Журналюга (СИ) - "товарищ Морозов" - Страница 47

В общем, всё шло хорошо, правая рука Паши уже уверенно гладила Майю между ног, девушка глубоко, прерывисто дышала и всё больше заваливалась на диван… Еще немного — и примет нужное положение, и тогда останется совсем ерунда: избавить ее от нижнего белья, а потом… Главное, всё сделать быстро и аккуратно, чтобы у Майи остались только хорошее, приятное впечатление. Первый раз — это очень важно для любой девушки…

Паша уже совсем собрался было перейти к следующей фазе интимного общения, потянул с Майи вниз трусики (девушка даже чуть приподнялась, чтобы ему было удобнее), как вдруг из большой комнаты донесся громкий, возмущенный крик Дины:

— Ты куда полез? Что ты там забыл?

Затем последовал звук недолгой борьбы, и в комнату влетела весьма растрепанная и крайне возмущенная Дина. Она зажгла свет (вот уж совсем не вовремя!) и безапелляционно заявила:

— Всё, я ухожу! Ты идешь со мной?

Майя тонко взвизгнула, быстро села на диване и кивнула: да, я сейчас, подожди меня! Дина вышла, а Майя мгновенно привела себя в порядок и тоже покинула комнату. Паша тяжело вздохнул: какой облом, оторвали его от такого приятного занятия… В большой комнате горел яркий свет, Вовка сидел весь красный от обиды и смущения, а Сашка просто забился в угол — не хотел участвовать в скандале. Девушки же поспешно одевались в коридоре…

Ситуация была в общем и целом абсолютно понятная: Вовка, очень возбужденный алкоголем и близостью мягкого, податливого девичьего тела, очевидно, тоже решил перейти к более интимным действиям. Но это очень не понравилось Дине: она в принципе не возражала против поцелуев и прижимай, но на большее была пока не готова. И когда Володька полез не туда, решительно этому воспротивилась и громко возмутилась.

В общем, вечер был безнадежно испорчен, девушки спешно покинули квартиру, Паша пошел их провожать (никто не возражал и никто против него лично ничего не имел). Все-таки уже вечер, на улице темно, мало ли что. Праздник, пьяных сегодня полно… Паша довел по очереди Свету и Дину до их квартир (благо, жили недалеко), потом проводил Майю к ее дому. Хорошо, что он уже в самом начале сейшна успел вручить ей цветы и подарок: вроде бы сделал всё, что и положено делать галантному, внимательному кавалеру. А что там приключилось у Вовки с Диной — это уже не его проблема, пускай сами между собой разбираются. Не маленькие уже, и он им не нянька.

Шли до дома Майи молча — а о чем говорить? Ведь всё ясно… Ей, очевидно, было очень неприятно, что вечеринка закончилась таким нехорошим образом, а Паше обсуждать случившееся вообще не хотелось. С одно стороны, он прекрасно понимал Вовку — Дина сама на него заглядывалась и очень многое позволяла во время танцев, но с другой… По вине друга получился настоящий облом — причем для всех троих парней. Да, в семнадцать лет иногда бывает очень трудно контролировать свои инстинкты и сдерживать естественные половые порывы (это он хорошо знал по самому себе), но Вовке все-таки следовало быть с Диной гораздо аккуратнее и внимательнее…

В самом деле: если видишь, что девушка не хочет близости, отступи, не настаивай и тем более не лезь руками, куда не надо, иначе это может плохо кончиться. Но такие полезные жизненные знания, как и умение обращаться с представительницами прекрасного пола, приходят намного позднее, с опытом, а откуда ему взяться у обычного семнадцатилетнего паренька, который наверняка еще ни разу в жизни не видел в реале голую женщину?

