Наследник на его условиях. Книга 2 (СИ) - Доронина Слава - Страница 27

Зен забирает у меня сына, Леон берет за руку Маугли, и все вместе мы выходим из дома. До ресторана едем в разных машинах. Зен со мной и Эмилем, а Леон с Ванессой и Леей.

— Маугли очень привязалась к твоему брату, да?

— Так и называешь ее этим смешным прозвищем?

— Мне нравится. Лее оно подходит. У нее яркая, цепляющая внешность.

— Ухажеров будет очень много, — соглашается Зен. — Я уже присматриваю ружье.

Улыбаюсь его шутке.

— А Ванесса и Леон? Они давно знакомы друг с другом?

— Давно. Брат девчонкой подобрал ее на улице. Всему научил. Сейчас Ванесса один из лучших юристов Европы. У нее хорошая репутация, она качественно выполняет свою работу.

— И в чем же заключается ее работа?

— Не хотелось бы посвящать тебя в чужие секреты, но так сложилось, что я сам стал их частью. В моих успехах давно были заинтересованы, однако стоило всем немного оступиться, как меня прижали к стене. Пришлось идти на уступки и соглашаться на сделку. Не особо выгодную. Но если доведу ее до конца, то для меня откроется больше возможностей.

— А если не доведешь?

— На этот счет в брачном договоре все прописано.

Дети всегда чувствуют своих матерей, особенно когда те нервничают. Так вот, уровень моей тревоги после сказанного Дамианисом взлетает до небес, и Эмиль начинает жалобно хныкать.

— Ему жарко. — Забираю сына и расстегиваю на костюмчике две верхние пуговицы.

Пока Дамианис просит водителя включить кондиционер, я отворачиваюсь к окну и быстро дышу. Не хочу, чтобы Зен заметил, как меня взволновали его слова.

— Ты говоришь загадками. Чем именно ты занимаешься? Может, я могу как-нибудь помочь? — сумбурно продолжаю.

— Уже помогаешь. Ты шикарно выглядишь, дети тоже. Всё на высшем уровне.

— То есть нужно просто создавать видимость красивой жизни? И плевать, что на самом деле я буду испытывать дискомфорт?

— Твоя ошибка знаешь, в чем заключается? Ты слишком эгоистична. Что в прошлый раз, когда не сказала мне о беременности, что сейчас, думаешь только о своей выгоде.

— И о сыне. Это нормально, не находишь? — Голос у меня надтреснутый. — И вообще, о беременности я не сказала, потому что, помнится, ты был сильно зациклен на том, чтобы она не наступила.

— У меня были свои страхи и причины.

— Которые не оправдались, но могли стоить жизни этому чуду. — Глажу Эмиля по голове.

— Я пересмотрел свои взгляды.

— То есть в случае беременности, не будет разговоров о ее прерывании?

— Сначала будет обследование, а потом решим, что делать. Если беременность, конечно, случится. Недавно я принял радикальное решение и даже обсудил с клиникой дату.

— Только не говори, что сделаешь вазэктомию.

Молчание Дамианиса очень красноречиво.

— И это меня ты называешь эгоисткой? В таком случае я требую, чтобы Ванесса внесла в брачный договор изменения. Ты не будешь делать эту процедуру.

Зен улыбается:

— Даже льстит, что ты хочешь от меня еще детей.

— Не сейчас, но, возможно, потом... Мне кажется, ты сам себе придумал ужасные заболевания с последствиями, но забыл, что на дворе двадцать первый век и медицина не стоит на месте. Эмиль замечательный, он чудо! Я всегда буду благодарна тебе за него. Только представь, чего ты собрался себя лишить! — пытаюсь достучаться до Дамианиса, всерьез восприняв его слова.

Между мной и Зеном все резко переменилось, за один разговор. Когда Дамианис такой искренний и прямой, внутри будто зацветает огромный сад и я хочу дарить Зену всю свою нежность. Но стоит ему проявить хоть каплю недоверия, как весь огонь тут же хочется направить на разрушение.

— Привяжет она тебя к себе чем-то, чего не видно, а порвать — нельзя. И отдашь ты ей всю свою душу, — цитирует Зен чьи-то строки, вырывая меня из противоречивых размышлений. — Знаешь, кто написал?

