Рябиновая принцесса - Мейл Робин Д. - Страница 40

– Прекрати так на меня глядеть, Мила! – попросила я, не оборачиваясь к ней.

Меня пронзало чувство вины, но я не могла себя заставить рассказать ей о возможности замужества. Она глубоко вдохнула, потом выдохнула и сказала:

– Когда отец передал мне, что ты сделала, я…

– Я не такая, как ты, Мила, – я мягко перебила ее. – Я не сокэрянка, и помалкивать, когда эти господа сидят и в моем присутствии сыплют угрозами в адрес моей семьи… – я осеклась и зажмурила глаза, открыв их, только когда Мила взяла меня за руку.

– Я не виню тебя за это. Я виню их за то, что ты оказалась в таком положении. – Она свирепо посмотрела на лорда Эвандера и господина Нильса, которые, склонив друг к другу головы, о чем-то шепотом беседовали. – Наверняка мы можем что-нибудь сделать.

Во мне поднялась волна благодарности. За те несколько дней, что мы друг друга знали, Мила стала мне таким верным другом, какого дома, не считая членов семьи, у меня никогда не было.

– Еще не все кончено! – напомнила ей я. Я была близка к тому, чтобы рассказать ей, что надежда еще есть.

Она сжала мою руку, и остаток времени мы провели в молчании…

Если Мила и Тео будут рядом, пожалуй, в Сокэре будет не так уж плохо. Со мной не будет родных, но два друга куда лучше, чем ни одного. При этой мысли мне стало немного легче дышать. Возможно, Тео был прав. Возможно, я веду себя глупо. Конечно, на мой здравый смысл едва ли можно полагаться!

В сауну в тот вечер мы не пошли. Вместо этого отправились прямиком в палатку клана Лося, умылись в тазах с речной водой и обтерлись куском ткани. Инесса помогла мне переодеться, но я приводила себя в порядок дольше, чем нужно. Когда я забралась в постель, все уже лежали под одеялами.

Атмосфера в нашем маленьком отсеке была гнетущей от напряжения, нас с Тео разделяла невидимая граница. Еле различимая в слабом свете лампы, его грудь неровно вздымалась и опускалась. Если бы не это, я бы не поняла, что он не спит. Минуты шли, и тишина сгустилась настолько, что наше дыхание казалось неуместным и слишком громким.

Наконец, я больше не могла терпеть. Мне было невыносимо, что я его обидела, особенно, когда он был готов совершить эту жертву ради меня.

– Знаешь, ты мне небезразличен. – Тишина разбилась, как хрустальная ваза о каменный пол.

Его дыхание сбилось, единственный признак того, что он слушал меня.

– Но разве именно так ты хочешь выбрать себе невесту? – спросила я.

Прошло еще мгновение, пока он не повернулся ко мне лицом.

– Я всегда знал, что мой брак устроит Иро, и ты, кажется, рассказывала, как просила свою мать устроить твой. Так что можно подумать, тебе все равно, за кого выйти замуж, лишь бы не за меня.

Я открыла было рот, чтобы возразить, но в некотором смысле, он был прав. Он был единственным, к кому я испытывала настоящие чувства, а мне это было совсем не нужно. Я задумалась о том, что он сказал, что любовь к кому-то – нелепая причина не выходить за этого человека, и я заставила себя сказать ему правду.

– Дело не в том, что я не хочу за тебя замуж. Что меня пугает, так это то, что именно этого я хочу, но, послушай, Тео, не делай вид, что кому-то из нас будет легко. Твой народ меня ненавидит, а половина из них считают, что я проклята.

– Не ты, – возразил он, – твои волосы.

– От этого не легче, если ты, конечно, не хочешь, чтобы я брила голову до конца своей жизни.

Протянув руку к моим волосам, он стал накручивать выбившуюся прядь на пальцы.

– Не надо! Так вышло, что я люблю твои проклятые волосы.

В его тоне послышалось веселье, но я раздраженно выдохнула.

– Тео, я серьезно! Что будет, если наши дети родятся с проклятыми рябиновыми волосами? Ты об этом подумал? Это доминирующая черта. У всех моих родных и двоюродных братьев и сестер по материнской линии очень яркие красные волосы.

Он расхохотался. По крайней мере, хотя бы у одного из нас было хорошее настроение.

