Теория Хайма (СИ) - "Мари Явь" - Страница 41

— Зарываешься. — Прорычал мужчина, оскаливаясь.

— Ну значит, не указывай мне. Нам бы все равно пришлось их кокнуть, просто чуть позже. Или ты думаешь, что Реиган оставит этих людишек и дальше играть в свои грязные игрушки? Все мы прекрасно знаем, чем тут занимаются… — Сет сплюнул, оборачиваясь в сторону спящего города. — К тому же, они кое-что прикарманили себе. То что должно быть нашим, не так ли?

Поднеся к лицу кривой длинный нож, мужчина хищно слизал со стали капли крови.

— Реиган приказал никого не трогать. До его возвращения. — Четко произнес Геир так, чтобы было слышно каждому, что сейчас стояли у главных ворот Скандии.

— Конечно, мы это уже поняли. — Протянул Парвайн, взвешивая в каждой руке по длинному саю[12]. — В мои планы не входило отдать все веселье дракону.

— Веди. — Хохотнул за его спиной Дей, которого поддержали одобрительными тихими возгласами другие мужчины.

Через минуту даже мимолетный признак их присутствия растворился в темноте ночи, как и сами незваные гости.

Что ж, это даже интересно. Подобная охота всегда будоражила кровь. Тут не было яростного стремления и жажды крови, как бывало на поле сражения. Не было этой грубости, жестокости, неприкрытой агрессии и резкого запаха смерти, витающего в воздухе, не было примитивности. Все происходило медленно, с некоей аккуратностью, тщательностью…

Преследование, наблюдение за своей ничего не подозревающей жертвой издалека. Наслаждение этой глупостью и беззаботностью, которые в твоей власти превратить в страх, ужас, отчаянье. В охоте было больше… вкуса. Утонченности. Больше целей, больше чувств.

Если держать в своих руках отчаянье и ужас врага на полях войны ты можешь всего несколько хрупких секунд, то здесь разворачивается целая картина этих эмоций, которые оказываются так многогранны и глубоки. И ты смотришь на них, поворачиваешь, словно любуешься драгоценным камнем на свету.

И она сейчас даст насладиться сполна глубиной своего страха и отчаянья. Крики, плач, мольбы о пощаде и отсрочке. Вот для чего он отпустил ее так далеко от замка, давая обмануться верой в то, что она никогда уже не вернется в оковы и клетку. Степень безысходности, увеличенная в разы, будет отличной наградой для него и наказанием ей за то, что посмела… смеяться над ним.

Тьма обрела форму в маленькой, простой комнатке не богатой, но и не бедной таверны. Из мебели здесь были только стол, стул и кровать. Не очень аккуратно сложенные вещи торчали из приоткрытого сундука.

Реиган медленно осмотрел келью, в которой оказался, задерживая взгляд на растяжках с колокольчиками у окна и двери. О, девчонка оказалась не такой наивной, хотя… разве он не понял это с самого начала, как только ее увидел. Как и сказал Эдан, такие люди не от мира сего, оказывается, все буквально, в этом он не прогадал.

Ее не проняло то, что она в тот раз стала причиной гибели сотни мужчин и рабства детей и женщин. Интересно увидеть боль и отчаянье, когда она поймет, что (пусть это и не так) была близка к своей цели, но в последний момент именно он оборвал все надежды на спасение и возвращение в свой уютный миленький мирок. Именно он, давший ей эту смутную надежду, теперь разрушит все, отравляя надежду чувством беспомощности и страхом перед казнью, которая ее ждет в скором времени.

Совершенное ей — пусть и поражающий смелостью и находчивостью поступок, это все же великое преступление, за которое будут карать соответствующе. Девчонка пожалеет о том, что вообще на свет родилась… Вот как обычно Древние затаптывают огонь человеческой взбунтовавшейся души.

И вот она, спящая в своей маленькой кроватке, еще ни о чем не подозревает, наслаждаясь покоем и мечтами о светлом будущем, которым, увы, не придется осуществиться. И именно он держит в руках эту секунду — грань между спокойным настоящим и будущем, наполненным лишь ожиданием грядущей неизбежной ужасной участи.