— Не помню. Ни разу не видела тебя с книгой. В твоем доме, кстати, их не особо много.

— Я читаю в основном электронные. Все время в разъездах. Ты можешь исправить этот недочет. С библиотекой. На свой вкус, естественно.

— Постой… — Только сейчас до меня доходит. — Ты ведь на русском это произнес.

— У тебя рвения к изучению греческого языка я не заметил.

— Хочешь сказать...

— Удивительно, что Лея тебе не призналась первой. Поначалу она думала, что если выучит хоть несколько слов, приедет к тебе и скажет их, то ты вернешься.

— Ты сейчас ранишь меня... — На глазах моментально выступают слезы, а сердце разрывается на части.

Когда не знаешь ни всей правды, ни того, что на самом деле происходит, будто легче.

— Если ты слышала наш разговор с Ванессой, то в курсе, что я жду разрешение на выезд. Иногда не стоит докапываться до истины, но в этот раз придется. Поэтому я и еду в Россию.

— Я все равно не понимаю, зачем тебе это! Зачем? Что ты хочешь услышать от Егора? Едешь добить его признаниями? Для меня очевидно, что я прожила много лет с человеком, которого вовсе не знала, раз он так со мной поступил. А тебе что даст эта встреча?

— Стив непростой человек. Всегда на шаг впереди других. Его, безусловно, заинтригует наш союз и твоя сфера деятельности. От него даже могут поступить интересные предложения о работе. Интересные для тебя и опасные для меня.

— О чем ты?

— Я верю, что ты не причастна к делам Калиничева. Но остальным, чтобы поверить, потребуются факты. Я обещал, что тебя никто трогать не будет, поэтому мне нужно слетать в Россию. Чтобы получить в руки козыри. Первым.

Я завороженно разглядываю Зена. Хочу сказать ему что-нибудь приятное, но Эмиль опять плачет. Сыну скучно ехать в темноте и сидеть на одном месте, ему хочется поскорее выйти из машины. И мне тоже. Чтобы обнять Дамианиса.

Внутри все дрожит от волнения из-за предстоящей встречи с человеком, от которого зависит наше будущее. Я испытываю противоречивые чувства. Вроде и счастлива, но не до конца. Зато приходит понимание, что мы с Зеном и впрямь должны держаться не порознь, а вместе.

Перед родами я читала всякие умные книжки, и в одной из них было написано, что чем больше человек боится, тем ниже его потенциал и развитие. Эффективность падает, работа тоже стоит на месте, перемены пугают, и человек начинает опасаться всего, не получая от жизни ни удовлетворения, ни спокойствия, ни уверенности. Ничего. Сначала это казалось мне чушью собачьей, а сейчас, когда не получается собраться и сконцентрироваться на важных вещах, цитаты из книг так и лезут в голову целыми абзацами.

Тогда думала: «Зачем мне столько информации? Как она может пригодиться? Не трачу ли я напрасно время?» Теперь все становится на свои места.

Перешагнув через страх и открывшись Зену, я получила куда больше, чем если бы, опять промолчав, уехала от него. Да и груз, который я носила в себе, стал значительно легче. Пусть жизнь не изменилась в лучшую сторону, как по мановению волшебной палочки, но необходимые перемены все-таки произошли.

Во время беременности, особенно после переезда, я много рефлексировала, не покидало ощущение, будто нахожусь не там, где должна быть. Информация, которую я поглощала тоннами, помогала абстрагироваться от реальности. В какой-то момент я приняла тот факт, что мне не с кем разделить ответственность за будущее, мое и моего сына. Как бы ни хотелось заботы и внимания, крепкого и надежного плеча рядом, нужно двигаться вперед. Сейчас я на том же пути, но с легким сердцем и надеждой, что Зен — мой союзник, а не противник.

— Не уверена, что смогу провести весь вечер на ногах. На мне шпильки и тесное платье, а Эмиль слишком активен, чтобы просто сидеть на руках несколько часов подряд. Ты ведь поможешь?

— Конечно. Если что, водитель отвезет нас домой, — заверяет Зен.

— Ты оставишь своих гостей? — удивляюсь я.

— Ненадолго. Отвезем Эмиля, няня уложит его спать, а мы вернемся в ресторан. Я специально выбрал тот, что неподалеку.

— Может, стоило взять Лили с собой?