Жмурки (СИ) - Зимин Дмитрий - Страница 26

А в питерской школе — наоборот. Актовый зал и столовая располагались на третьем этаже, а классы — на первом и втором. Спален там не было, только кабинеты завучей и директрисы.

И всё-таки она пошла вниз.

Почему-то казалось, Мишка должен обретаться именно там.

Маша вздохнула: вот была бы у неё шоколадка! Можно было приманить Мишку, как щенка…

Он сам хвастался, что запах шоколада учует на каком угодно расстоянии. Даже за километр.

И тут на лестнице послышались шаги…

Маша остановилась.

Шаги принадлежали взрослому — они были шаркающими, тяжелыми. И какими-то неровными…

Судя по звукам, он поднимался ей навстречу, а спрятаться было негде — лестница была гола и пуста.

Сердце забилось глухо, ноги сделались ватными.

Сначала Машу удивило то, что она не видела здесь ни одного взрослого — высокая девочка Эльвира не в счёт.

В детдоме, да и в питерской школе, взрослые шныряли постоянно, шагу нельзя было ступить, чтобы не почувствовать требовательный строгий взгляд.

Дома она всё время ощущала присутствие тётки. Даже когда та уходила в институт, читать лекции, Маша постоянно чувствовала её взгляд. А ещё были запах сигарет, разбросанные тут и там взрослые вещи…

Здесь было не так.

Маша уже привыкла, что никто за ней не следит, и ничего не боялась.

Но теперь, услышав зловещие шаги, девочка запаниковала.

А потом стремглав, но при этом как можно тише, бросилась наверх, туда, откуда пришла.

Подниматься пришлось на два пролёта, и спрятавшись за портьерой, она никак не могла успокоить дыхание.

Казалось, свистящие вдохи и выдохи разносятся по всему этажу, обладатель неровной походки отыщет её по этим звукам, рывком отдёрнет портьеру и как закричит…

Что он будет кричать, Маша придумать не успела: шаги удалились по лестнице наверх.

Пронесло, — выдохнула она и осторожно выглянула из укрытия.

Может, пойти за этим взрослым?

Нет уж, гештальты надо закрывать. Собралась идти вниз — значит, вниз.

Платон Федорович вошел в спальню девочек на втором этаже, в которой разместили и новенькую.

Здесь за девочками следила Эльвира — уже подросток, она проходила «особую программу» перед телевизором.

Директору интерната нравилась Эльвира. Не по годам фигуристая, с большими карими глазами и красивыми каштановыми волосами… Глядя в пустоту, сейчас она напоминала большую взрослую куклу.

Или куклу для взрослых.

Протянув руку, Платон Фёдорович притронулся к груди девочки. Под мягкой тканью комбинезона она была по-молодому упругой и нежной.

Другие девочки на них не смотрели, поэтому он не отказал себе в удовольствии немного помять пальцами эту молодую упругую грудь.

Но приказ ТОГО человека бил набатом в ушах, ему невозможно было сопротивляться.

— Эльвира, — позвал Платон Федорович.

Девочка очнулась. Посмотрела на директора и неуверенно улыбнулась.

— Где Маша? — спросил Платон Федорович, указывая на пустую кровать.

Эльвира никак не отреагировала.

Он разозлился, хотел закричать — временами его дико бесила покорность, безволие этих детей. Так и хотелось взять их за плечи и хорошенько встряхнуть.

Пусть испугаются. Пусть закричат, заплачут — сделают хоть что-нибудь.

Но Платон Фёдорович сдержался.

— Это для их же пользы, — напомнил он себе в тысячный, наверное, раз. — Так нужно для Дела.

— Где новенькая? — перефразировал он вопрос и указал на пустую кровать. — Ты должна была за ней присматривать.

— Я не знаю, — губы девочки побледнели, взгляд сделался затравленным. — Она была здесь, спала после Сеанса. Я не знаю.

— Ничего страшного, успокойся, — поспешно сказал Платон Фёдорович. — Ты ни в чём не виновата. Отдыхай.

Девочка сразу выключилась: взгляд расфокусировался, руки безвольно упали.

И это к лучшему, — убеждал себя директор интерната. — Страшно представить, что бы было, если б все эти дети принялись носиться, баловаться, кричать…

Я бы просто сошел с ума.

Несомненно, СЕАНСЫ — благо.

Платон Фёдорович покинул спальню.

Нужно отыскать новенькую — да, лучше называть её так.

Маши Кукушкиной больше нет. Есть новенькая.

Как только она пройдёт СЕАНС, ей дадут порядковый номер и всё наладится.

Взвалив на плечо одного из рептилоидов, я направился к будочке, свободной рукой доставая ключи.

Не помню, когда я успел сунуть их в карман. Видать, инстинктивно. Чтоб не потерять в потасовке.

Алекс тем временем направился к дому…

— А вы куда?

Шеф полуобернулся, посмотрел на мою ношу и бросил:

— Ты же у нас переговорщик.

— Ладно, — и всё равно я растерялся. — Но?..

— Полиция, мон шер, — Алекс говорил раздраженно, как с ребенком. — Кто-нибудь обязательно стукнет, что слышал выстрел.

Он прав. Я и сам мог об этом подумать.

У нас тихий респектабельный район, здесь даже петарды взрывают только на Новый год.

Котов разозлится. Он же думает, что всё у нас отобрал.

Алекс скрылся за углом дома, а я невольно бросил взгляд на соседский особняк. Если девчонка опять торчит в окне…

Слава Богу, её там не было.

Аврора Францевна приняла меры.

Над головой, коснувшись волос, пронеслась летучая мышь.

Странно. Середина ноября, обычно мыши в это время уже спят.

Отперев дверь, я шагнул в затхлое пространство будочки. Поискал выключатель, под потолком вспыхнула голая стоваттная лампочка.

На полу лежал толстый, как ковёр, слой пыли.

Помещение было абсолютно пустым.

Грибы, водочка… — пробормотал я себе под нос и усмехнулся.

Он почуял.

Алекс почуял, что на участке кто-то есть и отправил меня разобраться.

Любопытно. Стало быть, моими стригойскими способностями, перенятыми со второй меткой, он пользуется лучше, чем я.

Да я бы их тоже почуял. Если б не был так занят другими вещами…

Слабое утешение.

Обыкновенно враги не ждут, пока ты станешь посвободнее и не сосредоточишься.

Сбросив тело в пыль, я пошел за следующим.

Рептилоид уже пришел в себя и скрёб чёрными когтями по шее — пытался сорвать верёвку.

Чуток её затянув, я взвалил на плечи сразу двоих, затем вернулся за последним.

Этот не подавал признаков жизни.

Голова его, застигнутая в процессе метаморфозы, уже была похожа на человечью, но с острыми, словно заточенными зубами и чешуёй. На месте ушей были аккуратные дырочки.

Сюрреалистическая картинка, я вам скажу, эдакий современный Фантомас.