Влад (ЛП) - Уэбстер К. - Страница 23

Протянув руку, касаюсь ткани, за которую Диана цепляется, как за плот, будто она тонет.

— Отпусти, — приказываю я.

Она громко сглатывает, ее губы дергаются в отчаянии, чтобы бросить мне вызов. Но я смотрю ей прямо в глаза. Не отбросить сейчас полотенце означало бы проиграть.

Диана такая же победительница, как и я.

Она отпускает полотенце, и оно стекает к ее ногам. Ее тело именно такое, как я и ожидал. Одежда, которую она носит каждый день, демонстрирует изгибы тела под ней. Не так уж много скрыто от воображения. Ее бедра округлые, переходящие в тонкую талию, по форме представляющую песочные часы, а ее грудь аппетитная и большая. Она тяжелая и полная, темные соски заостряются от холода в воздухе.

— Повернись, — приказываю я.

Ее вызов проявляется в напряженной челюсти. С раскрасневшимися щеками она наклоняется и поднимает свое полотенце.

— Я не игрушка и не нужно мной командовать, Влад. Ты же знаешь, я хочу дождаться нашей первой брачной ночи. — Она подходит к двери спальни и щелкает замком, запирая нас внутри.

— Ты девственница? — я спрашиваю прямо.

Она прислоняется головой к двери на несколько тихих ударов моего сердца, затем поворачивается. Маска деловой женщины на месте.

— Если бы это было не так, были бы мы здесь?

Это зависело бы от того, скольких любовников она затащила в свою постель, но девственница в наши дни редкость среди женщин ее возраста, независимо от того, насколько зажатыми и ограниченными были ее возможности.

Ее отец верит в это, а девственница привлекательна для любого мужчины. Он был бы лжецом, если бы сказал обратное. Исследовать женщину, к которой никто никогда не прикасался, — все равно что найти карту сокровищ. Ирина — такая штучка, и я хочу наблюдать, как она расцветает под моей рукой. Чтобы сорвать с ее губ всевозможные звуки. Наблюдать, как она раскрывается, словно роза в жаркий летний день, — это награда, которую так часто растрачивают впустую.

— Влад, — Диана возвращает меня к реальности, — а для тебя это имело бы значение?

— Расскажи мне о Вениамине, — требую я, игнорируя ее вопрос.

Она сбита с толку моим вопросом, и на ее лбу появляются морщинки замешательства.

— А что с ним? — спросила она.

— Вы заигрывали с ним в прошлом?

— Это что, допрос? — огрызаясь, спросила Диана. — Нет, Влад, я никогда не заигрывала с Вениамином. Это то, что он тебе сказал? — Она расхаживает передо мной по комнате, затем резко останавливается, разражаясь удивленным смехом. — О, боже, он сказал тебе, что мы целовались? Так вот в чем все дело?

— Вы целовались? — шиплю я, поднимаясь на ноги. — Ты целовалась с Вениамином?

— Много лет назад, Влад, когда мы были моложе. Это было из-за того, что Вика все время приставала к нему. Мы сделали это, чтобы она оставила его в покое. Это было ничто. И, между прочим, она так и не отвязалась от него.

Вика, маленькая змейка, пробралась в мой разум и снова отравила его своим ядом.

— Ты девственница? — я спрашиваю снова.

Она раздраженно выдыхает и огрызается:

— Да, Влад, я девственница. Счастлив?

Да.

— Это не нарушило бы сделку, — говорю я, проходя мимо нее.

Ложь.

Это, безусловно, могло бы нарушить сделку.

Мне нужна чья-то преданность как в спальне, так и вне ее.

Я наклоняюсь и запечатлеваю целомудренный поцелуй на ее губах, затем отпираю замок и открываю дверь. Антон стоит прямо за дверью и удивленно смотрит на меня.

— Извините, сэр, — произносит он. — Я просто зашел проверить, не удалилась ли мисс Волкова в комнату, чтобы я тоже мог уйти к себе.

— Она здесь, — говорю я ему, наблюдая, как его взгляд скользит по моему плечу, зная, что он видит.

— Хорошо, — ворчит он.

И с этими словами я закрываю ее дверь и иду искать Вику.

Ярко.

Здесь слишком светло.

