Старкрафтер (СИ) - Тепеш Влад - Страница 47

— Хренасе… И это работает?

— Ты живешь в обустроенном городе, в бесплатно й квартире, берешь провиант бесплатно, вещи — бесплатно. Катаешься на самых передовых в галактике звездолетах, управляешь самыми совершенными боевыми машинами. Вот и как ты думаешь, это достаточно веский признак того, что наше общественное устройство работает, как надо?

— Блин… Ну да, логично.

— Ну вот. Армия устроена точно так же. Солдаты выбирают себе сержантов, сержанты — лейтенанта, лейтенанты — капитана и майора, те — полковника, полковники — генералов. Если ты не согласен с кандидатурой сержанта, которого избрал твой взвод — ты покидаешь этот взвод и ищешь себе другой. Или организовываешь его сам, если обладаешь нужными качествами.

— Черт… Кто угодно может организовывать армейское подразделение?

— Ну да, у нас вся армия так и организована. Допустим, начинается тяжелая война, и значительное число граждан начинает спонтанно самоорганизовываться на местах. Парни с одной улицы образовывают взвод и выбирают сержанта, если среди них есть человек с военным опытом. Если нет — приглашают кого-либо со стороны или отправляют запрос, дескать, «пришлите сержанта». Взводы организовываются в роты, роты — в полки. Если лидеры этих полков обладают авторитетом, промышленность начинает оснащать их оружием, экипировкой и техникой…

— А если не обладают?

— Тогда главинженер завода может не дать им свою продукцию, ответив «я передаю армии, а с армией договаривайтесь сами, если они сочтут вас стоящими того».

— Хренасе…

— А помнишь, я говорил, что у нас нет слова «субординация»? Вне зависимости от своего звания ты никому ничего не можешь приказать, потому что слова «приказ» у нас тоже нет. Солдаты подчиняются командиру, только если он обладает авторитетом в их глазах. Как только ты теряешь авторитет — твои инструкции перестают выполняться.

— Блин… я уже не спрашиваю, работает ли это — я спрашиваю, как такое вообще может быть?

— Чтобы понять это, ты должен стать таким же, как и мы. В общем, когда где-то образовывается военное подразделение — оно стремится примкнуть к большей силе. Но если где-то происходит разногласие между офицерами, например, насчет того, как надо воевать — может образоваться более чем одна армия, и каждая из них будет считать самой правильной армией себя, а остальных — лишь ополчением. У нас, собственно, так и происходит, что все вооруженные силы рождаются из народного ополчения, а самая большая вооруженная сила, поддержанная максимально широкими массами и производством, и есть армия. И любая часть ополченцев, в зависимости от собственных целей, может примкнуть к этой армии, остаться силами местной самообороны или, в редких случаях, стать отдельной армией. Дорсай обладал авторитетом и славой, к нему в подчинение перешли многие армейский подразделения, его поддержало население и промышленность — и дорсайцы стали полноценной армией. Ныне дорсайцы — горстка ополчения на родной планете, Изенране, но по инерции и за былые заслуги их продолжают величать армией. Однако, вот как в случае с твоим пилотом, теперь единичные дорсайцы переходят в регулярную армию, потому что иначе им уже не светят никакие перспективы, кроме роли ополчения… В общем, полагаю, на вопрос о том, почему пилот-девчонка преспокойно говорит командующему «да ну нахрен!!!», я тоже ответил, да?

Кирсан вздохнул.

— Да уж… Получается, если я не согласен с командующим Текарсой… то я могу ему просто не подчиняться?

— Конечно. Но тогда вряд ли найдется кто-то, кому будет нужен такой легат, как ты. Максимум, что тебе светит — если пригласят легатствовать в какую-то дыру, где ты будешь легатом третьей лиги. А могут и не пригласить. Но в случае чего — роботы-мусоросборщики народ покладистый, они никогда не возражают против новых техников. Один раз ты уже облажался с браслетом, и не исключено, что именно это стало последней каплей, почему ни один нормальный пилот не захотел быть с тобой в одном экипаже. Облажаешься второй раз — и твои перспективы на дальнейшую жизнь станут очень печальными. Впрочем, ты всегда можешь отыскать в себе скрытые таланты к музыке, художеству, наукам и прочим респектабельным занятиям, и тогда тебе уже не нужно будет быть легатом.