Хорошо было (стало) при Интернете: нужных тебе сайтов — вагон и маленькая тележка, смотри, учись, получай удовольствие, а попутно — снимай напряжение самым старым и проверенным веками (тысячелетиями!) способом. И тебе приятно, и вреда никому нет… Но Интернет и всё, что с ним связано, появится в стране только в середине девяностых годов, а сейчас на календаре — 1980-й. Секса же, как и порнографии, в СССР, как известно, вообще не было — а имели место быть лишь естественные половые отношения между мужчиной и женщиной, основанные на взаимной любви и уважении. Целью которых всегда было создание крепкой, здоровой советской семьи и рождение детей…

Вот и совершала советская молодежь всякие разные глупые поступки, за которые потом приходилось дорого и тяжело расплачиваться. Иногда даже — всю жизнь…

А сегодня из-за Вовки е вышел такой облом, что просто ужас. Думать о нем совсем не хотелось… Да и Майе, похоже, сейчас тоже было очень не по себе, но по другой причине: у нее имелись свои мысли на этот счет и свои страхи. Когда Динка внезапно ворвалась в их комнату и включила свет, она застала Майю в совершенно однозначной позе и всё прекрасно поняла. А вдруг сплетничать начнет? Это будет такая горячая тема! Представьте себе: королева класса, недотрога и первая школьная красавица Майя — на диване с приспущенными трусами и с уже раздвинутыми ногами. Картина маслом, так сказать. И ведь это будут не грязные сплетни, не чьи-то злые, подлые выдумки, а самая настоящая чистая правда! Как ее потом опровергать? Да никак! Не будешь же всем справку от гинеколога показывать, что еще девушка… На чужой же роток, как известно, не накинешь платок.

В общем, настроение и у Паши, и у Майи было довольно печальное, поэтому попрощались они быстро и без обычных в таких случаях последний поцелуйчиков в подъезде. И лишь у лифта Майя немного задержалась, пристально посмотрела на своего кавалера и вдруг спросила:

— Пашка, ты меня любишь?

— Да, — глядя ей прямо в глаза, твердо ответил Паша.

Майя кивнула, потом на секунду крепко обняла его, быстро поцеловала и впорхнула в лифт. И тот унес ее наверх, в квартиру.

А Паша шел домой по весенней, слякотной улице (в Женский день неожиданно наступила оттепель) и не мог сам себе честно ответить, что у него с Майей: обычная ли это подростковая влюбленность или же что-то более серьезное? Впрочем, что сейчас голову ломать, там видно будет. Жизнь, как всем известно, сама расставит всё по местам.

Дома были только родители — брат Васька опять убежал гулять. Отец смотрел по новому телевизору праздничный концерт, мать хлопотала на кухне. Паша попросил чего-нибудь поесть: у Сашки на этот раз не оказалось даже бутербродов — никто не захотел с ними возиться. Может, этим и объясняется то, Володька несколько перебрал с алкоголем и полез рукой не туда, куда можно? Мда, следовало все-таки закусывать…

Нина Николаевна поставила перед ним тарелку с макаронами и котлетами — только что нажарила, и Паша принялся за еду. Как оказалось, он очень проголодался, поэтому смёл с тарелки все подчистую и попросил добавки. Мать дала, а потом села напротив и тихо спросила:

— Скажи. сынок, у тебя кто-нибудь есть? В смысле — девушка?

— Да, — не стал скрывать Паша, — Майя Киселева. Ты ее знаешь — мы вместе учимся.

— Хорошая девушка, — согласилась мать, — красивая. И чем вы с ней занимаетесь?

— Да ничем таким особенным, — пожал плечами Паша. — Гуляем вместе, ходим в кино… Всё, как у всех. А что тебя, мама, беспокоит?

— Ну, ты же знаешь, я всегда переживаю за тебя… Чтобы ты не совершил какой-нибудь глупости…

— Не беспокойся, мама, — уверенно произнес Паша, — не совершу. А что, кстати, ты конкретно имела в виду?

— Ну, знаешь ли… между мальчиком и девочкой иногда случается… это… — Нина Николаевна совсем смутилась и замолчала.

«В смысле — секс?» — чуть было не брякнул Паша, но вовремя себя одернул: не надо об этом, еще не так поймут. Какой-такой, скажут, секс в семнадцать лет? Тебе об учебе думать надо, о поступлении в институт! Поэтому ответил предельно дипломатично:

— Мама, я понимаю, о чем ты, но не беспокойся: у нас с Майей ничего такого не было. И, думаю, пока не будет…

И посмотрел на Нину Николаевну чистыми глазами — сказал совершенную правду, у него с Майей действительно ничего серьезного пока не случилось. Да, могло произойти сегодня, но не срослось. Что ж, так иногда в жизни бывает…