Страж Кодекса (СИ) - Романов Илья Николаевич - Страница 54

— Вот… дерьмо, — прошептал я, взяв парня за руку и проверяя его душу.

Я хотел просто провести диагностику и убедиться, что с ним всё будет в порядке. Но то, что было в его душе… Теперь понятно, как он выжил и спас Кристину.

Внутри Шереметьева появилось семя тёмного дара, а стоило мне убрать руку, как я услышал знакомый шёпот:

— Райнер…

— Явилась, значит, — хмыкнул я, взглянув на раковину в комнате и зеркало, что висело над ней. Из него на меня смотрели знакомые фиолетовые глаза. — А я всё думал, когда ты появишься, Тёмная Сука.

Отойдя от кровати Шереметьева, я встал между ним и зеркалом. Темная Богиня, Тёмная Сука. Как я только не называл эту непредсказуемую тварь, что любит подгадить при любом удобном моменте. Не сказать, что она была истинным злом. Её кровожадность смешивалась с альтруизмом и добродетелью, и порой Тёмная даже помогала в ситуациях, когда это требовалось. Но в башке у неё были не все дома, это я понял ещё в первую нашу встречу. В общем, к чему я все это? Именно светлых богов мы, Охотники, не видели ни разу при том, что те же Паладины, воины света, черпали свою силу из Вселенной, фильтрованную через какое-то могущественное существо, явно относящее себя к Свету. Если брать нас, то высшая честь, которой может удостоиться Охотник — это носить частичку Кодекса в своей душе. Жизнь ради Кодекса и с Кодексом в душе! С Тёмными всё иначе. Они, как тараканы, лазают по мирам и творят разную дичь, и сейчас передо мной была та, кто любила развлекаться, раскидывая в мирах семена тёмного дара, а затем смотреть, что из этого получится.

— Всё ещё обижаешься на меня за тот случай? — посмеялась тень, а фиолетовые глаза прищурились. — Не нужно быть таким злопамятным, Райнер. Ты же один из моих любимчиков… Ты и Сандр… Смотреть за вашими перерождениями — услада для моих глаз.

Зная характер этой сучки, под Сандром она имеет ввиду моего брата из Ордена. Вот только мне его имя незнакомо, а значит, он пришёл в орден после того, как я сдох на Славии. И, похоже, он уже успел отдавить мозоли этой гадине. Молодец, Сандр, наша школа!

— Что тебе нужно?

— Разве я не могу проведать своего любимого Райнера? — хихикнула тень. — Кодекс долго держал тебя за гранью. Я уже думала, что больше никогда тебя не увижу…

— Что. Тебе. Нужно? — чеканя каждое слово, повторил я вопрос.

— Хотела посмотреть, что ты предпримешь с мальчиком, — ответила Тёмная Богиня. — Щит Ордена… Так ты себя называешь и так тебя запомнили братья? Но ведь только Кодекс и Мак знают о твоих иных именах, верно, Райнер? Ну ещё и я…

Я холодно хмыкнул. Эта тварь опять за старое. Пытается заставить меня сомневаться и вытаскивает всю грязь.

— Ведь поэтому Кодекс так долго не давал тебе шанс на перерождение? Мясник Райнер… Убийца Райнер… Погибель Зитарии… Ох, какой же экстаз я и испытывала, когда видела, как ты упиваешься кровью в мирах, что не принадлежали Кодексу. Орден слишком категоричен насчёт тьмы и скверны, но ты, мой дорогой Райнер, всегда любил исполнять приказы в точности и без возражений. Верный Пёс, уничтожавший целые народы, если того требовал Кодекс. Ты вёл свои легионы, не зная жалости и пощады.

— Его воля — закон, Сука, — ледяным тоном сказал я, а моя аура начала распространяться на всю комнату. — И я бы прошёл этот путь вновь, прикажи он мне.

Богиня рассмеялась, тени задрожали в такт её смеху. Она буквально лучилась самодовольством и этой игрой.

— А ты не думал, что он проверял тебя, Райнер? Что Кодекс желал, чтобы ты сам выбрал свой путь?

Осознав её слова, я не сдержался и засмеялся во весь голос.

— Хочешь посеять во мне зерно сомнений, Тёмная? — ухмыльнулся я. — Этому не бывать! Воля Кодекса — закон! Лишь он направляет руку Ордена и Охотников! Моя вера — щит! Во Славу Кодекса!

Сучка поморщилась, а тени задрожали. Вот теперь она была недовольна.

