Школяр (СИ) - Горъ Василий - Страница 10

Глава 3

Лютобор Игоревич Дерябин.

14 октября 849 г. от ОВД.

…Проснулся, как обычно, без нескольких секунд шесть, хотя отрубился очень поздно и с большим трудом. Выглянув в окно и убедившись, что там все еще льет, вспомнил, что сегодня по расписанию есть физкультура, счел, что надевать единственный спортивный костюм — идиотизм, и натянул штаны «от мецената». По коридору четвертого этажа и «черной» лестнице пробежался в гордом одиночестве, ибо в это время года учащихся поднимали только в семь, вылетел на крыльцо и рванул к летнему стадиону нарезать круги.

Пока несся по мокрым дорожкам, забивал себе голову мыслями о Зыбиных, судя по состоянию территории школы-интерната, занимающихся воспитанием беспризорников без дураков. Когда выбежал на стадион и оценил его размеры, то преисполнился к этому роду еще большего уважения: в центре сооружения обнаружилось полноценное поле для игры в лапту имперских стандартов, то есть, шестидесяти метров в длину и сорока пяти в ширину с отменным искусственным покрытием; длина внутренней беговой дорожки из восьми имевшихся, судя по разметке, составляла четверть километра; к ним прилегали две простенькие, но достаточно длинные полосы препятствий, довольно большая зона с «уличными» тренажерами, сектора для прыжков в длину, метания и награждения, крытый уголок для медитаций и, конечно же, трибуны.

Приятно порадовала и дренажная система, благодаря которой на всем этом великолепии не было ни одной лужи. К сожалению, стоило выбрать на часах программу бега и разогнаться, как стена, старательно выстраиваемая в сознании, рухнула, перед внутренним взором появилась спина Славомира, привычно ведущего нашу пару, и на глаза сами собой навернулись слезы. Вот я и поддал. Да так, что менее чем за круг сорвал дыхание и продолжил держать этот темп «через не могу» до тех пор, пока хватало силы воли. Не сдался и потом — гнал себя вперед на ослином упрямстве, из-за чего, вероятнее всего, побил все рекорды на обязательной «трешке». Однако смотреть показанное время и не подумал — почувствовав вибрацию часов, скинул темп, свернул к полосе препятствий и заставил себя разобраться в алгоритме ее прохождения. Потом поиздевался над собой на турнике и брусьях, покачал пресс и ровно без десяти семь рванул обратно. Вернее, почапал. Трусцой. Ибо к этому времени умотался по полной программе.

Мелодичный перезвон колокольчиков, раздавшийся из многочисленных динамиков системы оповещения, застал меня на лестничной клетке, аккурат между третьим и четвертым этажами. Сообразив, что это и есть сигнал общей побудки, я чуть-чуть ускорился, преодолел последний пролет, пронесся по все еще пустому коридору, засветил лицо сканеру СКД[1] и ворвался в наш жилой блок в тот самый момент, когда Лев откинул одеяло, сел и сонно потянулся.

Мое появление на пороге заставило парня вытаращить глаза и сразу же потемнеть взглядом. Я мысленно усмехнулся, приложил два пальца к правой брови в жесте приветствия, некогда позаимствованным у Фрола Баженовича, и пошел в сторону ванной.

— Доброе утро… — хмуро поздоровался сосед и заставил себя проявить толику вежества: — Ты что, бегаешь по утрам, да еще и с голым торсом?

Я утвердительно кивнул.

— Даже в такую погоду⁈

Кивнул еще раз.

— Зачем?!!!

— Поставил себе Цель. И добиваюсь.

— Сильно… — выдохнул он, причем с таким непередаваемым выражением лица, что я не понял, кем он меня считает — фанатиком или идиотом. Впрочем, в тот момент такие мелочи не волновали, поэтому я потянул на себя дверную ручку и шагнул в полумрак.

Фотоэлемент сработал, как положено, поэтому я метнулся к душевой кабинке, выбрал любимый режим, забитый в ее память еще вчера, и задвинул стеклянную дверцу. Потом быстренько разделся, скользнул под горячий душ и снова провалился в прошлое. Слава богу, совсем ненадолго — от силы минут через пять-шесть в помещении нарисовался мой сосед, подошел к большому зеркалу, пристально изучил свое лицо и удовлетворенно сообщил, что отека уже нет.

— Значит, Лада Леонидовна целитель, а не коновал… — отозвался я.

