Рябиновая принцесса - Мейл Робин Д. - Страница 18

Не дожидаясь очередных расспросов о погодном пальце, я направила беседу в другое русло.

– Вы понесли много потерь? – В памяти всплыло воспоминание о лакее Богдане, уносимом вихрем, и я тут же пожалела, что спросила.

– Не так много, как могло бы быть, но больше, чем следовало. – Его тон был сухим, и больше он ничего не сказал.

После этого время потянулось еще медленнее, никто из нас не предпринимал попыток к дальнейшей беседе. При каждом толчке экипажа я билась задом о жесткую деревянную скамью, приумножая боль и синяки после вчерашней бури. Тео изо всех сил старался сохранять между нами максимально возможную физическую дистанцию на гораздо более короткой скамье, но это было невозможно. Я не могла двинуться, чтобы не задеть ногой его ногу. Однако мне оставалось гадать, почему он так старался. Потому что чувствовал вину за то, что его люди обсуждали меня теперь? Или ему стыдно, что его застали с кем-то из Локланна, со злодейкой, со мной? Я убеждала себя, что это неважно, хотя в голове звучали слова отца. Могу я хотя бы на пять минут отлучиться без того, чтобы ты не удирала творить глупости?

Нет, пап, видимо, не можешь!

К тому времени, когда мы добрались до деревни, где должны были ночевать, я была измотана как физически, так и морально. В голове бесконечно крутились одни и те же мысли: я гадала, чувствовал ли Тео то же, что и я, в том притоне контрабандистов, а потом убеждала себя, что мне все равно. Затем я начала размышлять о Высшем Совете, и имеет ли это вообще какое-то значение в конечном счете.

Когда мы добрались до окраины деревни, то подъехали к фермерскому дому, построенному на склоне пригорка. Один из стражников постучал в дверь, говоря что-то на сокэрском, и обернулся на нас. Мужчина кивнул, и через несколько минут вся семья вышла из дома. Отец поклонился Иро, тот в ответ кивнул, а мать повела двух мальчиков-подростков и двух девчушек к фургону, в каждом их шаге чувствовалась усталость.

Вот уж действительно – честь разместить у себя герцога!

Пока я наблюдала за ними, какая-то мысль не давала мне покоя, но не успела я ее додумать, как лакеи со стражниками повели нас в дом. Они не спускали глаз с горизонта и держали оружие под рукой.

– Похоже, они сегодня как никогда начеку, – проговорила я по пути.

– Мы приближаемся к границе владений клана Лося. Завтра будем на земле Гадюк, – как и следовало ожидать, ответил Иро. Тео не сказал и двух слов за весь день. В очаге уютной горницы уже приветливо горел огонь, над ним бурлил полупустой котелок с жарким. Рот у меня наполнился слюной. До этого мы поели черствого хлеба с сыром и разным соленым и вяленым мясом, но что бы ни было внутри горшка, пахло это гораздо лучше.

Мы уселись за простой деревянный стол, один из лакеев отыскал на крошечной кухне тарелки и положил каждому из нас по порции жаркого. Заметив в раковине грязную посуду, я убедилась, что мы не лишили проживавшее здесь семейство их ужина. Хотя забрали все, что осталось. Однако герцога и его родных это вряд ли беспокоило. Они ели, по-видимому, ни о чем не задумываясь. По крайней мере, это лучше, чем выбрасывать, поэтому я тоже принялась за свою порцию.

– Разве Гадюки не ваши союзники? – продолжала я череду вопросов, когда все угомонились.

– Союзники, – кивнул Иро, – но у границ бродят изгои.

Я вздрогнула, вспомнив зловещую фигуру из первой деревни, и сосредоточилась на жарком. Из тарелки поднимался запах теплого соленого картофеля с нарезанной соломкой нежной говядиной и морковкой. В густом и ароматном бульоне плавали кусочки лука, помидоров и перца.

– Это называется «кавардак», – наконец заговорил Тео, продолжая глядеть в свою тарелку.

Я кивнула, хотя сомневалась, увидит ли он.

– Значит, можно есть большой ложкой? – Я попробовала пошутить, в ответ уголки его губ дрогнули, но затем он снова стал непоколебим.

Ну конечно.

