Липовый барон - Романов Илья Николаевич - Страница 56

Десятка золота за час уединения! Они тут с дуба рухнули?! Да его обмундирование меньше стоит! Полученный червонец я быстро спустил до трёх монет. Потом с трёх поднялся до пяти. С пяти просел до четырёх. С четырёх ушёл в отрыв на восемь. С восьми фортануло на шестнадцать.

Дебил, остановись!

С шестнадцати опустился до трёх… Потом новый заруб в кости. Три выросли в девять. Девять – в семнадцать.

Дебил, остановись!

Начал с семи. Спустил до четырёх. С четырёх – до шести. С шести – до двенадцати.

Дебил, остановись!

А вот хрен! С двенадцати – до шестнадцати. С шестнадцати – до двадцати одной монеты. И вот тут я стреманулся дальше играть.

Это для высшей знати мелочь, а мне так-то не кисло выиграть зарплату за год службы.

Помню ещё, что отдал деньги Гумусу и приказал бить меня по лицу, если ещё раз за вечер сяду за игральный стол. К чести моего оруженосца, надо признаться, он в точности исполнил моё пожелание, за что и отхватил от меня в ответ.

Стоя над его бессознательной тушкой, я вспомнил свой приказ. Блин, надо ему монету выделить за понимание и усердие. Спорить со мной пьяным – это ещё то счастье. Друзья в прошлой жизни и то со мной в спор не вступали. Типа протрезвеешь, потом поговорим, какая ты сволочь.

Как ни странно, мой пьяный дебош с оруженосцем был принят на ура местной публикой. Единственная, кто возмущалась, так это бабёнка, что час провела с Гумусом. Не знаю, чем он там её очаровал, но теперь я для неё скотина и солдафон – это если ещё смягчать выражения. Интересно, а большая у него шишка, раз за него так бабы переживают?!

Последующие события я плохо помню. Перебрал. Помню, что ползал пьяным в ногах у Гумуса и орал, что не встану, пока он меня не простит. Этого местная публика не поняла, но сочла за причуды рыцаря. Думали, наверное, что это такая шутка, а вот я ни хрена не шутил.

Потом опять подрался. Надо было спустить пар. Дрался со старым противником. Ну, с тем слугой, который мне уже надавал кулаками по роже. Шёл в бой, чтобы искупить свою вину, а получилось как всегда. В общем, теперь я ему навалял. Тупо со злости. То ли он расслабился после прежней победы, то ли у меня злость поднялась. Меня от его тела оттащили, когда было уже понятно, что я дурачок и гашу его в мясо.

А вот так. Раз на раз не приходится, о чём я заявил своему оруженосцу. Мастер – он на то и мастер, чтобы таких «раз на раз» почти не случалось. Бывает один раз на сто, но оказывается, что и мастер отдыхает. Вроде он меня понял на наглядном примере.

Из дальнейших событий после этой эпатажной пьянки можно упомянуть визит в таверну к наёмникам, ну, ту, которую мы с Антеро вместе посещали.

Не буду говорить, что Нетфе мне удалось уболтать совсем задёшево, но, скажем так, я был готов расстаться и с большим. Четыре золота так-то – это тоже немало, почти три моих зарплаты. В ответ Нетфе выделил человека, чтобы сопроводил нас до скупщика краденого и отрекомендовал.

Выложенный товар, если честно, меня не обрадовал. Зачем мне украшения и прочая ерунда, если я хочу видеть совсем другое. Пришлось пойти на крайние меры и автоматически увеличить ценник на будущую покупку. Я показал патрон и попросил принести всё странное. Скупщик долго мялся, смотрел на меня, думал, но после вынес образчики товаров. Мотки верёвок, алюминиевые штыри альпинистов, почему-то один ботинок с шипами, ледоруб, консервы, патроны двенадцатого калибра, ствол разобранной двустволки.

– Это всё?

– Достаточно.

– Как к тебе это попало?

– Но ты же не настолько глуп, чтобы считать, что я тебе это скажу?! – ответил скупщик.

Я заметил движение в полумраке. Пасут, поведу себя не так – и меня продырявят. Не удивлюсь, если в темноте засел кто-то с арбалетом.

– Нет, не глуп. Просто интересуюсь пределами того, что ты можешь сказать…

– Приносят разные люди…

– Когда? Кто? Как их найти?

Молчание было долгим. Я уже решил, что протупил, не надо было так в лоб спрашивать. Старьёвщик же в это время, видимо, думал, что ему будет, если он чуть приоткроет тайну, и какая плата за риск.

