Сквозь волшебное кольцо. Британские легенды и сказки - Шерешевская Наталья Викторовна - Страница 17

Вы слышали когда-нибудь про доброго короля О'Тула, который жил в давние времена в Ирландии и которому на старости лет выпала нежданная радость?

Да, так вот когда король О'Тул был еще молодым, во всей Ирландии не нашлось бы юноши отважней его. Любимым занятием короля была охота, и с восхода солнца до темного вечера он только и знал, что скакал по болотам, подшпоривая своего коня да науськивая собак.

Жизнь его текла славно и весело, пока король совсем не состарился и не сгорбился. Теперь он уж не мог охотиться целыми днями, будь то лето или зима, будь то дождик или солнце. И пришел день, когда единственное, что осталось бедному старому королю, — это ковылять с палочкой по саду. «Жизнь кончена, — думал он, — если нет больше ни радостей, ни утех».

И вот, чтобы как-то утешить себя и развеселить, король завел себе гусыню. Хотите верьте, хотите нет, но гусыня оказалась добрым другом бедному старому королю.

Какое-то время они совсем неплохо развлекались вдвоем — король О'Тул и гусыня, — и не смейтесь, ничего смешного тут нет. Куда бы она ни залетала, как только он звал ее, она тут же возвращалась и могла хоть весь день ковылять за ним, если ему этого хотелось.

А по пятницам — вы же знаете, что пятница, по священным законам, постный день и мяса добрым христианам есть не положено, — так вот, по пятницам она заплывала подальше в озеро и приносила своему хозяину на обед нежную, жирненькую форель.

Да, это доброе создание было единственной радостью и утехой бедного старого короля О'Тула. Но увы, ничто не вечно на этом свете! И королевская гусыня тоже состарилась, и настал день, когда крылья отказали ей, так же как старому королю ноги, и бедняжка при всем своем желании не могла уже больше развлекать своего хозяина. Что поделаешь!

Король О'Тул был безутешен.

В один прекрасный день старики — мы хотели сказать: старик король и старушка гусыня — сидели на берегу озера и грустили. Король держал гусыню на коленях и с нежностью глядел на нее, а в глазах у него стояли слезы. «Нет, уж лучше умереть или утонуть в этом озере, чем влачить такую жалкую, унылую жизнь», — думал он.

Он выпустил из рук гусыню, и она заковыляла к прибрежным камышам поискать добычи. А король все сидел и думал о своей безрадостной жизни.

Вдруг он поднял голову и увидел перед собой незнакомого юношу, на вид такого скромного и симпатичного.

— Приветствую тебя, король О'Тул! — сказал скромный юноша.

— Вот те на, откуда ты знаешь, как меня зовут? — удивился король.

— Это неважно. Я еще кое-что знаю, — отвечал юноша. — А смею я спросить тебя, добрый король О'Тул, как поживает твоя гусыня?

— Откуда ты знаешь и про мою гусыню тоже? — спросил король.

Ведь гусыни-то в это время видно не было: она охотилась в камышах.

— Я всё про нее знаю. А откуда — это неважно, — улыбнувшись, ответил юноша.

— Но кто же ты такой? — спросил король.

— Честный человек, — ответил юноша.

— А чем ты зарабатываешь на жизнь? — поинтересовался король.

— Старое делаю новым.

— А-а, значит, ты лудильщик? — решил король.

— Нет, поднимай выше! Что бы ты, например, сказал, если бы я сделал твою старую гусыню опять молодой?

— Опять молодой?! — переспросил король, и его старое лицо так и засияло от радости: о лучшем он и мечтать не мог.

— Ну да, опять молодой, — кивнул в ответ юноша.

Король О'Тул свистнул. Тут же из камышей показалась старушка гусыня и заковыляла к своему сгорбленному старику хозяину. Что и говорить, старушка была верна ему как собака.

Юноша поглядел на гусыню и сказал:

— Даю слово, я сделаю ее молодой, если хочешь.

— Клянусь здоровьем! — воскликнул король, в свою очередь бросая взгляд на старушку гусыню, от которой остались лишь кожа да кости. — Коли ты сделаешь это, я буду считать тебя самым умным юношей во всех семи приходах моего королевства!

