Ружемант 4 (СИ) - Лисицин Евгений - Страница 18

Столы, стулья, еще недавно пышущие жаром кофемашины. Бумаги валялись на полу в творческом беспорядке.

Ириска отыскала туалет, не сразу понял зачем. Логика подсказала мгновением позже: там должна быть аптечка!

Зеленый короб, белый крест. От устроенного артналетом беспорядка валялась на полу. Жестяная дверца распахнута, блистеры разбросаны.

Хоть бы там было обезболивающее…

Мне повезло. Не стал миндальничать, высыпал на ладонь сразу горсть, проглотил.

Интереса ради глянул инструкцию — на царенатском. Желая обезопасить меня от лишней растраты сил, Ириска отключила «Лингво», ничего не сумел прочитать.

Открыл кран, потекли остатки холодной воды. Умыл лицо, набрал в горсть, попробовал — чуть не проблевался. Грязная, с мерзким привкусом.

На безрыбье и рак рыба, твердил внутренний солдат. Ругался, что выкинул флягу, мог бы сейчас набрать. Вернуться за ней, что ли?

Кусок особняка перекрыл собой дальнейший путь, словно кто отколол часть этажа, целиком пихнул под землю.

Надо обходить. Ириска говорила, что можно пройти коридорами ниже.

— Куда идем? — спросил, она не ответила, пожала плечами. Куда-то…

Сделал шаг в сторону, услышал тонкий, похожий на писк зуммера, звук. Развернулся, пыль заскрипела под сапогами, вслушался. Смог различить отчетливый голос.

Зов. Незнакомый язык, неведомое наречие. Просьба не бросать. Сам не понимаю, как понял.

— Кто здесь?

Нет ответа. Мазнул лучом фонаря из стороны в сторону. Раскапывать кого-то из персонала подземной базы не было желания. Вдруг, поинтересовалась совесть, это кто-то из девчонок? Одно это заставило меня пойти вперед.

Чудеса случаются, но редко. Хитромудрые мужи, прошивая указательным пальцем небо, гордо будут вещать, что так не бывает. Чуду на них плевать, как и мне.

Зацепившись ремнем за торчащий острый обломок пола, мерно раскачивался «Арес». Говорил он, звал тоже он. Осторожно, будто хищник на охоте, взял автомат, огладил побитые осколками бока. Облегченно выдохнув, штурмовая винтовка умолкла.

Закинул на плечо, обхватил рукоять. Палец на спусковой крюк — в случае чего угощу неприятеля от бедра.

— Ириска, что там было? Про новый аспект оружия?

Вспомнил, как только взял автомат. Любопытство сменило унявшуюся головную боль.

Та тормозила, что пентиум один. Швырнула в лицо раскрытым логом, предлагая искать самостоятельно.

Увы, ничего, кроме того прежнего сообщения не отыскал. Глянул еще раз на винтовку, словно в надежде, что «Арес» сам даст ответ. Воплощение греческого бога и дало. Поворошив описание, наткнулся на текст.

«Аспект — эмоциональный. Как человек способен привыкнуть к оружию, так и оно способно ответить взаимностью. Работая в унисон, совпадая мыслями и намерениями, боец усиливает все качества привязанного оружия с данным аспектом. Эффект — случайный…»

Ириска смущенно умолкла, стыдилась, что это вся информация, а рассказать больше не может.

А после обиженно пожаловалась, что слетела первоначальная калибровка. Хорошо хоть не стала забивать лог сообщениями об ошибках. Она хотела, по глазам видел.

— Что предлагаешь?

— Вернуть ваш нейрочип к заводским предустановкам. Ваш ИИ-ассистент потеряет прежнюю личность и очистит память. Вам придется создавать его образ вновь. Связанные с ним способности сохранятся. Это займет пять минут.

Не тот вариант, который хотел.

— Еще? — кашлянул гулко и хрипло.

— Провести самокалибровку. Нейрочип вернется к предустановкам последней точки восстановления. ИИ-ассистент сохранится с малой, восстановимой потерей данных.

Наш вариант! Умная голова придумала автоматические бэкапы!

Ириска продолжила:

— Это займет полчаса. Желаете вернуться к заводским настройкам?

Чуть было не ляпнул «да». А вот за такие подляны программистов следует бить смертным боем.

— Проведи самокалибровку.

