Развоплощенный (СИ) - "Мархуз" - Страница 27

Хотя там, на мероприятии, я видел одного из щелкопёров «Старлайта», а значит завтра в газете будет соответствующая заметка с упоминанием моего полного имени с фамилией. Даже не знаю хорошо это или может навредить. Наверное лучше было бы сидеть и не выпендриваться, чтобы быть от греха подальше. Увы, дурацкая привычка нагонять кучу пыли, прикрывая нечто личное, сработала.

Утром пансионатский народ уже ознакомился со свежей прессой, а заодно и смирился с поражение Гарфилда. Англичанин, как оказалось, пять лет подряд выигрывал все бои и ни разу за это не был наказан соперниками. Если бы не выделывался, собирая по сотне долларов с неумех, то…

Встречать Пола Вермонта поедем после полудня, а пока следует определиться с грузами для экспедиции, чем Джордж и Джимми занялись. Меня же черти понесли в редакцию, где пришлось урезонить распоясавшихся журналюг, решивших было добавить к заметке о вчершнем бое ещё и большую статью обо мне.

— Мистер Харви, ни в коем случае, мне это навредит и я вынужден буду прервать с вами отношения.

— Но как же так, сэр, о вас будет знать большее количество людей, — вякнул один из репортёров.

— Следовало меня спросить, нуждаюсь ли я в излишнем афишировании? Или вы не уважаете мои личные чувства и приоритеты? — искренне сержусь на недотыкомоков.

— Но ведь все хотят попасть на газетные страницы.

— Тогда у тех всех и получайте информацию о тайнах мироздания, всемирной политике и научных достижениях. А я, пожалуй, обращусь к тем журналистам, которые со мной считаются.

В прошлом (будущем) меня бесили журналюги, которые искренне думают что все люди равны в своих предпочтениях. Причём поступают нагло и бесцеремонно, считая себя санитарами общества. И с этой хренью в отношении меня нужно бороться сразу, иначе на шею сядут. Пусть резкость и показная с моей стороны, но миндальничать и упрашивать их не буду. Мне нужен послушный орган масс-медиа, а не излишне самостоятельный набор репортёров.

— Мистер Изборски, прошу вас, не сердитесь, — начал оправдываться главред, — мы действительно не знали, что вы не ищете известности. Не будет никакой статьи о вас, раз вы так желаете.

— Благодарю за понимание, мистер Харви, я предпочитаю оставаться в тени и в стороне от упоминаний моего имени по любой теме.

Мятеж задавлен в самом начале и я надеюсь на сотрудничество по моим хотелкам и желалкам. Пресса в Штатах действительно самостоятельна, но очень зависит от продаж. Есть горячие оригинальные темы — цвети и пахни, нет их — будешь зависеть от случайностей, но нет гарантии что не придётся прикрыть издание. Да и текущая жизнь небогата в финансовом плане. И ещё…

— Мистер Харви, примерно через год я смогу заработать достаточно денег, чтобы содержать свою газету. Однако, почему бы нам не перевести со временем наши нынешние отношения на более высокий уровень. Я прекрасно понимаю, что регулярная финансовая поддержка вам не помешает. Если мы со временем станем совладельцами, то я обеспечу «Фриско Старлайт» средствами, которые позволят проявлять реальную самостоятельность и независимость.

— Как я понимаю, мистер Изборски, с учётом ваших интересов?

— Да, безусловно. Но у меня не так велики требования, как может показаться. Лишь пять процентов материалов должны будут соответствовать моим пожеланиям и выходить в нужных рамках. Всё остальное останется на ваше усмотрение.

Главред снял очки, протёр их, снова водрузил на положенное место. Получить финансовый ручей в обмен на потерю одной двадцатой части самостоятельности? Нужно быть идиотом, чтобы отказаться от столь льготных условий.

— Я согласен!

— Тогда давайте обсудим то, что должно навсегда остаться лишь между нами.

Целый час я доводил свою концепцию влияния на… страны, причём солидные, точечными действиями информационного плана. Харви вслушивался, рисовал схемы на листах бумаги, пытался иногда оспорить мои сентенции, сомневаясь в реальном воздействии некоторых методов. Затем соглашался после того, как я уже чего-то рисовал, сопровождая комментариями и дотошными разъяснениями. В конце концов, я дал шанс оппоненту и партнёру.

