Махинации самозванца - Романов Илья Николаевич - Страница 56

Первым среагировал тот жевур, что покрупнее. Блестел красными бусинками глаз. Фыркал. Топтался рядом с миской. Посматривал искоса на меня.

Я в очередной раз облизал свой палец, смоченный молоком. На что я надеялся? Да я и сам не знаю. Тупо делал то, что мне подсказывало сердце. Представьте, есть такой орган, четыре камеры у человека, прокачивает через себя кровь. Учите биологию, хотя бы на школьном уровне, чтобы быть воинствующими материалистами, а не как обычно, дебилами. У материалистов хотя бы есть шанс поумнеть, а у дебилов совсем шансов нет…

Крупный жевур прокусил мне палец. Присасывался. Я терпел. У первых фаланг пальцев нет костей. Там хрящи. Пей мелкий. Во мне пять литров. Три основных, два резервных. Твоё маленькое тельце отвалит от меня раньше, чем я сдохну от потери крови. Я тебя вскормил. Мне и подыхать, если я что-то неправильно понял.

Мелкий отвалил от меня. Упал на пол спиной, подставив пузико длинного тела. Я, повинуясь эмоциям, потрепал его за подставленное брюхо. Погладил. Поласкал. Дал щелбана по нижней челюсти, когда он попытался меня укусить.

Мелкий жевур не спешил пить молоко. Блистал красными бусинками глаз. Смотрел на меня. Фыркал. Чуть слышно топтался по деревянному полу.

Я в очередной раз тупанул. Сам не знаю, почему я так поступил. Просто протянул руку. Спокойно. Тихо. Без рывков. Приласкав. Схватил за загривок и мокнул мордой в молоко. Как он заверещал. У меня аж уши заложило! Хрен тебе! Пей!

Проснулся первый жевур. Он поначалу был медлительным. Наверно, только поэтому мне удалось его смахнуть рукой. Бил наотмашь. Жевур куда-то улетел. Судя по звуку, стукнулся о стену.

Мелкий жевур верещал на уровне ультразвука. Я, конечно, как и любой нормальный человек, не слышу ультразвук, но способен почувствовать звон в ушах. Макнул мордой в молоко. Макал до тех пор, пока не удостоверился, что выпила.

Эта тварь очнулась. Укусила меня за предплечье. Пила кровь. А я вместо того, чтобы скинуть кровососа… Гладил её, вспоминая, что четыреста граммов живого веса не сможет вместить мои основные три литра крови.

Перед потерей сознания я увидел, как фыркал рядом со мной откинутый жевур покрупнее. Топтался. Видимо, думал, атаковать или нет.

Потом я отрубился. Просто голова закружилась от потери крови. Бывает. Не думай, что ты Бог. Ты всегда человек, даже если тебе от смеси адреналина и норадреналина сносит голову…

Очнулся в поту. Болела голова. Но это мне не впервой. Я знаю лекарство. Нужно только дойти до подвала.

Чесалась шея. Ныло правое предплечье. Болела голова. Всё хреново, но после второй бутылки вина всё встанет на свои места.

Ещё раз! Вином никогда не опохмеляйтесь, там меньше двух бутылок не выйдет! Вино не снимает похмельный синдром! А вот напиться заново – это реально!

Жарко. Сорвал с себя остатки белой рубашки. Почему остатки? Всё просто. Ночью кошмары снились. Какие-то мелкие твари нападали на меня. Я отбился. Иду одетый по пояс. Я не люблю так ходить, но в тот момент мне было пофиг. Хотелось пить. Стесняюсь шрамов на руках, груди и лопатке…

На нижнем этаже имения покойного Равура меня встретил Гумус. Открыл рот. Наверное, что-то хотел сказать. И заткнулся от моего лёгкого похлопывания по щеке.

Иду дальше. У самой лестницы откуда-то вылез Могр. Этот тоже застыл. Во дебил! Дал ему пощёчину, пусть просыпается.

Встретил несколько девиц. Эти разрывались от стремления мне понравиться и охомутать и до стремления выразить мне своё «фи», так как их хозяева со мной чуть ли не на ножах.

Подошёл поближе. И эти тоже смылись с резвостью поноса. Что происходит?!

Дальше было нечто. Вылетела откуда-то пяти-семи-десяти-юродная наследница Равура. Что-то причитала. Выла. Бранилась. Причём настолько быстро, что я не успевал переводить на родной русский местный язык. Попричитала. Повыла. Заткнулась. И начала пятиться к двери.

