Особенности содержания небожителей - Лебедева Ива - Страница 8

– Где он? – уже менее агрессивно спросил отец моей мучительницы, озираясь по сторонам.

Неудивительно. Сейчас я был похож скорее на рулон ткани, чем на человека.

– Нету, – улыбнулась девушка. – Если ты про наложника спрашиваешь.

– А кто есть? – не дал сбить себя с толку торговец.

– Как тебе сказать… Посмотри. – Янли, вместо того чтобы отвлечь внимание отца, за руку подвела его к кровати и стянула с меня одеяло.

Торговец крякнул. Брови высоко поднялись, почти достигнув линии роста волос. Несколько томительных мгновений он внимательно разглядывал и меня, и путы.

Затем задумчиво ущипнул себя за тонкий ус и сказал:

– Бедная девочка. Что ты с ней сделала?

На пару секунд стало очень тихо. Кажется, не только я пытался понять, кто именно здесь… бедная девочка. Но страшное подозрение все же посетило мою голову.

– И волосы остригли. Дочка, это ведь можно поправить? У нас приличный дом, даже рабыни не должны выглядеть как последние каторжники!

– Сначала оживим, тогда и с волосами можно разобраться, – кивнула девушка, глядя на меня с легкой улыбкой. – Но это мальчик.

– На наложника все равно не похож, – после долгой-долгой паузы изрек торговец, во время которой спрятавшийся от отца за пологом брат хозяйки прикрыл голову руками и зажмурился. – Ему на вид лет четырнадцать. Еще и болеет, кожа да кости. Не заразный хоть? – Девушка отрицательно покачала головой. – Ладно. Но знаешь, дочка… лучше бы ты опять щенка подобрала или котенка лишайного с улицы. Приличнее как-то, надежнее.

– Особенно лечить потом от лишая весь твой гарем, – хмыкнула бесстыдница. – Пап, а кто тебе про наложника ляпнул? Не поверю, что госпожа Тан.

– Нет, не она, а Ли… хм. Не помню. Слуги болтают. – Мужчина отвел взгляд, поглаживая ухоженную бородку.

– Ясно. Ну передай… слугам, что я весьма им благодарна. Непременно найду способ позаботиться в ответ.

Я буквально почувствовал, как юная убийца перебирает скрытое в широком рукаве оружие. Я, конечно, ничего конкретного не видел, но был уверен – оно у девушки есть и именно сейчас она выбирает, каким воспользуется, отвечая на «заботу».

– Э-э-э, дочка… ладно тебе, ерунда какая, – чуть неестественно засмеялся достопочтенный.

А я подумал: почему солидный и властный мужчина с громким голосом заискивает перед дочерью? Что за представление разыгрывается на моих глазах? С какой целью? Я уже в полной их власти, а если бы и хотел, то сопротивляться в моем жалком состоянии не смог бы.

Как боец я бесполезен, как источник информации о пиках – тоже. Намерены выведать информацию о теории техник и печатей? Но ведь она не пригодится простым смертным…

Возможно… в семье растет ребенок со способностями, которому нужен лояльный наставник? Но для чего тогда они до сих пор темнят? И как этот базарный балаган может повлиять на то, буду ли я учить кого-то или нет?

– Янли, ты… ну… я к тебе вот чего шел, – продолжил тем временем глава дома. – Приехал достопочтенный Фен с семьей. Госпожа Фен сказала твоей матушке, что непременно желает с тобой повидаться. Но уже… завтра, солнце скоро сядет.

– Спасибо, папочка. В следующий раз пришли слуг с известием, а сам без церемоний приходи, если захочешь проведать, – продолжила юлить перед мужчиной эта… лисица!

– Ладно-ладно. Совсем застыдила старого отца. А-Лей! Ступай следом за мной! Поговорим о том, что можно, а что нельзя дарить юным незамужним сестрам на день рождения! – Голос торговца обрел прежнюю жесткость.

Притихший за пологом мальчишка тяжело вздохнул, посмотрел на меня жалобными глазами, словно ища сочувствия, и вылез из укрытия.

– Да, отец… – Он послушно сложил ладони вместе в жесте почтения и глубоко поклонился. – Как прикажешь.

Неужто в доме балуют только дочерей?

