Сила одиночки (СИ) - "KreatiFF" - Страница 19

— Огонь! — хорошо поставленным голосом командует Агеев.

Понеслась ответка землян. Извиваясь как припадочные, чтобы максимально усложнить перехват, наши ракеты аналогичного класса бросились за своей добычей. Забыв про реальность угрозы, на максимальном увеличении жадно вглядываюсь в поле битвы, впитывая мельчайшие нюансы происходящего.

Должен заметить, каждый мех по отдельности — уже грозная сила, с которой придётся считаться абсолютно любому противнику. Но когда машины объединяются в группу, их возможности чудесным образом суммируются, превращаясь в подобие коллективного разума. Геометрический рост вычислительной мощности бортовых систем одаривает пилотов поистине необоримой мощью во всех областях: взлом вражеских протоколов связи, постановка помех, противодействие чужеродным системам РЭБ, увеличение разрешающей способности радаров и сенсоров, повышение точности наведения оружия и скорость реагирования автоматических систем.

Но, к сожалению, все усилия конструкторов становятся бесполезны, если подводит самый важный элемент — прослойка между креслом и нейроинтерфейсом. Из-за экспериментального статуса разработки, на данный момент даже штатные пилоты не прошли полноценного обучения тактике сражений на мехах, ограничившись чтением технической документации, а уж что говорить про новобранцев.

Вражеские машины стремительно рассеиваются, пытаясь ускользнуть от приближающейся смерти. Часть ракет сбита штатным энергетическим оружием, часть, судя по бессмысленным траекториям, попала под действия вражеского РЭБ и была взорвана нами дистанционно, в надежде нанести хоть какой-то урон, и лишь малая часть достигла своих целей. Увы, учитывая зашкаливающее количество истребителей противника этого явно недостаточно, чтобы облегчить нашу участь.

В юности доводилось читать воспоминания участников первой Мировой войны. По их словам, все привычные ужасы: бомбёжки, артобстрелы, танки, газовые атаки и прочее, меркнут перед тем нечеловеческим страхом, что ты испытываешь, поднимаясь в штыковую атаку. А нам сейчас именно это и предстоит — ближний бой.

Инопланетяне настигают нас, захлестнув металлическим прибоем, и сражение разбивается на множество мелких стычек. Разноцветные энергетические импульсы, подобно плотному метеорному потоку, заполнили безразличный космос. Ярко-красные с нашей стороны, пронзительно синие с их. Сплошное мельтешение из своих и чужих, аж в глазах рябит. Обломки уничтоженных вражеских кораблей, мёртвые инопланетные тела, кружащиеся в невесомости в последнем танце. И всё это в полнейшей тишине.

Враги похожи на стаю гиен набросившихся на сильного, но одинокого льва. На каждого нашего нацелились по десятку их кораблей. Бросаются в атаку в каком-то необъяснимом исступлении. Напролом. Любой ценой. Не подстрелить, так протаранить, не убить, так хотя бы укусить. Физически ощущаю растерянность наших пилотов, морально не готовых к подобному остервенелому натиску. И это заставляет их действовать крайне неэффективно: кто-то настолько осторожничает, что со стороны это больше напоминает трусливое бегство, а кто-то, наоборот, очертя голову бросился в самую гущу вражеского строя пытаясь победить собственный страх. Эфир мгновенно заполнился шумом битвы:

— За мной трое. Четверо. Уже восемь, сука! Да помогите кто-нибудь, вашу мать!

— Сейчас! Левее уходи! Да, левее, кому говорю! Мне навстречу!

— Получите ублюдки! Что, не нравится?! А как вам такое?!

— В меня попали! Ещё! Теряю скорость!

— Да что ж вас так много-то?! В очередь сукины дети!

— Докладывает борт номер три: мы всё… Дальше сами, парни… Отомстите там за нас.

Ожидаемо, первыми из боя выбыли те, кто бросился в гущу событий очертя голову. Как безответственно, война — действо коллективное!

— А уклоняться моя бабушка будет?! Если разрешите себя убить, на борт лучше не возвращайтесь! — раздаётся возмущённый рёв старлея, пытающегося хоть как-то подбодрить подчинённых.