— Даже Сандр не столь фанатичен, как ты… А ведь он моложе тебя.

— Надеюсь, что мой брат доставит тебе ещё больше проблем, — моя ухмылка стала шире. — И я даже не удивлюсь, если ты ему гадишь так же, как и мне.

— О-о-о, нет, он доволен, — засмеялась богиня. — Особенно своей женой, что обладает моим даром. А знаешь, что самое интересное, мой дорогой Райнер? Такой же подарок я приготовила и для тебя!

— Жену с тёмным даром? — хохотнул я. — Кодекс упаси меня от этого! Если мой брат и выбрал её, то точно не из-за твоего вмешательства!

— Я скучала по нашим разговорам, — полыхнули её глаза безумием, и она понесла какой-то бред. — Ты всё так же непреклонен, силён волей и отвергаешь меня… А ведь я хотела забрать тебя у Кодекса. Сделать своим… как и Сандра. Но вас мне не отдали.

— Несбывшиеся мечты неудовлетворённой женщины, — пожал я плечами с улыбкой. — Да и я лучше бы растворился во Вселенной, чем стал бы твоей собачкой на побегушках. Говори уже, зачем пришла?

Тёмная прищурилась, а затем хихикнула и дала ответ:

— Этот мальчик, что за твоей спиной. Он так хотел защитить твою любимую сестричку, что молил о помощи. А ты меня знаешь, мой дорогой, я никогда не пройду мимо, если это касается тебя…

Тупой болван! Он, что, продался этой суке? Идиот малолетний!

— Вижу, что ты понял, — довольно сказала она. — Каков же будет твой выбор? Убить мальчика, что носит в душе мой дар, и тем самым забыть про любовь сестры? Либо оставить его в живых и держать рядом? Меня устроит любой из них, ведь это будет весело!

Договорив, Сучка безумно засмеялась и ушла, а в комнате прозвучал её насмешливый шепот:

— Я буду рядом, мой дорогой Райнер… Надеюсь, что вскоре ещё один мой подарок порадует тебя…

Как только ощущение её присутствия пропало, я выдохнул и отпустил ауру. С этой тварью всегда нужно быть настороже. Никогда не знаешь, где она поднасрёт и подложит мину, что может взорваться в любой момент. И ведь прицепилась ко мне, как банный лист. Помню, как Старый Мак смеялся и говорил, что за мной уже богини бегают, а я нос ворочу. Ага, только у этой богини чердак протекает так, что нихера не понятно, что она выкинет в следующий миг.

Бросив взгляд на Шереметьева, я задумался. Парень был жив и дышал, а его состояние возвращалось в норму. Но он опасен. Как и любой носитель тёмного дара.

Подойдя к нему и всмотревшись в юношеское лицо, я вытянул руку и приблизил её к его шее. Одно движение — и проблемы не будет. То, что тёмный дар начнёт влиять на парня — неоспоримый факт. У каждого носителя он проявляется по-разному, но это неизбежно. Он будет опасен для себя и окружающих. В особенности для Кристины, в которую влюблён.

— Кодекс, правильный ли выбор я делаю? — прошептал я.

Неожиданно Шереметьев поморщился и застонал, а из его глотки хрипло вырвалось:

— Кристину… С-спаси её…

Парень обмяк и вновь отрубился, а моя рука замерла в сантиметре от его шеи.

Я улыбнулся и отдёрнул себя.

— И ведь у неё почти получилось, — положил я ладонь на плечо Шереметьева. — Но Кодекс всё видит.

Семейство Шереметьевых, а именно глава рода — отец Владимира — и его мать, приехали через несколько часов. Я в этот момент находился на веранде особняка и попивал чай, работая с ноутбуком. На свежем воздухе мозги работали лучше, чем в кабинете. Слишком уж четыре стены давили, да и помещение, где должно было находиться моё рабочее место, сгорело. Так что я выбрал для встречи именно веранду, а не гостиную или ещё что-то.

— Господин, — поклонился мне Терентий, приведя гостей. — Граф Шереметьев Александр Викторович со своей супругой Шереметьевой Ксенией Альбертовной!

Оторвав взгляд от экрана ноута, где разбирал почту и документы касательно шахты титана, я поднялся и улыбнулся.

— Здравствуйте.

Шереметьев удивил. Я думал, что он начнёт катить бочку и предъявлять мне за то, что его сын пострадал. Припомнит нашему роду старые обиды и всё в таком духе, но нет. Суровый широкоплечий мужик просто протянул мне ладонь и сказал: