Устаревшая модель жены (СИ) - Айрон Мира - Страница 9

Так, их заносит куда-то не туда. Кажется, пришёл момент вернуться с небес на землю. Собравшись, Галя серьёзно сказала:

— Алина напомнила мне о том, что мы с тобой собирались развестись.

Игорь ничего не ответил, но костяшки на руках, сжимающих руль, побелели.

— Зачем спешить, Галя? — хмуро спросил он.

— Спешить? Разговор о разводе состоялся в конце июня, а сейчас февраль. Многое позади, и пришло время вернуться к теме развода.

— Галя, я понимаю, машина — не место для таких разговоров, и всё же. Я неоднократно пытался просить у тебя прощения, но ты всегда сворачиваешь эту тему. Пожалуйста, Галя, подумай ещё. Давай не будем спешить. Нас столькое связывает. Мы давно понимаем друг друга без слов. У нас взрослые дети, прекрасные дети. Прошу, подумай ещё. Не торопись.

— Ты всё правильно говоришь, Игорь, и совершенно справедливо. Но в конце июня ты был настроен иначе. Ты всерьёз, без шуток, собирался посвятить остаток жизни абсолютно чужому человеку, а не мне и не нашим прекрасным детям.

Машина остановилась у дома Игоря и Гали, но они продолжали сидеть в салоне.

— И я уже говорила тебе, что не смогу преодолеть своё отношение именно к этому моменту! — с горечью продолжала Галя.

— Галя, пожалуйста! Ты можешь не прощать, но давай не будем всё рушить! Я ошибся, чудовищно и глупо. Но, пусть через ударение, понял, что никого ближе и роднее тебя нет, и быть не может. Ты и наша семья — единственное, что имеет для меня ценность. Я бы понял это и при другом раскладе, даже если бы она тогда не оттолкнула меня. Просто понял бы слишком поздно. А так понял гораздо раньше. Точнее, вспомнил, потому что всегда знал об этом! И ты не убедишь меня в том, что совсем не дорожишь прошедшими годами. Не убедишь в том, что вытащила меня из болезни, движимая исключительно человеколюбием.

— Игорь, ты дал слово. И я дала слово.

— Да помню я! Но неужели это слово важнее всего, что произошло до него и после него? Зачем тебе развод, Галя?

— Мы оба начнём новую жизнь, Игорь.

— И что будет в новой жизни? Что-то лучшее, чем было?

— Увидим.

— Мне не нужна новая жизнь, и видеть её я не хочу. И твою новую жизнь не хочу видеть, прости!

— Ты эгоист, Игорь! Может, мои желания тоже будем учитывать? Или ты собрался препятствовать разводу?

— Да не собираюсь я ничему препятствовать, — Игорь отстегнул ремень безопасности. — Но знать потом, что ты с другим кем-то — выше моих сил. Даже если я это тысячу раз заслужил.

Игорь быстро вышел из машины и с силой захлопнул дверь. Так, что Галя вздрогнула.

— И как это понимать? — растерянно пробормотала Галя и начала отстёгиваться.

Ужинали в полном молчании. Игорь был мрачен, а Галя не решилась возобновить разговор. В конце концов, она просто подаст заявление на развод, и всё. Что может ей помешать?

Закончив с ужином, Игорь поблагодарил Галю и вышел из-за стола. Однако почти тут же вернулся и вновь сел напротив Гали, которая задумчиво пила чай.

— Галя, сделай мне, пожалуйста, ещё чаю. И давай спокойно обсудим детали развода, раз ты так хочешь. Прости меня за дурацкую вспышку.

Галя поставила перед Игорем большую кружку с чаем и вернулась на своё место, выжидательно глядя на мужа.

Он сидел, взявшись за кружку и опустив глаза. Внезапно Галя вспомнила, о чём она хотела ему напомнить, но не успела из-за приезда Алины и дальнейшего напряжённого разговора.

— Игорь, завтра у тебя невролог в четырнадцать тридцать.

Несмотря на то, что курс лечения и реабилитации завершился, Игорь теперь должен был постоянно наблюдаться у специалистов.

— Да, помню, — кивнул Игорь и поднял глаза.

У Гали сжалось сердце. Она никогда ещё не видела в глазах Игоря такой тоски и безысходности, даже в период ожидания результатов обследований. Даже в тот ужасный день, когда она привезла мужа с вещами из офиса.