– Двадцать.

– Не смеши. Ты сам ничего не знаешь. Не стоит одно имя этих денег.

– Не одно…

– Следы всё равно ведут к одному…

Долгое молчание. Про следы я ляпнул, просто предполагая. Все вещи – альпинистов, ну если не считать двустволки. Логично думать, что всё это одна группа, чем не связанные между собой люди.

– Тебе-то какой в этом интерес? – разродился словами старьёвщик после долгого молчания.

– Ты всё равно не поймёшь… – попытался я съехать с темы.

– И всё же?

Я мялся с ответом, но в голову лез всякий бред. Неудивительно, что его и понёс вслух.

– Месть!

– Кому?!

– А это не твоё дело!

– Как хочешь! Месть – это дороже!

– Ты мне зубы не заговаривай! Не ты – так другой! – начал рычать я.

Дурак, что тут скажешь. Сам стою под прицелом, а выёживаюсь, как лох перед Брюсом Ли.

– А уверен, что есть другой?

– Всё в руках Бога! – И я по привычке пожал плечами.

Какая глупость этот жест. Антеро-то привык к моей причуде, но остальные местные её не знают.

– Какого бога?! – вдруг насторожился старьёвщик.

«Единого!» – так и хотелось брякнуть мне, но я сдержался. А каких местных богов я знаю? Рарнора, бога смерти, и Мерлену, которая хрен знает за что отвечает; как я понял, вроде за благотворительность. Остальные боги как-то проходили мимо моих ушей. Вам же не интересно, во сколько реинкарнаций Будды верят японцы, а почему мне должна быть важна вера этих язычников?

Естественно, я хотел брякнуть, что верю в смерть, но постеснялся. Звучит пафосно и с наездом. Решил применить более мягкий вариант.

– Я верю в Рарнора, – сказал я, по-другому назвав смерть.

Вот это было нечто. Надо было видеть глаза старьёвщика. Интересно, что я такого сказал, что он так перепугался. Не думаю, что если бы я сказал, что просто верю в смерть, он так испугался.

Интересно, какими маньяками тут считают жрецов Рарнора, раз их боятся даже криминальные элементы?! Вполне нормальные люди, или, может, я чего-то не знаю?

– Я ничего тебе не скажу! И ничего тебе продавать не буду! – спрятав дрожащие руки, высказал мне старьёвщик.

Зря он старался, я заметил, какую реакцию на него произвело имя Рарнора.

– Уверен?

– Вон отсюда! Иначе стражу позову!

А вот это уже серьёзное заявление. Нет, конечно, не про стражу, а про то, что криминальный элемент будет её звать. Не по понятиям это и явно с перепугу.

– Я вернусь… – сказал на прощание, точно зная, в чьей компании в следующий раз обязательно приду.

Хотелось бы сказать, что все мои глупые слова сразу же обратились в быль, но это не так. Во-первых, я заступил на три ночи в дежурство, а какие поездки с жрецом в Перевалку, когда сплю на ходу. Ну и во-вторых, в тот же день заехал к жрецу, но его не застал. Где он там шлялся, я не знаю, понял только, что искать его в ближайшие дни бесполезно.

Через три ночных дежурства визит к старьёвщику как-то сам собой отложился. Приехал Латьяун и пригласил на охоту, и я как-то забыл про земляков. Когда я ещё побываю на охоте с высшей знатью?!

За три дня караула я всё обдумал. Не сомневаюсь, что все мои земляки, кем бы они ни были, уже мертвы. Я не знаю местных нравов, что ли?! Ублюдки на ублюдках и ублюдками погоняют…

Охота с самого начала не задалась. Хотя какая это охота?! Два десятка дворян высшей знати, ну и я с Юдусом и Гумусом, плюс примерно полсотни слуг: всяких там загонщиков, подавальщиков подушек, виночерпиев, поваров и всё в том же духе…

Я полдня трясся в седле по кочкам да ухабам. Боялся облажаться тем, что упаду с коня всем на смех. Колбаска та ещё скотина непредсказуемая. И почему я до сих пор его на колбасу не пустил?!

Оленя упустили. На кабана бабы застремались, ну как, испугались для вида. Понятно, что не им на него лезть, но для вида стращали кавалеров, типа это опасно и вообще. В общем, перестращали. Высшая знать сдулась от подробностей, упоминаемых бабами: про выпущенные кишки и прочие прелести встречи с клыкастой тварью. Будем считать, что егеря дикую свинью упустили…