И именно ему решать, как и когда разбить эту человеческую надежду, которая всегда умирает последней. Грубо и резко, или медленно и изысканно, как ночной кошмар, вливаясь в эти чистые, наивные мечтания…

Смакуя мгновение, Реиган медленно прошел к кровати. Тонкий аромат цветов, мыла, женщины, ее спокойствия и умиротворения становился все отчетливее. Свернувшись на кровати, укутавшись в шерстяной плед, она была слишком далеко от жестокой реальности, которая совсем скоро накроет ее с головой.

Такая мелкая, хрупкая и незначительная, принесшая столько проблем и головной боли.

Реиган присел перед кроватью, смотря на сглаженные спокойствием и сном женские черты лица. Размеренное тихое дыхание касалось приоткрытых губ…

Внезапная вспышка уверенности, что он часто вот так наблюдал за спящей женщиной, быстро погасла, оставляя после себя лишь навязчивое ощущение дежа вю.

Боги, ну что за дура. И какая бестолковая трата человеческих жизней. Получается, они все погибли зря, раз ее ждет та же участь. Она будет умирать с осознанием того, что все, абсолютно все было напрасно. Вина. Сожаление. Ненависть.

И сейчас… сейчас она все осознает. А он поймает это мгновение собственного триумфа. Жертва поймет, что она всего-навсего жертва, которая никогда и не была хозяином положения.

Наклонившись вперед, мужчина сделал глубокий ровный вдох около женской шеи, смакуя аромат спокойствия и безмятежности, который скоро взорвется негодованием, страхом и злостью… нечто резкое и острое заменит собой эту нежность и эфемерность.

Горячий выдох обжог нежную кожу, по женскому телу пробежала дрожь.

Вот оно, он увидит это… так близко. Пусть прочувствует каждую каплю безнадежности и безысходности.

— Ты в тупике, Ким Рендал. Ты в ловушке. В клетке. Тебе не выбраться. — Очень тихо проговорил мужчина, чуть отодвигаясь, чтобы уловить тот самый момент.

Веки с густыми ресницами медленно приоткрылись, неуверенно и словно нехотя. Темные глаза нашли причину, по которой их обладательница совсем скоро попрощается с белым светом.

Реиган молча смотрел и ждал… чего угодно, но не этого. Воплей, криков, причитаний, молений и слез. Но уж точно не того, что девушка, откинувшись на спину, смело и раскованно запустит руку в его волосы, резко притягивая к себе.

Тут сработал эффект неожиданности, потому Реиган подчинился настойчивой, но все же слабой руке, оказываясь почти лежащим на девушке. С тихим вздохом, из-за чего ее грудь слегка прикоснулась к нему, эта чокнутая, приблизила его голову к себе, приподнимаясь…

Нет… он точно рассчитывал не на такую реакцию. Разве ночной кошмар, хладнокровного палача и охотника, который подведет тебя к плахе, нужно встречать как долгожданного любовника?

Да, то ее первое прикосновение не шло ни в какое сравнение. Спонтанное, мимолетное, еле заметное и едва ощущаемое.

Эта женщина — безумная, абсолютно ненормальная, такая… сладкая, мягкая и теплая…

Никакого страха или скованности. Ее губы на его губах действовали медленно, томительно нежно, умело и уверенно. Она словно пробовала его, вкус мужчины, опасности и страсти… вкус запретного и желанного. Она как будто наслаждалась им. Наслаждалась?! Это слово не подходит в виду того, что им невозможно наслаждаться. Потому что он… он же чудовище, злобное порождение гнева и ярости, сын огня… Кажется, для этой полоумной сейчас он просто мужчина.

И это… странно, но приятно. Черт, это правда приятно.

Нежная настойчивость, просьба, полная соблазна, мягкое требование ответа.

Пальцы сжались в его волосах, подталкивая к себе, вызывая и настаивая. Все еще скованный и напряженный, он отказывался поддаваться этому странному теплу. Это бы означало проявление слабости, подчинение.

— Не будь таким строптивым, Ри. — Прошептала девушка, когда он зарычал в ее губы. — Тебе нужно немного расслабиться.

— Зато тебе этого точно делать не следует. — Бросил мужчина мрачно, все еще чувствуя пальцы в своих волосах. Через мгновение она воспользовалась этим, вновь притягивая его к себе. — Что ты делаешь?! — Зарычал Реиган, отстраняясь.