— Имей в виду, что Леди обижать не стоит! — внезапно заявил Лева и сразу же обосновал это утверждение: — Она пользуется очень большим уважением, и, в случае чего, за нее встанет горой весь интернат!

— «Леди» — производная от «Ледицкой»? — спросил я.

— Ага.

— Хорошее прозвище. А она сама умна. И является неслабым эмпатом.

— О-о-о, уже выпотрошила и тебя?

— Приходила выяснять, кто это тут такой наглый.

— И?

— Нашли общий язык.

— У-у-у… — с явным сочувствием протянул он.

— Что «у-у-у»?

— В нее влюблены почти все старшаки. И если кто-нибудь из них сочтет, что она уделяет тебе слишком много времени, то проблем не оберешься…

…Лева свалил из жилого блока в половине восьмого. Вроде как не на завтрак, а проведывать друзей, пострадавших во время моего «воспитания». И это было вполне логично, ибо нас с ним связывало только место проживания, а все остальное, начиная с возраста и заканчивая интересами, было разным. Вот я его задерживать и не стал. Спокойно проводил взглядом, надел форму, оценил свой внешний вид в зеркале, очередной раз потерял дар речи от новой мордашки и на всякий случай заглянул в личный терминал, чтобы обновить в памяти маршрут до ученической столовой.

Она открывалась ровно в восемь ноль-ноль, поэтому в коридор я вышел без пяти. И сразу же оказался в перекрестии нескольких десятков взглядов.

Не скажу, что было очень комфортно, но я справился — неторопливо прикрыл за собой дверь, дождался щелчка замка и вальяжно пошел к ближайшей «белой» лестнице. О необходимости держать спину не задумывался, ибо привык к этому с раннего детства. Не всматривался и в лица подростков, попадавшихся на пути — шел сквозь толпу так, как будто ее не было. И ребятня расступалась. А вот в недовольные, презрительные или злые шепотки вслушивался, благо, их хватало. Кроме того, предельно внимательно отслеживал все шевеления. Но лишь периферическим зрением, так как очень не хотел зевнуть внезапную атаку. И, естественно, ждал неприятных сюрпризов.

Переход до соседнего корпуса прошел на удивление спокойно. А в самой столовой меня встретила тишина и очередная порция взглядов.

Правда, на этот раз не изучающих, а полных злого предвкушения. Я невольно подобрался, затем оглядел здоровенный зал, заставленный столиками на четыре, шесть и восемь мест, перевел взгляд на очередь, выстроившуюся вдоль линии раздачи, и мысленно хмыкнул: последние четыре человека, встроившиеся в нее при моем появлении, были приблизительно в той же самой весовой категории, что и вчерашний скуластый здоровяк, а еще трое подобных громил ошивались поблизости. И, вне всякого сомнения, готовились замкнуть «коробочку» за моей спиной.

Определить лидера удалось без особого труда — черноволосый парень с раскосыми глазами, широченными скулами, тяжелым подбородком и мощной шеей занимал стратегически важную позицию в полутора шагах от места, предназначенного для меня, и единственный из всего «засадного полка» не прятал взгляд. Прекрасно понимая, что любое проявление неуверенности гарантированно превратит мою жизнь в ад, я даже не подумал замедляться — навелся на ловушку, уставился в глаза будущей жертвы и хищно ухмыльнулся. То, что это его не впечатлило, почувствовал чуть ли не кожей, и… внезапно «услышал» язвительный голос дядьки Фрола:

«Я устал доказывать, что оружием может стать абсолютно все, а вы, дурни малолетние, продолжаете хвататься за колюще-режущее! Послал же бог ученичков…»

Подсказка подсознания оказалась в тему, и я, оглядев линию раздачи, определился с планами. Поэтому уверенно подошел к стопке металлических подносов, взял самый верхний, положил на направляющие и сдвинул вправо. В лотках со столовыми приборами выбрал вилку и чайную ложечку с самыми острыми закруглениями рукоятей, перевернул так, как считал правильным, и уложил под левую и правую руку, взял пустую пиалку, перелил в нее какой-то ярко-красный и не очень густой соус, а затем сделал вид, что раздумываю, что из представленных блюд выглядит аппетитнее всего. Само собой, при этом предельно внимательно отслеживал поведение той части «засадного полка», которая была в поле зрения, так что заметил начало движения и отреагировал на него еще до того, как услышал сзади недовольный рык: