Чужой портрет (СИ) - Зайцева Мария - Страница 15

А еще опору дает сестра, понятливо не пытающаяся ничего выяснять у меня.

— Н-да… — критично осматривает меня старшая медсестра Марина Павловна, — тебя ветром не уносит, случайно? — переводит взгляд на Ланку, — ты говорила, что она потянет…

— Я потяну, — с готовностью выступаю я вперед, — я обязательно потяну…

— Марин Пална, — говорит Ланка, — она сильная, и это к тому же на месяц только… Пока. Чисто на подработку. Уж месяц она выдержит…

— А мне какой смысл человека на месяц брать? — резонно возражает медсестра, — потом опять ищи новую…

— Ну очень надо, Марин Пална… — Ланка отводит начальницу в сторону и начинает что-то тихо, но очень убедительно объяснять.

Я стою, переживаю, потому что вся затея наша внезапно кажется глупой.

В самом деле, зачем начальнице брать меня на месяц? Обучать, вводить в курс дела, тратить время на человека, который через месяц уйдет?

О чем я думала вообще, когда шла сюда? И Ланка сейчас в очередной раз за меня подставляется…

Вспоминаю свои наполеоновские планы помочь ей с Вальчиком и становится стыдно. Потому что пока только она мне помогает. Отнимая время от себя и сына…

Правда, сейчас ей определенно должно быть полегче, потому что Вальчик находится в саду.

Мы заходили туда сегодня утром, и мне понравилось небольшое здание в центре Старо-речного района, совсем недалеко от дома Ланки. При хорошей погоде и свободном времени даже пешочком можно гулять…

— Нет, Лан, — доносится до меня голос Марины Палны, — нет. У меня есть на примете одна уже девочка, просится из терапии…

Ну вот…

Вот и все.

Вздыхаю, принимаясь лихорадочно обдумывать свои дальнейшие действия.

Где жить.

Где искать работу.

Деньги на первое время.

— Хотя… — Марина Павловна поворачивается, смотрит на меня опять, оценивающе, затем кивает Ланке, — хорошо. Ты иди работай, а я сейчас с Аней из детского созвонюсь. Она говорила на днях, что вообще никого нет… У них там медсестры то в декрет, то в увольнение, то в отпуск… А санитарки — вообще редкие звери… Может, перехватит твою худышку как вспомогательный вариант.

— Мариночка Пална, — складывает ладони на груди Ланка, — я прямо так благодарна буду…

— Иди уже… — вздыхает медсестра, а затем манит меня ближе, — а ты иди сюда…

Расправляю плечи, улыбаюсь.

Может, все и обойдется.

Через пятнадцать минут, после разговора с Мариной Павловной и недолгого ожидания, иду к корпусу детской больницы.

В небольшом прохладном холле взгляд в первую очередь цепляется не за детские рисунки на стенах и веселенькую, очень современную и стильную мебель, а за двоих, сидящих в стороне, так, чтоб не мешать посетителям, мужчин.

В одинаковых костюмах, строгих, темных, с одинаковыми короткими стрижками и одинаково сканирующими взглядами.

Охрана?

Здесь?

В детской?

Нет, к тому, что сейчас охрана сидит везде, я уже давно привыкла. Времена такие, по-другому никак. Но обычно это или дед в камуфляже, или вообще женщины в форме с надписью “Охрана”. А здесь ребята словно банк стерегут, и лица такие строгие, собранные, и фигуры тоже внушительные…

Прохожу в регистратуру, спрашиваю Аню — старшую медсестру. Только теперь приходит в голову, что мне Марина Павловна ее фамилию не сказала даже. И отчество.

Черт…

— По какому вопросу? — уточняет девушка в регистратуре.

— От Марины Павловны, — объясняю я, — по работе… Она должна знать…

— Хорошо, подождите тут… — девушка снимает трубку телефона и одновременно кидает взгляд мне за спину.

Поворачиваюсь и ловлю на себе внимательные, жесткие взгляды мужчин в костюмах. Они изучают меня так, словно в любой момент ожидают, что я… ну, не знаю… пистолет выхвачу или гранату…

Это внимание напрягает, в основном потому, что не понимаю его причин.

