащила за собой, делая акцент на последнем слове. Глянул на Бейку, та улыбкой велела не сопротивляться.

Подчинился. Ждал кукол и игрушек. Вместо них Кьярра выбрала убранство в серых тонах.

Ириска была мудра: проводила сканирование окружения. Видеокамеры торчали едва ли не из каждого угла — наследница царенатского престола была под постоянным присмотром.

— Мне про тебя рассказывали, — легко проговорила малышка.

— Надеюсь, только хорошее?

— А ты много делал плохого? — склонила голову набок, будто филин. Вместо ответа пожал плечами. Пробежался взглядом по книжным полкам: что нынче модно у молодежи?

Те ломились от историй про словочаров и некро-паломников.

Забавно. Хотел бы знать, что за истории под обложками? О чем поют авторы мира, где магия — обыденность?

— Ты уже не считаешь меня рабом?

Кьярра густо покраснела, застыдилась себя прошлой.

— Извини. Я тогда маленькой была. И глупой.

— Думаешь, сейчас выросла? — позволил себе добрую насмешку, но царенатская принцесса все равно обиделась. Надула щеки, фыркнула, разве что не отвернулась.

Надо было исправлять положение… Подошел, приобнял ее, потрепал по волосам.

— Не обижайся, это же просто шутка.

— Просто не люблю вспоминать, какой была, вот и все.

— Твоей вины-то в этом нет. Тебя такой с самого рождения растили.

Кьярра выдохнула, прыгнула на кровать: та протестующе заскрипела. По-детски принялась болтать ногами.

— Ну да. Мне все здесь так говорят. Иногда помогает. А ты зачем приехал?

Боялся этого вопроса, что огня. Но отвечать надо было. Выдохнул, припал на колено.

— Нам надо будет вернуть тебя в Царенат.

Ждал разного.

Бури эмоций, слез, неприятной детской истерики. Вместо того взяла наполовину собранный кубик-рубика, принялась вертеть в руках. Приуныла, больше не глядя на меня р словно я в одночасье исчез.

Меньше всего люблю женское гнетущее молчание. Кьярра словно знала о том, потому дарила от щедрот… Сел на краешек, кровати, она обиженно отодвинулась. Ну, другого ожидать было сложно.

— Я плохо себя вела, да?

— О чем ты?

— Мне все говорили, что если буду капризничать — отправят домой.

Качнул головой. Как же ей легко оказалось управлять: местные манипуляторы наверняка млели от счастья.

— Нет.

— Тогда почему? Я туда не хочу! — отложила игрушку в сторону, на меня все еще не смотрела. Я же был уверен, что Бейка поднялась на пост охраны, следит за нами вместе со всеми.

— А почему туда не хочешь?

Девчонка ответила не сразу. Будто выбирала, что сказать.

— Там все не так. Все как будто живые, а на деле кукольные. Фальшивые улыбки, фальшивые взгляды, и сами… будто из пластилина.

Кивнул: так вот, значит, почему в ее комнате нет ни намека на кукол — она успела насмотреться на три жизни вперед. Больше не хотела…

— А здесь все наоборот. Тут живыми не кажутся… — Она подошла к экрану визора, щелкнула по кнопке. Перед нами вспыхнуло изображение с улицы. Сарказм хмыкнул: разве можно было ждать другого?

Разве что канала с бесконечными мультиками…

Установить окно в ее комнате не решились, как и расположить его с краю здания. Мы были в самом центре.

На улице не происходило ровным счетом ничего. Просто прохожие, просто машины…

Острый глаз царенатской принцессы видел дальше и больше. Проследил за ее взглядом: она не без любопытства смотрела, как бездомный подкармливает плешивого котенка. Младший из бригады строителей задумчиво дымил сигаретой, утопая в будних думах. Торговка в цветастой цыганской юбке зазывала прохожих глянуть ее нехитрый товар.

Я помнил Царенат, как народ рабодержцев. А еще вспомнил их диковатые обычаи — представить что-то подобное в стерильности их общества было почти невозможно.

— Тебе здесь нравится?

Девчонка кивнула. Я продолжил.

— Может, пришло время сделать так, чтобы у тебя дома было точно так же?

Она прищурилась, не понимая, о чем я. Разве ей не говорили, только пугали? Впервые начал сомневаться в профессионализме местных психологов.

— Разве забыла, кто ты? — Она задумалась лишь на миг, потрясла головой. — Ты принцесса Царената. Твой народ нуждается в тебе.

— Знаешь, сколько раз я слышала это дома?