Начинают поступать доклады о критических разрушениях. Один, второй… третий… Ровно половина. Покалеченные мехи выбывают из боя, бессильно болтаясь в невесомости жалким металлоломом, не способные ни помочь остальным, ни даже спасти себя. И теперь, сидя в глубине сверхзащищённых кабин, наши боевые товарищи могут лишь обречённо ждать, когда за них примутся всерьёз, чтобы убить или взять в плен.

Боеспособными остаются: я с Мишель, командир группы с новичком из числа матросов и… крайне неожиданно Антон с дамой сердца. А это ведь их первый полёт!

Пускай к этому моменту земляне весьма сильно проредили вражеские ряды, исход боя уже очевиден и наша гибель лишь вопрос времени. Предчувствие неотвратимого ледяными когтями сжимает грудь.

— Попробую отвлечь их на себя! Кто может, прорывайтесь на «Королёв»! — раздаётся злой голос Агеева.

Врубив форсаж и закрутив немыслимую серию фигур высшего пилотажа, он устремляется в сторону вражеского корабля-носителя в последнем, отчаянном и безнадёжном, рывке. Смотрю ему вслед, а в горле стоит комок.

Не думал, что моя жизнь закончится вот так…

— Дима, не хочу ставить под сомнение твой стратегический гений, но, может, мне уже пора прекратить притворяться? — неожиданно тишину нарушает равнодушный голос инструкторши. — И, хотя я согласна с тобой в оценке происходящего: к настоящему времени ничего непоправимого не произошло, но разумно ли подвергать новичков такому стрессу? Мне кажется, ты к ним слишком суров.

После услышанного только пилотный скафандр помешал челюсти упасть на пол.

— Ты издеваешься?!

— Откуда такое странное предположение?

Голосом полным нескрываемого удивления интересуется инструкторша, попутно исполняя странный до нелепости манёвр, весьма отдалённо напоминающий каноническую «бочку». Что, впрочем, не мешает ему оказаться на редкость эффективным. Изящно ускользнув от очередной атаки очередной группы обезумевших четырёхруких, Мишель отправляет им вслед серию импульсов, поджаривая инопланетные задницы.

Моё буйное воображение не спит и услужливо приправляет её реплику видением, как она задумчиво хмурит брови, искренне не понимая, почему я так бурно реагирую.

— Ты же взял с меня слово без твоей команды ничего не делать, — продолжает она. — Вот я и жду. А ещё раньше мы решили, что я должна позволить тебе побыть сверху.

С трудом преодолев желание разбить себе голову обо что-нибудь твёрдое, срываюсь на нервный крик:

— Немедленно убей их всех!

Мишель даже не считает нужным тратить время на ответ. В то же мгновение звёзды превращаются из ярких светлячков в длинные размазанные линии, а меня начинает подташнивать от непостижимых манёвров и запредельных ускорений.

— Бронебойные!

— Готово!

Идея, мягко говоря, рискованная, учитывая, сколько наших находится в зоне поражения, но я ни секунды не сомневаюсь в напарнице. Блеснув в черноте космоса яркими огнями двигателей, стремительным зигзагом рассекаем толпу врагов в нескольких направлениях, оставляя после себя лишь дырявые консервные банки. Отдача от безостановочной череды выстрелов ощущается мной будто нервная дрожь живого существа, высшего хищника, убивающего не ради пропитания, а ради удовольствия.

И глядя на то с какой элегантной молниеносностью и неправдоподобно точным построением траекторий выстрелов, позволяющим поражать несколько целей одновременно, это было проделано, задаюсь далеко не праздным вопросом — а моя напарница вообще человек?!

— Пора забирать наших и улетать. Придумай что-нибудь, — будничным тоном просит инструкторша.

Нужен план спасения?! Да, легко!

— Борт номер шесть — мостику! Срочно очистите ангар и откройте шлюз! Приготовьтесь принять повреждённую технику и раненых. Затем двигайтесь по короткой дуге в район кормы их корабля! Будьте готовы немедленно уйти в гиперпространство!

Выбив огромным бронированным кулачищем остекление кабины ближайшего выведенного из строя вражеского истребителя, Мишель, словно всамделишный великан-людоед, не торопясь, с явным наслаждением, вытаскивает оттуда за ногу отчаянно дрыгающегося пилота, смотрит пару секунд и… резким движением рвёт напополам, как лягушку. Окровавленные ошмётки, медленно вращаясь, разлетаются в разные стороны.