Всё это время, сосредоточившись на лечении Игоря, Галя думала о разводе, как о деле решённом, однако, каком-то далёком и теоретическом. Сейчас, когда они с Игорем вплотную подошли к решению вопроса, Гале стало очень страшно, хоть она ни за что на свете не призналась бы в этом.

У неё опять возникло то чувство, которое она испытала, когда Игорь сказал ей, что полюбил другую и уходит. Какое-то раздвоение личности, когда одна часть Гали понимала, что дальнейшую жизнь ей предстоит прожить без Игоря, а вторая часть не могла представить, как теперь всё будет вообще.

Вот и сейчас Галя умом понимала, что развод — единственно верное решение, ведь она не может простить Игоря и забыть его предательство. А вся остальная, бо́льшая часть Гали не представляла, как без Игоря жить.

Конечно, о других мужчинах Галя даже не помышляла, как бы Игорь ни бушевал и дверями ни хлопал. Единственная надежда — скорое появление на свет внука. Свекровь Сони, мать Славика, меньше всего стремилась стать бабушкой, а отчим Славика вообще мало интересовался жизнью пасынка. Так что основную помощь всё равно будут оказывать они с Игорем.

Галя вздохнула. Опять она думала о них с Игорем, как о едином целом.

— Галя, ты хорошо подумала? Твёрдо решила подавать на развод?

— Да, — сжав волю в кулак, кивнула Галя.

— Я честно говорю: подавать не буду. Если ты решила, занимайся этим сама. Прости, я готов помочь тебе в чём угодно, но только не в этом. Я против развода, Галя, хоть и понимаю, что в ситуации не виноват никто, кроме меня. Против. Но если ты твёрдо решила, всё подпишу.

— Конечно, Игорь, как скажешь. Займусь этим сама.

— Договорились. У меня огромная просьба, Галя. Если ты подашь на развод в ближайшее время, нас разведут приблизительно в середине марта. Пожалуйста, давай ребятам скажем после того, как Соня родит и окрепнет после родов?

— Хорошо, конечно. Ты прав.

— И ещё, Галя. Как я уже сказал… тогда, дом мы делить не будем. Свою долю я перепишу поровну на Соню и Стёпу, а твоя остаётся при тебе.

Галя хотела возразить, но Игорь поднял ладонь, попросив дать ему договорить.

— Половина фирмы по-прежнему останется нашей общей собственностью. Завещание я составил ещё до операции, и, в соответствии с ним, моя часть фирмы будет поделена между Соней и Стёпой.

— А где ты будешь жить? — всё же спросила Галя.

— Займусь покупкой квартиры. Вот об этом я и хотел поговорить. Хотел попросить, чтобы ты позволила мне остаться в доме до тех пор, пока я не приобрету для себя жильё. Тем более, мы пока ничего не расскажем детям.

— Конечно, Игорь, это не вопрос. Это и твой дом. Останешься, пока не будешь готов переехать.

— Спасибо, Галя. Только давай уже, освобождай гостевую. Там буду теперь жить я, а ты вернёшься в спальню.

— Нет, — твёрдо сказала Галя. — Ортопедический матрац не поместится на кровать в гостевой, а ворочать кровати по комнатам — это дурдом. Ты останешься в спальне, а я — в гостевой. Вот переедешь, тогда я вернусь в спальню. Кстати, кровать и матрац заберёшь в новую квартиру. И ещё, подумай, Игорь. Может, ты в доме останешься, а я перееду?

— Нет, — покачал головой Игорь. — Ты секцию свою по скандинавской ходьбе на кого бросишь? Учти, я этим заниматься не буду.

— А зря, между прочим!

— Нет, даже не уговаривай. А без тебя там сразу начнутся разброд и шатания, всё развалится к чертям, весь твой труд насмарку.

Галя вдруг улыбнулась.

Игорю было грустно обсуждать эти нюансы, но почему-то надежда на то, что не всё потеряно, упорно не отпускала.

К счастью, этот напряжённый день завершился спокойно. Договорившись обо всём и успокоившись, Галя и Игорь отправились спать. Каждый в "свою" комнату.

* * * * * * * * * *

… - Ты что сегодня мрачнее тучи? — спросил на следующий день Костя, когда они с Игорем обедали в кафе неподалёку от офиса. — Неужели Алина ещё что-то выкинула?

— Пусть попробует, — пробормотал Игорь. — У неё подготовка к свадьбе идёт. Вряд ли она рискнёт сунуться ещё раз после того, как мы ей поставили ультиматум.