Жаль, меня не отправили к слугам. Зато, когда достопочтенный ушел, уводя за собой явно приунывшего мальчишку, в доме вновь воцарилась тишина. Атмосфера стала настолько безмятежной, что, несмотря на присутствие девушки-лисы, я перестал бороться с непреодолимой сонливостью. Кокон, в который меня укутали, странно на меня подействовал. Теплота и невозможность двигаться почему-то успокаивали, а не настораживали.

Глаза закрылись, даже легкое пощипывание и покалывание во всем теле не помешали мне крепко заснуть. Похоже, меня укрыли вторым одеялом. Но я не уверен…

Утро началось с кошмара. Мне не снились сны с момента казни, а теперь привиделось, что меня проглотил огромный питон-носорог и проталкивает в желудок по узкому пищеводу, стиснув плоть мышечными кольцами, а я задыхаюсь и не могу пошевелиться.

Я провалился-таки в чрево твари, полное едкой кислоты, – ощущение стиснутости исчезло, но кожу обожгло желудочным соком.

Не выдержав, я заорал.

– Тихо-тихо… – сказала тварь, голова которой вдруг возникла в ее собственном желудке.

Я разлепил веки и обнаружил склонившегося надо мной мальчишку. А-Лей. Так его зовут.

– Не вопи, я тебя не съем. Да замолчи ты, народ сбежится. И увидит, что Янли нет. Шуйсяо!

Вероятно, его опасения сбылись, поскольку за легкой шелковой перегородкой послышались шаги и голоса. Сюда кто-то приближался.

– Шуйсяо! – еще раз выругался мальчишка, в панике оглядываясь.

– Госпожа Янли? – окликнул женский голос снаружи.

А-Лей всплеснул руками, схватился за голову, посмотрел на меня… и вдруг сдернул с головы заколку-корону, с помощью которой его волосы были собраны в аккуратный традиционный пучок.

Потом сумасшедший мальчишка схватил валявшиеся на кровати одеяла, упал на меня сверху и накрыл нас обоих с головой, оставив свои волосы свободно лежать на подушке.

– Ты!

– Тиш-ш-ш-ше! – прошипел он мне на ухо, зажимая мой рот ладонью.

– Госпожа Янли? – Голос раздался совсем рядом.

– Мм… – промычал парень на высоких нотах мне в плечо и обнял всеми конечностями, как детскую игрушку.

– Вы спите? – Служанка слегка отодвинула бамбуковую дверь, заглядывая внутрь.

– Мм… – еще сильнее вжимаясь в меня носом, ответил мальчишка.

– Мне послышалось…

До чего дотошные здесь слуги. Странно.

– Мм!..

– Ухожу-ухожу… скажу вашей достопочтенной сестрице, что зря она волновалась. Почивайте, госпожа, – разочарованно пробормотала женщина.

Шаги удалились и стихли.

– Уф-ф-ф-ф! – фыркнул А-Лей и скинул одеяла. – Чуть не спалили сестрицу. Никто не должен знать, что она ночью уходила, ясно?

Что к чему, я не понял, но убедился еще раз: дело нечисто. А-Лей же вел себя так, словно ничего и не случилось.

Спустя пару минут подручный юной лисы-убийцы совсем оправился, ловко сдирал с меня полотняные ленты, приставшие к коже, и быстро протирал открывшиеся участки смоченной в чем-то зеленом тряпкой. Кожа опять покраснела, но зуд быстро исчез.

Я окончательно пришел в себя и вспомнил, что кошмар наяву не содержит в себе ночных тварей, зато богат на разные другие неприятности. И молча стиснул зубы. Мне стало по-настоящему стыдно: ведь я кричал во сне. Будто снова вернулся во времена ученичества, когда начинал путь самосовершенствования.

Вдох-выдох. Даже такая мелочь, как медитация, мне сейчас недоступна. Но привести в порядок мысли и изучить окружение вполне возможно. Проанализировать звуки и запахи, обстановку и дороговизну тканей. Все вокруг говорило о том, что это и правда поместье зажиточного торговца, но вот павильон… больше похож на обитель лекаря. Обилие трав и склянок с пилюлями, шкафчиков со множеством мелких отделений. До ноздрей долетел аромат рисового вина, а потом и – совсем слабый – каленого железа.

А кровать здесь подозрительно мягкая. Сколько же покрывал на нее настелили, если она так прогибается?