Порочная (ЛП) - Ловелл Л. п. - Страница 20

— Тебе придётся за него заплатить, — говорю я, оглядываясь на него через плечо.

— Знаю, — он хватает меня за плечи и прижимает лицом к зеркалу. Мои соски мгновенно твердеют от прикосновения к холодному стеклу, а его тёплое тело прижимается к моей спине. Зеркало затуманивается от моего тяжёлого дыхания. Каждая мышца остаётся напряжённой. Мне нравится, когда он такой, бешеный, балансирующий на грани. — Ты не можешь трахнуть меня, Ронан, — поддразниваю я, точно зная, что сейчас произойдёт.

Он срывает с меня нижнее бельё, проводит пальцем по моей пульсирующей киске, прежде чем замереть, и на его лице появляется болезненная ухмылка.

— Думаешь, это, — он дёргает за мой тампон, — остановит меня? — он смеётся, бросая его в угол комнаты. — Ох, маленькая кошечка… — он засовывает свои пальцы глубоко в меня. — Здесь так мокро. Так кроваво, — его пальцы работают усердно и глубоко, и когда он вытаскивает их, то со стоном размазывает кровь по чистой ткани платья.

Я слышу звон пряжки его ремня, и мой пульс учащается, отдаваясь в ушах. Это грязно. Неправильно… так неправильно. Он хватает меня за волосы, наматывает их на кулак и так сильно дёргает мою голову назад, что боюсь, что у меня сломается шея.

— Скажи мне, как бы ты убила меня сегодня, Красивая? — он покусывает меня за ухо, дразня своим членом.

Стон срывается с моих губ. Я не могу ясно мыслить.

— Прямо сейчас? — я задыхаюсь, когда его член прижимается ко мне, угрожая проскользнуть внутрь. — Я бы не стала.

Он издаёт тихий смешок, прежде чем ввести головку внутрь и замирает, проводя пальцами по моей голове.

— Тогда скажи мне, что твоя киска истекает кровью для меня.

Я прижимаюсь к нему, умоляя наполнить меня, но он удерживает меня на месте, его пальцы впиваются в мои бёдра.

— Ронан, — огрызаюсь я, в отчаянии хлопая ладонью по зеркалу.

Его зубы впиваются в моё плечо, и я стону.

— Скажи мне.

— Моя киска истекает кровью для тебя, — говорю я в спешке. — Теперь трахни меня, — я буквально умоляю его, но не могу найти в себе сил волноваться об этом.

— Ты должна верить в это, когда говоришь такое, — почти рычит он мне на ухо.

Я рычу, царапая ногтями его руку и пытаясь протолкнуть его глубже.

— Я всегда истекаю кровью из-за тебя! — иногда мне нравятся его игры, но сейчас? Сейчас я просто хочу его.

Он смеётся и обхватывает меня сзади за шею, ударяя щекой о зеркало. Он вторгается в меня во всех смыслах этого слова, его твёрдое тело захватывает моё, горячее дыхание танцует у меня на затылке. Моя кожа покрывается мурашками, а дыхание становится не более чем учащённым. Он низводит меня до уровня животных побуждений и чистой отчаянной потребности.

— И ты всегда будешь проливать за меня кровь. — Его локоть вдавливается мне в позвоночник, заставляя мою грудь прижаться к зеркалу, а бёдра наклоняться к нему. Никакой постепенности, он просто входит в меня одним толчком. Я задыхаюсь, прикусывая губу до тех пор, пока не чувствую вкус крови. — Каково это — чувствовать меня внутри себя?

Я не отвечаю, и он тянет меня за волосы, запрокидывая мою голову так далеко назад, что моя спина протестующе кричит. Он выходит и снова входит в меня с ещё одним сильным толчком.

— Это заставляет тебя чувствовать себя могущественной, Красивая? — он стонет у меня над ухом.

— Да, — выдыхаю я. Быть с Ронаном вот так — значит быть полностью одержимой, окутанной его силой, как мотылёк, парящий над жаром пламени. Он заставляет меня гореть из-за него, и он это знает.

Он вырывается, хватает меня за плечи и разворачивает, прежде чем взяться за запястье и прижать его к зеркалу. Мои ноги раздвигаются, и я обвиваю их вокруг его талии, прежде чем он переплетает свои покрытые кровью пальцы с моими. Наклонившись к моему уху, он прерывисто втягивает воздух, как будто не может сдержаться. Часть меня надеется, что он этого не сделает.

— Твоя кровь так красиво смотрится на моей коже, Камилла.

Я опускаю взгляд, наблюдая, как он входит в меня.

