Князь Сибирский. Том 1 (СИ) - Кун Антон - Страница 2

Откуда-то из глубины начал подниматься поток холодной воды, словно что-то огромное всплывало с большой скоростью. Так из тоннеля дует ветер, когда к станции подъезжает поезд метро. Правда этот поезд имел пару сотен зубов и порывался меня сожрать, обидевшись на то, что совсем недавно огреб от пикачу молнией по лбу.

А вот дружки мои совсем меня расстроили. Нельзя же так! Как можно променять жизнь друга на собственную безопасность? Ах да, они же мне не друзья! Как и те, что остались на белой яхте, куда бы она не запропастилась. Да хрен с ними. У меня сейчас задача посложнее. Как бы ублажить зубастую тварь, да так, чтобы она стала безобидной кисой.

Я снова попытался сунуть вниз, в сторону монстра, сжатый кулак, но молния не вылетела. Может она и в прошлый раз не из кулака появилась? Может я, и впрямь, пикачу какой-нибудь?

Подо мной словно разверзлась пропасть. Глаза на этот раз я не заметил. Неужели тварь закрыла их чтобы не отсвечивать? Зато пасть раззинулась по полной. Туда с легкостью вошел бы небольшой грузовик.

— Сдохни! Сдохни! Сдохни! — прокричал я пузырями во все горло.

Каждый раз я вытягивал в сторону твари обе руки со сжатыми кулаками. На третий раз все изменилось.

Из обоих кулаков сразу резанули острые бритвы молний. Я видел, как разряды ветвятся в темной воде, как они отражаются на острых треугольных зубах, каждый размером с ладонь. Как входят вглубь пасти монстра, проникают ему в самое брюхо и там превращают его внутренности в рыбий фарш. Хоть сейчас вылавливай и лепи котлеты.

Отдачей меня швырнуло вверх, а потом снова приложило головой о дно лодки.

— Давай, укрой его, — произнес кто-то прямо у меня над головой. — Замерзнет же.

— Не трогайте меня, — попросил я и отвернулся на бок.

— Очнулся. Отлично! Скоро княжна придет. Надо бы рассказать все как было.

— И что ты скажешь? — это произнес кто-то другой.

— Как было, так и скажу, — буркнул первый. — Что Макар убил кусуру.

— Сам-то понимаешь, что сказал? Как он мог его убить?

— Ты же сам все видел! — возмутился тот, что предлагал меня укрыть. — Молнией он его убил. От того кусуры только ошметки на поверхности остались.

— Ага, так она тебе и поверит, — продолжал упираться второй собеседник.

— Ты же сам знаешь, что у нас его плавник в лодке лежит!

— Так может мы его на берегу нашли? А историю придумали!

— Да зачем же нам такое придумывать? — не унимался первый.

— И правда, незачем, — согласился на этот раз второй.

Мне уже порядком надоели эти непонятки, и я открыл глаза.

Я лежал на жесткой деревянной кровати с тонкой подстилкой вместо матраса. Вокруг были стены, но какие-то странные. Серовато-белые, вогнутой формы. Словно кожу слона натянули на ребра динозавра и посчитали это отличным убежищем. В самом центре горел костер, дым от него сочился вверх и уходил в округлое отверстие в крыше. Я что в чуме?

Повернув голову, я убедился, что подо мной вовсе не кровать. Сани! Большие плоские сани, покрытые шкурой не то оленя, не то лося. Черт их разберешь. Для городского жителя оба эти животных в виде шкурок выглядели одинаково.

Один край шкуры был завернут вверх. Им-то и было накрыто мое бренное, посиневшее от холода тело. Тоже мне рыцарь в лосинной шкуре. Ну хоть не в лосинах, и то ладно.

Освещение внутри чума на миг изменилось и снова вернулось в прежний спектр.

Пахнуло морозцем. Хреновое же здесь лето. Или я оказался в другом полушарии? И тут сейчас зима. Так, нужно срочно вспомнить, где живут гигантские зубастые крокодилы размером с кита. Да какого черта⁈ Нет в нашем мире таких. Давно вымерли! Тогда вопрос, где я, и как тут оказался?

Что-то мне подсказывало, что задавать этот вопрос моим новоиспеченным товарищам бессмысленно. Они явно принимают меня за кого-то другого. Как они меня, кстати, назвали? Макар? Да хоть Васей назовите, только расскажите, что все это значит.

— Что тут у вас случилось? — раздался властный женский голос.