В моей голове играет марширующий оркестр. Я сопротивляюсь, скользнув рукой по своему голому животу. Затем, резко выпрямившись, осматриваю комнату и свою почти наготу. Хмурюсь, когда вижу, что на мне все еще одна туфля. Протирая глаза, вспоминаю прошлую ночь, но не могу воссоздать картинки. Я помню ужин, а потом… ничего.

Боже, я надеюсь, что не выставила себя дурой перед всеми этими людьми.

Пододвигаясь к краю кровати, я замечаю материал, лежащий на полу, и подбираю ткань. Мое вчерашнее платье.

Зачем мне его было резать?

Раздается легкий стук в дверь спальни, и я быстро оглядываю комнату в поисках своего халата. Он перекинут через спинку стула, где я оставила его накануне вечером. Дверь закрыта, и это заставляет мои нервы отдаваться рикошетом под кожей.

Я ненавижу, когда дверь закрыта.

Мне постоянно снится повторяющийся кошмар о мужчине, который входит в мою комнату, когда мне было десять, запирает дверь и забирается ко мне в постель. Его рука, реальная, как день, освещающий эту комнату. Я чувствую жар, волоски на его руке, когда он пробирается под мое нижнее белье.

Шестнадцатилетняя Диана тоже была в моем сне — она заснула в моем кресле для чтения после того, как запоем читала со мной «Сумеречную сагу». Ее присутствие испугало его, и он отступил из моей комнаты, как крадущаяся тень. Сон все еще такой яркий, что я не уверена, произошло ли это на самом деле или это был просто сон. Очень плохой сон.

Накинув халат, я подхожу к двери и открываю ее. Диана стоит на противоположной стороне, держа дымящуюся кружку и лукаво ухмыляясь.

— Я подумала, что тебе это может понадобиться, — говорит она, протягивая мне чашку и проходя мимо меня в комнату.

— У меня болит голова, — жалуюсь я, присоединяясь к ней, когда она садится на кровать.

Ее взгляд устремляется к беспорядку на полу.

— Что случилось?

Пожав плечами, я морщу нос.

— Может быть, я не смогла его снять и порвала? — предполагаю я и отпиваю глоток горячей жидкости.

— Ты ужасно выглядишь. — Она улыбается и протягивает руку, пытаясь пригладить мои волосы.

— Ты выглядишь идеально. — Я закатываю глаза.

Она всегда выглядит безупречно, и сегодняшний день ничем не отличается.

— Прошлой ночью у меня в комнате был посетитель. — Она опускает взгляд на свои колени, затем скрещивает ноги. Мое сердце начинает бешено колотиться в груди. Диана собирается сказать мне, что они с Владом занимались любовью. Опишет это в невероятных подробностях таким образом, будто я пережила это событие, а не она. Я не уверена, что смогу справиться с этой информацией. Наличие данного факта действительно означало бы, что между нами никогда ничего не будет. Думать об этом так по-детски и глупо. Я презираю себя даже за то, что у меня есть такие мысли, но я не могу их контролировать. Они просто у меня в голове. Я рабыня химических веществ в моей крови, которые говорят мне, что Влад мне нужен.

— Влад, — хриплю я.

Она немного напрягается, затем расслабляется, ложится и смотрит в высокий потолок.

— Да, конечно, Влад. Кто еще мог зайти в мою комнату? — В ее тоне слышится разочарование. — Он спросил, девственница ли я.

Фырканье, непривлекательное и неконтролируемое, вырывается у меня на свободу.

— Он что? В каких временах мы живем, Диана? Что за нелепый вопрос.

Она вздыхает и смотрит на меня.

— Ты же знаешь, что в нашем воспитании нет ничего нормального, Ирина, моя милая маленькая Тень. Насколько ты полна решимости быть свободной духом. — Она улыбается, и в ее глазах читаются неподдельная нежность и любовь. Я ставлю свою кружку на прикроватный столик и сворачиваюсь калачиком рядом с ней, перебирая пальцами ее мягкие пряди шелковистых волос.

— Ну, ты девственница, так что это должно было порадовать его самолюбие, — поддразниваю я.

Диана напрягается рядом со мной. Я поднимаю взгляд на ее лицо и вижу, что в ее глазах наворачиваются слезы.