Кирсан буквально почувствовал, как из наушников сочится густой запах крепкого сарказма.

— Как приятно это слышать.

— Да ты не унывай, у твоего потенциального пилота картина вырисовывается еще грустнее, чем у тебя, — подбодрил куратор.

Предсказание Эвады оказалось точным: когда на следующий день Скай сообщил Текарсе, что все обдумал и согласен, то узнал, что Бетанкор согласилась еще вечером.

Затем Кирсан познакомился с парой техников — Аитирой и Тосс — которые занялись подгонкой под него специальной экипировки.

Выяснилось, что танкисты и боевые пилоты одеваются похлеще космонавтов. Нательное белье, покрывающее все тело, кроме головы, поверх него надевается странный серый костюм, пластилиновый на ощупь и с кучей проводков и трубочек.

— Это — амортизирующий самозатягивающийся жилет, — пояснил Аитира, — он ловит мелкие осколки, пробившие бронекостюм, а если ты все-таки получаешь ранение — вступает в реакцию с кровью и заклеивает рану. Еще он вводит тебе обезболивающее и наноботов при необходимости.

— А где игла?

— Какая там игла…восемнадцать форсунок на внутренней поверхности для обезболивающего, наноботы вводятся сразу в сонную артерию микроструей под давлением.

Поверх всего этого надевался собственно бронекостюм, достаточно удобный, но тяжелый.

— Слушайте, а нахрена бронежилет? Если снаряд пробивает броню танка — бронежилета просто не заметит.

— Ну это само собой. Но если снаряд проходит мимо тебя — то мелкие осколки брони и внутренних систем тебя не минуют, как и ударная волна. Для этого и нужен противоосколочный костюм. А еще, если тебе придется выбираться из подбитого танка — ты будешь рад защите от легкого стрелкового оружия. Главное — помни, что на спине брони почти нет.

— Почему?

— Для облегчения конструкции. Когда ты сидишь в танке — твоя спина прикрыта бронеспинкой и бронесидением.

И хотя в целом снаряжение показалось Кирсану довольно удобным даже с непривычки, Аитира и Тосс приложили массу усилий, чтобы сделать его неудобным и долго и тщательно подгоняли по фигуре и амортизирующий жилет, и бронекостюм, затягивая крепления все туже и туже.

— Слушайте, а может хватит затягивать? — предложил Кирсан.

— Не-а, не хватит. Знаешь, в чем недостаток огнеупорного костюма?

— В чем?

— Сгореть быстрее, чем испечься. Если ты застрянешь в горящем танке — медленно испечешься, потому что костюм не даст тебе быстро сгореть, а дыхательная маска — задохнуться. Потому костюм подгоняется по фигуре настолько плотно, насколько это возможно. Наши танки почти никогда не горят, потому что почти не содержат воспламеняющихся материалов, но среди врагов иногда попадаются звиздюки, использующие зажигательное оружие. Впрочем, ты не беспокойся, носить вот это вот все тебе обычно не придется, полный комплект надевается только перед боем или на учениях.

— Фух, первая хорошая новость за сегодня!

— Угу. А теперь не верти головой, примеряем нейросъемный подшлемник.

— Зачем он?

— Ловит болевые импульсы и дает команду на впрыск местной анестезии в пораженную часть тела, а также определяет твое состояние.

Поток была калибровка, а затем на него надели массивный шлем, полужестко соединенный с бронепластиной на спине ограничителем, не дающим сломать шею при резких ударах.

— Проверка движения, — скомандовал Аитира. — Попрыгай на месте, отлично, теперь присядь, встань. Нигде сильно не жмет? Пробегись туда… назад… туда… стоп!

Кирсан остановился рядом с тумбой, на которой застыл манекен в виде голого торса. Этот манекен живо напомнил ему манекены-мишени из баллистического геля, на которых испытывают оружие.

И в этот момент стена напротив взорвалась.