За гранью разумного (СИ) - "hawk1" - Страница 26

Не открывая глаз, раскрыл перед внутренним взором кладезь антинаучных знаний. На разделе посвященным проклятиям. Собственно, сами проклятья – это один из видов заклинаний. Придумка чисто человеческая и доступная исключительно нашей расе. Довольно сложное. Собирающийся наложить проклятие должен уметь оперировать большими объемами энергии. Так что доступно либо магам, начиная со среднего уровня, либо сильнейшим ведьмам. Мне, например, пока недоступно. Если только в артефакт какую-либо гадость запихнуть и подбросить недоброжелателю.

Естественно, лучи добра проклятия не несут. Делают только гадости, неизменно заканчивающиеся смертью того, на кого проклятие наложили. Тут вариантов как умертвить жертву и насколько долго продлится ее агония зависит только от фантазии того, кто решится применить это заклинание. Быстренько перескочил довольно объемный абзац, на десяток страниц, с подробными описаниями симптомов жертв проклятия.

Самое паскудное в этом заклинании было то, что оно могло распространятся на родню жертвы как по горизонтали. Про «до седьмого колена» все слышали? Так и по вертикали, на потомков проклятого. По вертикали еще и со всякими изподвывертами. Типа, действует только на первого сына. Или вторую дочь. Или работает через одно, два, три поколения. Все зависит от силы, злобы и больной фантазии мага или ведьмы. Сколько поколений может задеть – опять же, зависит только от силы мага.

Отдельной строкой стоят предсмертные проклятия. Могут маги и ведьмы, чувствуя, что их уже почти прибили и никак не уйти, вместо того, чтобы сдаться на милость победителя, наложить проклятье не просто на конкретную персону, а на площадь. Очень редко, но такое бывало. Обычно в древних битвах, когда простой люд был осведомлен о всех этих магах и так далее, которых потом записал в сказки для детишек. Сделать гадость напоследок. Выброс энергии после смерти подобной персоны такой, что только обладатели мощнейшей защиты выживали. А пораженную площадь можно было сравнить с зараженной местностью после подрыва ядерного заряда. Причем с периодом полураспада, который длится не просто веками, а эпохами.

Вроде бы такая же местность, как и вокруг. Та же трава. Те же леса. Но если внимательно приглядеться – то и трава тут чуть хуже. И лес мрачнее. И дичь страшнее. Посеянная на, казалось бы, плодородных почвах рож, овес и так далее дает чахлые всходы, грозя поселениям постоянным голодом. Да и сами поселения, основанные на таких замечательных, никем не занятых территориях, довольно скоро начинают чахнуть. Люди и скот начинают сначала болеть. Затем умирать. Лекари не помогают. Магов, ведьмаков, ведьм или волшебниц, что на самом деле одно и то же, которые иногда забредают в эти края и в истинном зрении видят, что тут сокрыто, провожают ехидными смешками, когда они пытаются объяснить простолюдинам об опасности нахождения в этом месте. Хорошо, что хоть не пинками. Боятся.

Разрушить такое проклятие можно только очень сильному магу. Ведьмы тут не котируются. Либо найти того, кто его наложил, и уговорить его снять. Добровольно, или под принуждением. Но, слава богу, или богам, судя по всему, я столкнулся с более легким воплощением этого заклинания, а именно…

Порча. Нормальные, даже начинающие слабые маги до такого не опускаются, а вот ведьмы пользуются очень активно. Да что там говорить, даже неинициированный, но обладающий даром человек может, неосознанно, конечно, навести порчу. Достаточно от всей души пожелать зла тому, который, по-твоему мнению, тебе что-то сделал плохое и пожелать ему в ответ не совсем доброе.

Примеров просто масса… В переполненном автобусе парень в простецких одеждах висит на турникете над фифой, разодетой как на королевский выход, минимум. На морде три тонны штукатурки. Немного презрительный взгляд на все это быдло. На повороте автобус мотыляет на выбоине и парень неосознанно выставляет опорную ногу, чтобы не упасть. Но стопа ноги парня, обутая в кондовые берцы, опускается на туфлю королевны… Королевна мигом превращается в дворовую хабалку. Следует перепалка уже всех со всеми, скромный парень пытается покинуть ставшим вдруг таким неуютным салон и получает от разъярённой, слава богу неинициированной, фурии посыл в спину «что бы ты свою ногу сломал». Сил маловато для полноценной порчи. Но злобы достаточно для того, чтобы парень, выходя из автобуса, споткнулся и упал на четвереньки. Ногу не сломал, но подвернул. Королевна уезжает удовлетворенной. Все довольны. Занавес.

