Проведи меня через туман. Летопись первая: Велесовы святки (СИ) - "Kira Bullet" - Страница 35

В маленькую форточку спальни девочек громко постучали, от чего Мирослава резко подскочила и ударилась о второй ярус кровати, выронив книгу. Потирая место ушиба, она ринулась к окну, запрыгнув на стоящую рядом табуретку и впустив ожидающего на узком подоконнике Персея. Его, кстати, не было больше десяти дней.

Он небрежно скинул ей на руки письмо и полетел на рабочий стол, где в вазе постоянно стояли полевые цветы. Кстати, кто им их менял? Домовые?

Ворон нагло вытащил букет и засунул в вазу клюв, жадно напиваясь не очень свежей водой. Утолив жажду, он запихал цветы обратно, отщипнул желтый бутон и, пару раз его прожевав, громко сглотнул.

— Если б ты не летел несколько тысяч километров, то я подумала бы, что ты с бодуна, — саркастично сказала Мирослава и спрыгнула с табуретки, на которой стояла, удивленно наблюдая за птицей.

— Кузьмич, падла, был больно рад меня видеть, так что отчасти ты права. А если б ты знала, как мне не любо соглашаться с такими людьми, как ты… — раскаркался в привычной манере ворон, но осекся и огляделся. — А девочки где?

— Гляньте-ка, напился и сразу девочек ему подавай, — буркнула Мирослава. — Нет никого, сегодня праздник вечером будет, готовятся все.

— А ты чего здесь торчишь? — наклонил черную голову Персей.

— Читаю, — ответила на вопрос девочка и села на кровать, поднимая книгу и расправляя помявшиеся страницы.

— Удивлен, — каркнул ворон, тихонько смеясь.

— Как там бабушка? — проигнорировала насмешки над собой юная ведьма. Ее волновало совсем другое.

— Серафима Николаевна была очень рада меня видеть, пить с нами отказалась, но просила поцеловать тебя при встрече. Тут, пожалуй, откажусь уже я, — услышав эти слова, Мирослава скривилась, вспоминая, что питаются вороны не только орешками и семечками.

— Ты все рассказал бабушке? Она что-нибудь сказала? Или все в письме написала?

— Рассказал-рассказал. Похмурилась, поохала, твое письмо прочитала, что-то да в ответ написала, — без конкретики «лил воду» ворон, меряя вороньими шагами рабочие столы.

Разрывая конверт, девочка волновалась. Была ли у бабушки тайна? Или просто судьба решила на ней самой так отыграться, а ее родственники совсем и ни при чем? Дотронувшись пальцами до бумаги, сложенной вдвое, она вздрогнула от звука открывшейся двери. В спальню прошла Иванна с девочками, громко болтая. Заметив Персея, они дружно поздоровались и завели с ним очередную бессмысленную беседу.

— Мира, держи, это твое, — протянула ей белую длинную рубаху Иванна Линь. Староста выглядела как-то измученно, видимо, подготовка к Новолетию ее вымотала.

— Спасибо, Вань, — так по-мальчишески стали назывались одногруппники.

— Сейчас мы все переодеваемся и спускаемся, косы заплетаем, — мягко произнесла девочка и стала расстегивать свой мундир.

Уже через десять минут весь первый курс толпился в небольшом холле хребта. Поверх рубах девочки накинули длинные ферязи и теплые яркие платки, а на ногах были надеты сапоги. Конкретных указаний по выбору обуви не было.

Настроения веселиться и праздновать у Мирославы как-то тоже не наблюдалось, особенно на контрасте с галдящими без умолку девчонками, предвкушающими необычный праздник. Конечно те, кто всю жизнь рос среди ведьмагов, отмечали Новолетие хотя бы символически.

Основное празднование все равно было приурочено к государственному Новому году с тридцать первого декабря на первое января, но дань традициям и предкам отдавать было необходимо. День зимнего равноденствия, именуемый Карачуном, у них отмечался особыми тайноведными обрядами, об этом тоже рассказали на занятиях.

А вот те, кто, как и Мирослава росли вдали от обычаев и традиций славян, просто радовались очередной возможности отлынить от учебы и, конечно же, еще больше влиться и стать частью ведьмаговского общества.