И вообще… Обстановка тут, надо сказать, необычная. Само отделение разительно отличается от центрального, взрослого. Ощущение, будто в какую-то хорошую частную клинику попала, а не в муниципальную больницу. Ремонт, мебель, освещение… Все очень гармонично, все продумано. Явно дизайнерский проект. Что это? Спонсор, что ли, здесь какой-то богатый? Какому-то особенному ребенку тут жизнь спасли, вот родители и отблагодарили?

Раздумываю над этим вопросом все то время, пока жду ответа от неведомой Ани.

Отвлекаюсь, чтоб не искать причин, почему охрана глаз с меня не сводит.

— Здравствуйте, — слышу тихий голос за спиной, поворачиваюсь… И удивленно смотрю на подошедшую девушку, невысокую, с короткой ассиметричной стрижкой, очень красивую, такую… Броскую. Это , пожалуй, самое правильное определение, которое можно придумать.

Она в голубом медицинском костюмчике, маска опущена на подбородок, улыбается.

Светлая такая, приветливая…

— Добрый день, мне нужна Аня, — уточняю я на тот случай, если девушка все же не она.

— Это я, — кивает мне Аня, — Марина Павловна говорила, вам на месяц работа нужна…

— Да… — соглашаюсь я, — только на месяц… Примерно… Но я очень быстро все схватываю! И работы не боюсь!

— Был опыт работы в этой сфере? — спрашивает Аня, а я невольно кошусь на охранников, продолжающих сидеть на своих местах, но теперь подобравшихся, словно псы перед прыжком, Аня ловит мой взгляд, поворачивается, смотрит на мужчин и командует, — расслабьтесь, мальчики.

— Я полгода ухаживала за лежачей больной после инсульта… — вклиниваюсь я, поражаясь про себя властным и одновременно усталым интонациям, с которыми Аня общается с охраной. Так, словно это… ее личная охрана.

Аня поворачивается ко мне, прищуривается:

— Кто-то из родственников?

— Мама.

— Понятно, — кивает она, — но здесь совсем другое, ты должна понимать…

— Я понимаю, — заверяю я ее, — мне в самом деле очень нужна эта работа…

— Приезжая? А Марину откуда знаешь?

Тут Аня снова косится на настороженную охрану, вздыхает:

— Пойдем на этаж, пообщаемся.

— Ань, документы девушки бы… — подает голос один из охраны и добавляет, словно извиняясь, — у нас распоряжение…

Аня чуть подкатывает глаза, вздыхает:

— Паспорт с собой?

— Да…

— Давай… А то не отстанут…

Я роюсь в сумке, отдаю паспорт в руки подошедшему мужчине. Он смотрит, сравнивает фото с оригиналом, проверяет все остальные странички и даже, кажется, водяные знаки изучает…

И только потом возвращает мне документ.

Забираю, прячу в сумку и иду следом за Аней вглубь коридора.

— Можно на лифте, но по лестнице как-то привычней… — комментирует она, не оборачиваясь, легко взбегает по ступенькам, и я следую за ней.

На втором этаже тоже дизайнерский ремонт, световое и цветовое зонирование, мягкие диваны, столики для пеленания и много всего другого, реально больше характерного для элитного частного детского центра, а не для обычной больницы.

— Пойдем в сестринскую, — тянет меня за собой Аня.

Я иду, и в этот момент хлопает дверь, и на лестничном пролете появляется широкоплечая фигура охранника.

Пугливо вздрагиваю, почему-то решив, что ему что-то не понравилось в документах, и сейчас меня просто выкинут отсюда…

Аня тоже оборачивается, смотрит на мужчину, и тот спокойно отвечает на невысказанный вопрос:

— Ань, такая процедура. Сама знаешь, если что, Тагир голову отвернет.

Аня опять вздыхает, мимикой показывая, что она думает о процедуре, охраннике и неведомом Тагире, а затем кивает мне на дверь:

— Пошли. А ты, — тормозит она взглядом двинувшегося было следом охранника, — тут посиди.

— Аня… — качает головой он, — дай я ее хотя бы обыщу…

— Чего? — хмурится она, — слушай, вы совсем уже свихнулись там все вместе, с вашим боссом во главе!

— Тогда дверь не закрывай, — не отступает мужчина.

— Ладно… — сдается Аня, переводит взгляд на меня, — не обращай внимания. Просто кое у кого паранойя прогрессирует.

— Подожди, — хмурится Аня, глядя в окно на зеленеющие тополя, — я видела с утра у нее эту сыпь… Дальше что?