— Мистер Харви, я понимаю что это достаточно опасно может быть, если кто-нибудь со стороны поймёт подоплёку. Поэтому хочу дать вам три дня на обдумывание. Ничего страшного, если вы откажетесь от нашей возможной кооперации. Это не означает трусость, а явится разумностью и предусмотрительностью.

— Благодарю, мистер Изборски, за откровенность. Сначала я думал, что вы хотите использовать меня вслепую, но теперь вижу, что вы просто опасаетесь, причём вполне разумно. Очень ценю предоставление возможности уйти в сторону в самом начале. Я честно использую три дня на обдумывание. С одной стороны, это восхитительно принять участие в таких проектах, но с другой, действительно опасно.

На доверительной ноте мы и закончили свою беседу, после чего я отправился в пансионат. А главный редактор думал, что его личная нелюбовь к Англии и англичанам (как и его сотрудников) получает возможность реализоваться.

Пол Вермонт прибыл на поезде полном вооружённых мужчин.

— Мистер Изборски, пришлось ждать оказии, так как вёз крупную сумму наличных денег с собой. В этот раз и в почтовом вагоне тоже ценности доставлялись. Поэтому часть охранников «Вэллс Фарго» сменила униформу на гражданское и перебралась к пассажирам.

— А как на перегоне из Оаквуда в Обиспо?

— Сейчас, после того как вы разгромили банду Гаррисона, там пока спокойно и на дилижансы никто не нападает. А вот поезд, как раз-таки, могут попытаться ограбить. Гэнг Беспалого Эббота вы не добили, как и его самого. Ходят слухи, что он новую банду набрал и снова займётся почтовыми вагонами. Вот я и перестраховался.

— Очень рад, мистер Вермонт, вы нам нужны, как специалист по внешним сношениям моей фирмы.

В Штатах существует строгое разграничение в терминологии. Фирма — частное единоличное деловое предприятие. Если парочка совладельцев и больше, то уже «компания». «Корпорация» соответствует советскому кооперативу социалистических времён — три совладельца, не больше, а все остальные держатели акций всего лишь акционеры. Правда, имеющие право голоса пропорционально количеству своих акций.

— Я продал всё, что имел: и бизнес, и склады, и магазин, и даже своё жильё. Покупали с удовольствием, так как с Востока всё больше людей прибывает с деньгами и им нужно что-то иметь на старте. Вот, решил в ваше дело вложить пятнадцать тысяч долларов.

— Ну, условия вы знаете, а за помощь в моём деле будут отдельные премиальные и кое-какой процент с общего дохода.

— Меня устраивает, младший Ричардсон все уши прожужал о перспективах меховой торговли. Он тоже решил покончить с самостоятельностью и переехать в Сан-Франциско, но в вашу экспедицию отправляться не желает. Пусть, говорит, мои деньги за меня там поработают.

У Вермонта имеются свои родственники во Фриско, но он предпочёл поселиться в однокомнатном номере мадам Лежье. Тем более, что у неё как раз освободился соответствующий апартмент и она дала добро на приглашение нашего друга с юга. Деньги положим на мой счёт завтра, совместив с визитом о котором попросил мистер Хопкинс.

А пока на торжественный ужин, который мадам организует раз в две недели. На нём, кроме вин и прочих надобностей, подают изысканное французское блюдо — «escargote». Нечто подобное я слышал в своём прошлом, но никогда не пробовал. И не хотел, честно говоря, улитки не моя пища. У американцев пока оно тоже не в почёте, но никто среди наших не рискует отказаться, ясен перец. В английском даже слово такого нет, оказывается.

Бедные французы, как и англичане, в своё время всякую гадость ели, чтоб не подохнуть от голода. Только лаймы у собственных лошадей овёс отбирали, а франкопузы повадились лягушек, улиток и устриц лопать. Так у нашей хозяйки, оказывается, есть свой виноградник в предгорьях. Там-то столь специфическую дрянь и разводят, а заодно и вино своё изготавливают и хранят. Хорошо хоть пруда нет для разведения лягушек, итить-колотить. Иначе закормили бы деликатесами. Кстати, аглицко-америкосское слово «deli» — это не от чего-то индийского, а от «деликатес». Каждый дурак, если увидит на магазе надпись «дели», понимает, что там вкусняшками торгуют.