Это я прям идеальную персонализированную порчу описал.

Тимофей, кстати, прочел мне многочасовую лекцию по этому поводу, когда я, по незнанию и от души, в самом начале обретении дара, пожелал сантехнику, нагло закрывшему перед моим носом дверь в мужской туалет фудкорта на обслуживание, чтобы там он и остаться, для оправления естественных надобностей до окончания смены. Объясняя, что это не игрушки. Но есть порча и наведенная. На локацию. Ведьмы виртуозно владеют этим искусством.

Бросил взгляд на часы… Всего восемь вечера. В прошлый раз мы с Дарьей столкнулись довольно поздно. Интересно, она всегда допоздна работает или учится? Сейчас и проверим. Я достал старую, надежную трубу Сименс и набрал абонента:

- Даш, привет, это Игорь.

- Здравствуй Игорь. Очень рада тебя слышать. – промурлыкала в ответ Дашка.

- Мне тоже очень приятно тебя слышать. Ты где?

- Дома… А что?

- У вас же внешняя дверь в квартиру мягкой обивкой отделана.

- Угу.

- Пожалуйста, выйди, посмотри есть ли в ней иголки.

- Иголки? – не поняла Даша.

- Да. – подтвердил я – Иголки. Обычные. Швейные. И такие… С кольцом в хвосте.

- Это булавки. – поправила меня Даша.

- Да хоть копья рыцарские… Ёбт… Есть, или нет?

- Хмм… – после пыхтения отозвалась трубка – А ведь ты прав. Есть в двери такие. Сидят крест-накрест. Вынуть?

- Не-не-не! Не надо. – запретил я – Возвращайся в квартиру и постарайся найти подобное внутри. Тщательно осмотри кровать мамы. Удели особое внимание входам-выходам в комнаты. Как все проверишь – перезвони.

- Хорошо. – покладисто согласилась Дашка. Судя по тону – напуганная.

Порча неплохо сочеталась с артефакторикой. И вот такие мелкие и малозаметные артефактики в виде иголок, незаметно воткнутые в разные места помещения могли превратить обычную квартиру в подобие нацистского газенвагена. Но только растянутого по времени. Нет возможности проникнуть в помещение, но входная дверь в квартиру позволяет разместить маломощные артефакты в виде иголок? Тоже выход. Жертву быстро в могилу убрать по естественным причинам не получится, но помучается от души. Что заказчикам, обычно, и требуется.

- Нет. Больше ничего не нашла. – перезвонила минут через десять Даша.

- Это хорошо. – обрадовал я ее – Дня через четыре загляну. Ок? Как раз у нас суббота будет. Ты свободна будешь часам к восемнадцати?

- Это сколько по-человечески? – уточнила Даша.

- Это к шести вечера. – пояснил я.

- Давай лучше к девяти. – попросила Даша.

- К девяти, так к девяти. – согласился я – Я с помощником буду. Вдруг что-то своими глазами пропущу. С котом можно?

Дашка задерживалась. Мы с Тимкой ждали ее на лавочке у подъезда. Возвращающиеся с работы люди бросали умильные взгляды на важно восседающего кота, породой и размерами неотличимого от мейн-куна. За те полчаса ожидания мой язык уже устал отвечать, что это не мейн-кун, просто похож, зовут Тимофей, погладить можно, но, если руку распахает до кости – я отвечать не буду, сами полезли. Тем не менее мои предупреждения не останавливали любителей и, в особенности, любительниц котиков, так что Тимка был основательно затискан. Неладное я почуял, когда в нашу сторону направилась группа детишек лет пяти - десяти и затравленно заозирался по сторонам, прикидывая пути отступления. На наше счастье, в последний момент появилась Дарья. Прям как герой в голливудском боевике. Сходу шуганула детей и пригласила нас в подъезд.

Оставив Тимку изучать входную дверь, я прошел в квартиру. Маме Даши явно похорошело после моего первого посещения, так как нас встречал не лежащий больной, а вполне себе нормальная молодая женщина. Прекрасно выглядящая. Полноватые губы. Курносый нос с легким разбросом веснушек. И огромный омут темных глаз, с веселым прищуром изучающим меня. Разница между той, с изнеможённой болезнью телом, лежащим на кровати, и встречающей сейчас нас в коридоре, была колоссальная. Я сначала подумал, что ошибся и принял сестру за маму Даши. Ан, нет. Взгляд на ауру убедил меня что передо мной именно ее мать.