Я соскребала остатки пищи с тарелки черствым хлебом, когда Иро рявкнул стражникам что-то по-сокэрски. Что бы это ни значило, услышав эти приказы, Тео напрягся, костяшки его пальцев побелели, когда он сжал черенок ложки. Мгновенье спустя Иро обернулся к нам. Не знай я его, могла бы принять выражение его лица за своего рода веселье. Но в его следующих словах не было ничего забавного.

– Одну комнату займем мы с Инессой, а вы снова будете ночевать вместе.

Я чуть не подавилась коркой, хотя должна была это предвидеть.

– Или вы предпочитаете ночевать с другим стражником? – продолжал Иро.

Проглотив застрявший кусок, я натянула на лицо любезную мину.

– Вряд ли я убегу, когда Давин остается в ваших владениях, а мне буквально некуда идти, – возразила я куда спокойнее, чем чувствовала себя. – Если вам кажется, что охрана необходима, почему бы не оставить стражника снаружи?

Не знаю, почему я настаивала, но мысль о том, чтобы остаться в одной комнате с Тео после вчерашней ночи казалась совершенно невозможной.

– Потому что тогда нам потребуется двое, ведь есть еще и окно, а у нас и без того не хватает стражников, – сказал он нетерпеливым тоном человека, не привыкшего объяснять свои поступки. – Чем именно вас не устраивает ночевка в одной комнате с Тео? Не соблюдения же приличий вы сейчас требуете?

Я задохнулась от обиды, но не успела ничего ответить, как Иро увел Инессу в одну из комнат, захлопнув за собой дверь. Раздраженно прокашлявшись, я бросила на Тео вопросительный взгляд, но выражение его лица оставалось бесстрастным.

– Я знаю, что манера выражаться у моего брата отличается резкостью, но это действительно небезопасно, Роуэн.

Когда я ничего не ответила, он скрылся в отведенной нам комнате. Я не пошла за ним, а направилась прямиком в уборную, пользуясь моментом собраться с мыслями. Прежде, когда я развлекалась, поддразнивая Тео, я сохраняла спокойствие. Как единственный поцелуй может так выбить из колеи?

Конечно, поцелуй был очень и очень хорош, но я не из таких. Я не стеснительная девочка, которая позволит какому-то мальчишке указывать, будет ли ей удобно в комнате или нет. Даже мальчишке с мягкими губами и рельефным прессом… Расправив плечи, я закончила свои дела в уборной и решила, что войду в комнату и останусь там без малейшего стеснения. Я была уверена, что в состоянии справиться с этим, пока не застала Тео без рубашки, очертания его торса приковали мой взгляд, словно маяк во тьме.

О, звезды!

Он замер, держа в руках наполовину сложенную сорочку и продолжая стоять лицом к стене.

– То, что случилось сегодня утром, не должно повториться, – сказал он решительным и холодным тоном.

Я, разумеется, согласилась.

Так почему тогда у меня такое ощущение, будто мне дали пощечину?

– Конечно, не может! – Звучал ли мой тон таким же категоричным, как его? – Это было ошибкой.

Тео взглянул мне в глаза, пылающий в них огонь противоречил всему, о чем мы говорили.

– Хорошо!

– Хорошо! – повторила я.

Я не должна хотеть снова поцеловать его. Я не должна хотеть иметь с ним дело. Он являл собой бесконечный круговорот жара и холода без золотой середины.

Тео с усилием сглотнул, не отрывая глаз от моего лица, как будто видел на нем то, что ему не следовало видеть. Как будто мои мысли были написаны у меня на лбу так же, как у него. Затем в два быстрых шага он покрыл разделявшее нас расстояние, одной рукой обхватил меня за талию, а вторую положил мне на затылок. Я встала на цыпочки, чтобы впитать всю его теплоту и близость. Моя жизнь в эти дни была похожей на бурю – дикой, непредсказуемой и бесконечно разрушительной, а Тео был надежным, непоколебимым, стеной, за которой я могла укрыться от собственных ураганных ветров.

Он поднял меня, как будто нуждался в моей близости так же, как я в его, и прижал к себе. Мы снова и снова впивались друг в друга губами в отчаянном безумии. Остатки решимости улетучились. Кого я обманывала? Возможно, это очередная ошибка из длинного списка проступков, но, да помогут мне звезды, я буду совершать ее снова и снова!