Ну что ты за тварь! Как к полуголому мужику подваливать со своими претензиями, то у тебя гонору хватает. Но вот когда мужик начинает гримасы строить, так и свалила в сторону.

Сушняк рвёт горло. Меня качает. Опираюсь на стены. Ползу вдоль стены. Ну ты-то хоть, тварь, заткнись! Дал пощёчину какой-то кухарке, чтобы перестала выть. «Где, тут питье?»

Мои недоумения закончились с появлением какой-то расфуфыренной. Рот разевает. Поднимает кремовые юбки платья. Орёт на меня. Вот дура! Зачем же так орать?! И без тебя так больно! Я, наверное, что-то хотел рявкнуть на неё. Но не потребовалось.

На голове что-то зашевелилось. За макушкой послышалось какое-то шипение. На шее проснулся воротник. Воротник процарапал когтями мне шею и заверещал. Что вообще происходит?! Некто в кремовом платье свалила с моих глаз быстрее, чем я бегу до сортира при поносе. Что вообще происходит?!

– Ваден! – появился мой мелкий спустя миг.

– Не пугай меня так! – невольно вскрикнул я. В мелкого пролетела недопитая глиняная кружка. Гумус спрятался за порогом, кружка зря разбилась о косяк.

– Ваден! Надо уезжать! Ты сам говорил! – он запнулся и, коверкая слова, выдал фразу по-русски: – Жопа горит! Сваливай, пьяный дебил!

Поверьте, родная матерная речь иногда важнее долгих уговоров.

– Сваливаем!

– А это?!

– Не это! А… – я запнулся. – Крупный это Еб. Мелкая это… Блин… Как назвать-то… Пусть будет Лена!

– Ваден?!

– Буди наших. Обносим еду! Запрягай коней! Не мне тебя учить!

Не скажу, что нас провожали с апофеозом, но любопытные мордочки мелькали в окнах. Спровадили ненужного гостя. Гость, сволочь, слишком сильно на себя одеяло тянул. Выёживался. Напугал всех свои похмельем.

Я теребил две тушки у себя на руках. Колбаска то ли не терпел конкуренции, то ли боялся двух моих мелких. Скотина ты такая! Ты уже год живёшь в долг. Я ещё год назад обещал пустить тебя на колбасу и до сих пор терплю твои причуды…

На меня косились мои. Рядовые дружинники ещё как-то отводили взгляды, а вот Могр, Гумус, адвокатишка и Ивар просто раздевали меня взглядами.

– Это жевуры? – с лёгкой интонацией пренебрежения спросил Ивар.

– Они, – усмехнулся я.

– Это же смерть! Их надо истреблять как крыс!

– Смерть всегда рядом… Ты просто её не чувствуешь или не хочешь замечать… – брякнул я на удивление неглупую вещь.

– Ваден… Это те самые? – подал голос Гумус.

– Они.

– Ты велел напомнить… – он запнулся и, коверкая русскую речь, пропел: – Уе…к, тащи свою тощую задницу к священнику!

– Спасибо, мелкий, за памятку. У меня к нему накопилось вопросов… – похвалил я оруженосца. – А сейчас… Едем к портному…

Так-то, насколько я помню, к портному было ещё рано. У него как минимум было полдня в запасе, но у меня шило в попе. Спеши убежать от самого себя, а то увидишь свою тень за спиной. Как-то так, пояснять не буду…

Портной само собой в Чистом городе. Тут лучшие портные, кроме именных и тех, что в Верхнем городе, ну это в том городе, где живёт самая именитая знать.

Честно говоря, мне нужен был повод сорваться по мелочам. Я сам себе в этом никогда бы не признался, но это факт. Я искал повод. Портной, однако, меня обломал. То ли ему не впервой принимать заказы от такой публики, как я, то ли он не был завален заказами.

Я примерял обновки. Портной косился на мой ошейник из жевуров. Ошейник не только в том смысле, что они мой воротник на шее, но и в том, что я и сам не понимаю, куда мне их девать. Один хорёк спал у меня на правой руке, второй спал, обернувшись кольцом на шее, будто он воротник.

– Мастер… Я вижу, что вы мастер… – невольно промямлил я. А что?! Он успел раньше, чем было оговорено. Сделал лучше, чем я хотел. Что я, после этого должен его прессовать?! – Одна поправка. У меня новый заказ. Видите этих парней. Пошейте что-то этому мелкому. Этому с перебитым носом. И этому… сотнику…

Гумус отнёсся к моей инициативе как к само собой разумеющемуся. Могр сверкнул глазами, но ничего не сказал. Ивар затупил, а после огрызнулся на меня.