— Подумаешь, одолжил, — смеясь, сказал юноша. — А что ты мне все-таки дашь за это?

— Всё, что попросишь! — сказал король. — И это будет только справедливо.

— Ты отдашь мне все земли, какие облетит твоя гусыня в тот день, когда я сделаю ее снова молодой?

— Отдам! — сказал король.

— А на попятный не пойдешь? — спросил юноша.

— Не пойду! — сказал король.

Тогда юноша подозвал к себе старушку гусыню, от которой остались лишь кожа да кости, подхватил ее на руки, расправил ей крылья и подбросил вверх. Да не только подбросил, но и подул под крылья, чтобы ей легче было взлететь. И — клянусь вам! — старушка взвилась в воздух ну точно орел. И кружилась, и ныряла, и резвилась, словно ласточка.

На старого короля одно удовольствие было смотреть: от удивления он даже рот открыл и радовался, глядя на свою старушку гусыню, которая порхала в небе ну точно жаворонок.

Да, так вот, гусыня сделала большой круг — сначала скрылась из глаз, потом вернулась — и наконец опустилась у ног своего хозяина. Он погладил ей голову и крылья и убедился, что она и в самом деле стала опять молодой и здоровой, и даже еще лучше, чем была.

— Нет, лучшей гусыни свет не видел! — похвалил он ее.

— А что ты хочешь сказать мне? — спросил его юноша.

— Что ты самый умный юноша, какой только ступал по земле ирландской, — ответил король, продолжая любоваться своей гусыней.

— А еще что?

— Что я тебе буду век благодарен.

— А ты сдержишь слово и отдашь мне все земли, какие облетела сейчас гусыня?

— Сдержу и отдам, — сказал король, — и буду всегда рад приветствовать тебя на своей земле, даже если у меня останется всего один акр.

— Я вижу, ты честный и добрый старик, — говорит тогда юноша. — Счастье твое, что ты сдержал слово, не то гусыне твоей больше б никогда не летать!

— Ах, да кто же ты такой? — спрашивает король юношу, уже во второй раз за это утро.

И слышит ответ:

— Я святой Ке́вин.

— О господи! — восклицает король и падает на колени, конечно, с великим трудом, так как старые кости его уже не слушались. — Стало быть, выходит, я все утро разговаривал тут и вел беседу с самим святым?

— Ну да, — говорит святой Кевин.

— А я-то думал, что говорю с простым, скромным парнем!

— Я переоделся, — говорит святой, — вот ты меня и не узнал. А пришел я, король О'Тул, чтобы испытать тебя. И я убедился в это утро, что ты честный и добрый король, потому что ты сдержал слово, данное простому лудильщику, за которого ты меня принял. И за это я тебя награжу: пусть твоя гусыня останется молодой!

Вот какая история приключилась со старым королем О'Тулом, хотите верьте, хотите нет.

В один солнечный денек — то был не простой денек, а праздник, самый любимый в Ирландии весенний праздник — благовещенье, — вдоль живой изгороди по солнечной тропинке прохаживался молодой паренек. Звали его Том Фи́тцпатрик. Гуляя по полю, он вдруг услышал негромкое тук-тук, тук-тук, где-то у самой земли за изгородью.

«Неужели каменка щелкает? — подумал Том. — Для нее будто бы рановато!»

И Тому захотелось взглянуть на раннюю пташку, чтобы своими глазами убедиться, правильно он угадал или нет. Вот он подкрался на цыпочках к изгороди, раздвинул кусты и… И увидел, но только не пташку, а огромнейший, прямо с ведро, бурый глиняный кувшин.

Однако самое удивительное было другое: рядом с кувшином сидел маленький-премаленький, совсем крошечный старичок. На нем был замусоленный, затасканный кожаный фартук, а на голове красовалась маленькая треуголка.

У Тома на глазах старичок вытащил из-под себя деревянную скамеечку, встал на нее и маленьким кувшинчиком зачерпнул в большом кувшине, потом поставил полный кувшинчик рядом со скамеечкой, а сам сел на землю возле большого кувшина и начал прибивать каблук к башмаку из грубой коричневой кожи — тук-тук, тук-тук.