Ириска переспросила разрешения трижды, трижды получила один и тот же ответ.

Нейроинтерфейс погас, исчез с сетчатки глаза. Больше не видел Ириску, точеная голографическая фигурка исчезла, отправившись в перезагрузку. Чувствовал себя, что голым…

Поймал себя на том, что привык делиться с ИИ-ассистентом мыслями, слушать ее мнение. Одиночество голодным псом поджидало во мгле. Начал понимать Восьмерых — хотелось поговорить с собственным оружием. Передать волнения, страхи, услышать слова утешения.

Так не в первый раз, еще там, в мою бытность в другом мире было так же. Быть одному попросту страшно.

Свет фонаря выхватил из мглы страшный, пластинчатый силуэт. Не раздумывая, выдал очередь, посыпались искры, засвистел рикошет. Механическое чучело вздрогнуло, дернулось, осело на полу. На них что же, тоже подействовало выключение света?

Ответ лежал на поверхности: удар волчьих когтей пропорол механические потроха. Наступил на круглое, чуть не упал. Застонали едва удержавшие ноги. Гильза, одна из многих. Бронзовые, блестящие, словно вчера с завода.

Улыбнулся, девчата были здесь, значит, живы!

Снова читал следы, как привык. Вздрогнул, заметив кровь на полу — хорошего в этом мало. Кровавые отметины вели к телу. Перевернул, выдохнул. Еще один «скарлуччник». Бейка хорошо их натренировала: крошат все, что выставляет против них Царенат.

Вспомнил, что как только девчата лишаются постоянной связи с ружемантом — слабеют пуще прежнего.

Вспомнил и другое.

«Чем дальше я от армейской части, тем больше теряю сил».

Бейка умудрилась стоять против Вита, блокировав несколько увесистых оплеух бронемага. Нового, не того, с каким почти легко расправился в лесу.

Сомнения, зерна которых швырнул мне в душу Скарлуччи, прорастали буйным цветом. Качнул головой, прогоняя их прочь, в последний миг доверюсь врагу. И все же, правду ли она говорила?

Думать о том, что сделал с ней снаряд не хотелось. Здравый смысл убеждал: после такого не живут! Но прекрасно знал, она может. Чуть было по старой привычке не позвал Ириску, забыл, что ушла на перезагрузку.

На полу деревянная, присыпанная хламом плашка. Смахнул в пластикового покрытия рамки пыль, прищурился — тот самый мифический четвертый этаж.

Еще два ниже, впереди — леденящая душу тишина. В детстве казалось, во мгле прячутся монстры. Вырос и понял: нет, монстры прячутся в людях.

Убедился тогда, убедился сейчас. Обход завала вывел в широкий, просторный коридор. Детские пустые колыбели. Не знаю, что делал бы, будь они забиты детьми.

Ворох нетронутых бумаг. Ноги как раз запросили передышку. От натуги скрипнуло кресло на колесиках, я выдохнул.

Здравый смысл говорил, что нет ничего глупее сейчас, чем сидеть, читать. Велел ему завалиться. Останься кто на этаже — либо прячется, либо борется с девчатами. Последняя мысль должна была придать сил, но не смогла — тело было на пределе.

Что-то же там было в личном медпакете, придающее сил? Помнил на брифинге: наркотик. Как там звался? Кажется, «Последний шанс».

Будь при мне Ириска, прочитала бы нотацию о вреде. Плохо быть одному.

Пробежался глазами по бумагам, любопытство спящей кошкой приоткрыло глаз. Любопытного было немало…

Обьект 17-к84

Возраст: восемь месяцев. Рост: нормальный, темпоральные отклонения незначительны. Прошел операцию: 19 июля…

Объект капризен. Устраняем через лобные доли самомнение и инстинкт самосохранения. Чувствителен к боли. Комплекс Чабоо-Фитарова не преодолен.

Имитирует слабые задатки способностей образца 214.

Подвержен нецелесообразным тратам магической энергии, плохо рассчитывает расход и необходимость.

Перевернул страницу, тут же прищурился, удивился: фотография — парень, которого пришпилил ножом в их столовке.

Не может быть, какая-то ошибка! Какие восемь месяцев? Здоровенный лоб! Может, под «месяцами» имелось в виду что-то другое?

Взгляд снова зацепился за колыбельки…