Я повернул голову. В центре чума, совсем рядом с очагом, стояла этакая снегурочка. Длинное голубое пальто, отороченное мехом и расшитое белыми узорами. Меховая шапка, тоже разукрашенная. Миленькое личико, чуть надутые губки. Карие глаза миндалевидной формы. Молодая, лет восемнадцать может даже чуть меньше. Руки скрещены на груди. Красивые кисти рук. Я бы сказал утонченные. Отлично, похоже мои новые дружбаны за спасение жизни мне деваху подогнали. Да еще какую!

Девица стояла и насупившись смотрела на меня.

Чего пялишься снегурка? Али не мил я тебе? Со снегурочками у меня особые отношения. Пару лет назад на корпоративе оприходовал сразу двух за вечер. На тех правда одежды поменьше было. Но ничего и с этой ее снять можно.

Я посмотрел на девушку и улыбнулся. Мышцы на лице уже немного отогрелись, так что улыбка вышла вполне нормальной.

Снегурка недовольно скривилась.

Что опять не так? Я попытался приподняться. Мне это с трудом удалось. Сел в санях. Мои товарищи отступили на шаг назад и исчезли за моей спиной.

Всё еще приветливо улыбаясь, я встал.

— На колени презренный! — строго произнесла барышня и указала мне тонким пальчиком, куда мне следовало бы встать.

Что еще за новости? Ага, ролевые игры! Интересный ход! Я оглянулся, «друганы» отступили почти к самой стене.

— Я, княжна Миронова, приказала тебе, отпрыск презренного рода, преклонить передо мной колени! — раскрасневшись от напряжения произнесла снегурочка.

Я замер. На колени? Серьезно? Усмехнувшись, я произнес:

— Прости, милая, но БДСМ не люблю, а так я не против, если тебе поиграть захотелось. Так что на колени перед тобой я не встану!

Девушка взмахнула рукой, и моя щека взорвалась болью. Черт! Она ведь даже не дотянулась до меня!

Я схватился за щеку. Значит все-таки грубости любим?

— Как ты смеешь так со мной говорить⁈ — гневно выкрикнула снегурка.

Ты чего творишь, красавица? Да за эти выкрутасы, я тебя не то, что на колени поставлю, я тебя заставлю принять такие позы, что самому потом стыдно будет. Но ничего я-то потерплю, а тебе как бы плохо не стало. Я глянул на все еще розовощекую девушку и клятвенно пообещал себе, что увижу её еще и не в таких ракурсах.

— А как мне с тобой говорить? — я начинал не на шутку злиться.

Если собрались мне ролевые игры устраивать, то предупреждать надо. Я бы правила пояснил, стоп-слово придумал. Всегда нужно иметь возможность остановить этот балаган.

Я вздохнул, немного помедлил и широко улыбнулся в надежде, что девушка оценит моё дружелюбие. Мужчина сильнее, и он должен показывать свою силу готовностью идти на компромиссы со слабым полом. Не важно, что будет потом, главное посыл. Но не тут-то было.

— Как ты смел, презренный, — продолжила снегурочка, — уничтожить тотемное животное моего рода? Теперь мой род погибнет, скатившись в голод и нищету. И в этом виноват ты!

Это она сейчас серьезно? Тот зубастый крокодил — тотемное животное? Но мне вдруг показалось, что игры кончились. Мне начали предъявы лепить.

— Ты о чем, болезная? Ну замочил я селедку-переростка. Что с того-то? Твоему роду кушать нечего? Так котлет из вашего крокодила наделайте!

Я редко лез за словом в карман, тем более, когда меня решили обвинить в том, что выжил. Мне что надо было на корм этой рыбине себя пустить?

— Ты слишком дерзок, для отпрыска презренного рода, — немного спокойнее ответила девушка. — Мой род тысячу лет поклонялся кусуре, а ты лишил нас смысла жизни!

Постой паровоз. Если ты такая старая, то я свои претензии на различные ракурсы снимаю. Я с такими старыми дел иметь не хочу. Геронтофилом никогда не был и быть не собираюсь. Это я подумал, а вслух сказал:

— Буду не против, если станете поклоняться мне, как человеку, победившему чудовище и избавившему ваш род от необходимости служить крокодилу. Можешь начать прямо сейчас, у меня весь вечер свободен.

Вот есть у меня такая проблема. Иногда говорю не то, что думаю, и не думаю, что говорю.