– Проклятье, Роуэн! Ты как скажешь!

– И я права! – Я выпятила подбородок.

– Да, ты права. Но наш народ не то чтобы совсем не имеет на это оснований. Люди изменят мнение, как только увидят, что ты не так уж и отличаешься от нас. – Он подался вперед и прижался губами к моему лбу.

– Но кто знает, сколько это займет времени, – настаивала я. – И это только один момент. О стольких вещах нужно подумать, разобраться, и на все эти обсуждения у нас было бы время, если бы мы подождали.

– Я понимаю, Роуэн! – В его тоне проскользнуло раздражение. – И в идеальном мире мы бы так и сделали, но анализ отдельных вопросов ты противопоставляешь тому факту, что через три дня можешь умереть!

Я медленно и шумно выдохнула.

– Вот так вот!

Снова воцарилось молчание, но на это раз оно было чуть менее напряженным.

– Что ж, думаю, завтра мы увидим, насколько сильный урон нанесен, – наконец проговорила я.

Нельзя сказать, что поведение герцогов на балу оставляло какую-то надежду. Тем не менее, Тео это, похоже, немного успокоило. Он кивнул в знак согласия, откатился на свою постель и через считанные минуты уже тихо похрапывал. Я же не спала, наблюдая за игрой тени и света от камина на ткани палатки и прокручивая в голове одни и те же мысли. И все же наутро я не чувствовала себя готовой.

Напряжение между нами с Тео в палатке прошлой ночью оказалось ерундой, по сравнению с тем, что ожидало меня в шатре Высшего Совета. Никто не спорил. Никто даже мирно не беседовал. Никто вообще не разговаривал. Ни Михаил, сидевший с самодовольным лицом, ни Нильс из клана Волка, демонстрировавший мрачное удовлетворение. Эвандер со скучающим видом барабанил пальцами, но не открывал рта. Даже у господина Ареса, глядевшего на меня с сочувствием, губы были крепко сжаты. Это был их молчаливый протест. Их способ показать мне, что они будут сидеть здесь до восьмого дня, как велит им долг, но решение они уже приняли.

Внутри меня разлился страх, но я сохраняла подобие спокойного бесстрастия на лице. Теперь я ничего не могла ни сделать, ни сказать, чтобы изменить их мнение. Даже Иро, должно быть, это знал, потому что не пытался ни заговорить, ни повлиять на них. Теперь, узнав, какое значение имеют союзы, я не могла осуждать его за то, что он не хочет разделить мою судьбу.

Прошел час, другой, третий. Я снова задумалась о злопамятности сокэрян, о том, что они, похоже, считают, что любой проступок должен караться смертью. Контрабанда. Неповиновение. Всплеск эмоций.

Трудно было поверить, что все это началось с нескольких бутылок водки. И вот я здесь, иду по тонкой веревке, натянутой между замужеством и смертью. И в самом деле, оставалось только одно!

Я обернулась к Тео, постаравшись придать лицу беззаботность.

Какие бы глупости я ни натворила, наконец, приму правильное решение! Брачный союз с Сокэром поможет построить мост между нашими королевствами. Возможно, наступит мир. А Тео будет замечательным мужем – оберегающим, добрым, красивым. Вместе мы сможем справиться с жизнью в Сокэре. Несмотря на прочие свои недостатки, клан Медведя, очевидно, свыкся с локланнской женой герцога. И Лоси со временем привыкнут.

Но самое главное, что я люблю Тео. А он любит меня. Сделанного не воротишь. Если я уйду от него сейчас, это станет для меня не менее губительно, чем то, что случится в будущем. Отступать слишком поздно, так что самое время пойти ва-банк.

От этой мысли моя улыбка стала более искренней. Когда он заметил мой взгляд и легкий кивок, подобрался ко мне и сел на корточки рядом. Я наклонилась и прошептала так тихо, как только могла:

– Я согласна при одном условии.

– Каком же? – он изогнул бровь, осмотрительно пытаясь побороть проступающее на лице выражение счастья.

– Что мне никогда больше не придется есть борщ!

Уголки его губ приподнялись в улыбке.

– Думаю, это можно устроить.

Затем он улыбнулся так, что у меня отлегло от сердца. Теперь трудно было понять, почему я раньше сомневалась, раз это оказалось так просто.