— Может, поговорим? — вырвал из невеселых дум Мирославу ровный голос. Яромир стоял позади нее, словно стена, и смотрел прямо перед собой, не выражая эмоций.

— Может, и поговорим, — кивнула девочка, в тайне ощущая разливающееся внутри спокойствие от присутствия друга.

— Я виноват, — тем же сдержанным голосом признался парень.

— Не здесь и не сейчас, — отрезала Мирослава любую возможность продолжения разговора. Не хотелось ей, чтобы их кто-то слышал. К холлу стали подтягиваться и старшие курсы, от чего всем пришлось встать друг к другу почти вплотную. Слышались крики и ругань, кто-то наступал кому-то на ноги, пихался и налетал сзади на спину рядом стоящего.

Вперед вышли старосты, в их числе Илья и Саша.

— Сейчас мы с вами будем спускаться, придется выйти через школьный корпус в самый низ. Попрошу никого не отставать, поток будет большой, где мне вас искать потом?! — кричал Илья, возвышаясь над первогодками. — Все здесь? Первый курс, за нами, вперед!!!

Парень пошел впереди колонны, Саша шла позади, стараясь никого не потерять. Через долгих полчаса извилистых коридоров, гротов и узких горных проходов ученики пришли прямиком к лесу. Да как это было вообще возможно, чтобы на глубине десятков, а может и сотни метров под горой рос лес, а в стороне текла широкая река?! Там, вдали, даже виднелись ферма, небольшое поселение и гектары полей, где паслись лошади и коровы, а также росли пшеница, рожь и картошка.

Лес был густой и смешанный, богатый березами, липами, елями и соснами, тополями и карагачами. Тут росла рябина, а там дикая малина с шиповником. Как услышала из окружавших ее разговоров Мирослава, река именовалась Росинка. Да только Росинка была такой полноводной, что казалось: от одного до другого берега невозможно переплыть самостоятельно.

Закатное искусственное солнце приближалось к горизонту, еще чуть-чуть и начнутся осенние сумерки. Что не порадовало, так это полнота всей флоры и фауны. Комары и мошки сразу учуяли свежатину и накинулись на прибывших людей.

Старосты на каждого подопечного старались наложить антимоскитное заклинание и вот, вроде бы, маленьких летающих «вампиров» стало меньше. Они только летали вокруг, громко жужжа и пытаясь найти брешь в чарах.

Все вышли на огромную поляну, куда подтягивались и остальные курсы, но места, как ни странно, хватало всем. Школьный оркестр, в котором музыканты играли на балалайках, волынках, гуслях, домрах, бубнах и свирелях, создавал особую атмосферу. Красиво и как-то по-родному, что ли.

— В Заколдованную Пущу не ходите, гуляйте по поляне, после того, как ночью будет сожжено чучело, встречаемся здесь же! — сказала подошедшая к своим подопечным Рогнеда Юлиевна. Она выглядела непривычно: в белой длинной рубахе с надетым поверх нее синим сарафаном. Черные волосы были заплетены в толстую косу до пояса. Однако излюбленные солнцезащитные очки все еще сидели на шрамированной переносице, а также кожаный ферязь был перекинут через руку. — Поверьте, устрою вам такую взбучку, если кто-то потеряется, что мало не покажется всем!

Последние ее слова немного приструнили школьников, но как только все разбежались в стороны, быстро забыли о том, как надо себя вести.

Мирослава почувствовала прилив энергии. Она крутила головой, осматриваясь. Там, где было возведено большое соломенное чучело птицы, украшенное полевыми и садовыми цветами, возвышалась импровизированная сцена, на которую взбежали двое старшеклассников — парень и девушка.

На парне была красная, декорированная золотой узорчатой тесьмой льняная косоворотка, подпоясанная атласным поясом, холщовые черные штаны, заправленные в высокие сапоги, на голове у него был надет черный картуз с приколотым красным цветком.

Девушка также была одета в белую льняную рубаху, манжеты объемных рукавов и ворот были отделаны легким кружевом, поверх рубахи был надет свободный сарафан красного цвета, украшенный яркой вышивкой. Длинные пшеничного цвета волосы собраны в толстую косу, в которую была вплетена красная лента, а на голове по лбу повязана яркая повязка с узорчатым орнаментом.

На сцене не было микрофонов, но их голоса были слышны всем и каждому.