— Ещё лучше она смотрится на твоём члене.

— Боже, да, — он трахает меня сильнее, его рука скользит по моей руке к шее. Один за другим его скользкие пальцы обхватывают моё горло, и лёгкая улыбка появляется на моих губах. Низкое рычание зарождается в его груди. Хватка на моей шее становится всё сильнее, когда он толкает меня всё выше и выше. — Мне нравится твоя кровь на моём члене, — стонет он.

Мои пальцы зарываются в его волосы, и я оттягиваю его голову назад, прижимаясь губами к его губам. Пальцы на моей шее сжимаются, и на секунду у меня прекращается подача воздуха. Моё тело гудит от удовольствия, а разум кружится, когда я кончаю для него. Он напрягается, со стоном откидывая голову назад, когда моя киска сжимается вокруг него.

Его рука соскальзывает с моей шеи, и я делаю несколько глубоких вдохов, царапая ногтями кожу его головы, прежде чем он медленно выпутывается из белой ткани, завязанной у меня на талии.

— Надеюсь, ты не хотел это платье, — говорю я, уставившись на разводы крови.

Медленная усмешка появляется на его губах.

— Нет.

Я стягиваю материал с бёдер, позволяя ему растечься вокруг меня по полу, прежде чем переступить через него. Есть что-то мощное в том, чтобы стоять перед ним полностью обнажённой, с моей кровью и его спермой, стекающей по моим бёдрам.

— Мне действительно кажется, что я никогда не видел тебя более красивой.

Я ухмыляюсь и сокращаю небольшое расстояние между нами, проводя пальцами по нижней части его живота, останавливаясь как раз там, где он натянул боксеры на свой член.

— Я должна была догадаться, что тебе понравится кровь на твоём члене.

Он приподнимает бровь, прежде чем одёрнуть пальто.

— Дай мне свой пиджак, — говорю я.

Ронан мгновение пристально смотрит на меня, прежде чем вздохнуть и, сняв пиджак, швырнуть его мне. Я надеваю его и открываю дверь примерочной, чтобы увидеть продавщицу, стоящую посреди демонстрационного зала с белым лицом.

Я оглядываюсь на него.

— Можешь объяснить ей, в каком состоянии это платье, — говорю я, выскальзывая из комнаты.

— Выставьте мне счёт за платье, — слышу я голос Ронана, когда захожу в уборную, чтобы привести себя в порядок.

Несравненный Ронан Коул… Он болен, и мне не должно это нравиться, но, конечно, я это обожаю.

Глава 17

КАМИЛЛА

Я бездельничаю в библиотеке Ронана, русско-английский словарь лежит у меня на коленях, когда дверь со щелчком открывается. Входит Ронан, выглядящий таким же утончённым и смертоносным, как и всегда. Я закрываю книгу и кладу её рядом с собой.

Его губы изгибаются, когда он смотрит на книгу.

— Твой брат просил тебя позвонить ему.

— Хорошо, — он протягивает мне свой телефон, и я беру его, набирая номер своего брата.

— Да, — отвечает Гейб.

— Что не так? — я спрашиваю.

— Дон! — он фыркает. — Чёртов путана, он убивал моих людей. Я должен был встретиться с ним на днях, и это была грёбаная подстава.

— Ради всего святого, Габриэль. Я не могу заниматься этим прямо сейчас, — огрызаюсь я. — Просто…

— Он всё портит. Он подвесил грёбаного Мигеля за яйца над Лос-Поллос «Chicken Hut» (прим. Chicken Hut — сеть ресторанов быстрого питания), — выплёвывает Гейб. — Чёртов курятник! Он, блядь, сошёл с ума, Мила, я знаю, у нас есть соглашение, но если он не выполнит свою часть, я насру ему на лоб. Он говорит, что будет иметь дело только с тобой, думаю, блядь, яйца у него на месте, и ему нужен кто-то, кто их открутит.

О, мой Бог. Я люблю своего брата, но, когда дело доходит до политики картеля, он в лучшем случае непостоянен.

— Я разберусь с Доном. А пока разведай его ближайшее окружение, найди их семьи. Жди моего приказа.

— Я уже опередил тебя.

— Хорошо, — я вешаю трубку и отдаю её обратно Ронану, проводя рукой по волосам. — Спасибо, — я отворачиваюсь от него и подхожу к окну, тупо уставившись в него. Мне нужен план. Если бы я была в Мексике, я бы ни за что не отдала территорию Дону, но он знает, что Гейб не сможет удержать нашу территорию и территорию Хесуса в одиночку. У нас нет нужных людей.