90-е: Шоу должно продолжаться (СИ) - Фишер Саша - Страница 38

— Ничего, пошли в мертвятник… — вздохнул герой несостоявшегося штурма Гундабада.

— На красноярских хоббитских игрищах такого не было, — резюмировала маленькая кудрявая девушка.

Колыхнулась ткань, впуская в комнату полноватую дамочку в очках, ту самую, которую все здесь называли Галадриэлью. Иногда сокращали до Галы. В руках она несла эмалированную кастрюлю.

— Волшебное зелье подано! — заявила она. — Только чур сильно пока не напивайтесь, давайте не пугать журналиста!

В числе всех прочих, мне тоже передали кружку, наполовину полную жидкости цвета компота. Из любопытства попробовал. Хм… На удивление даже неплохо. Эльфийская волшебница со своими помощницами весьма творчески подошла к «трем топорам», и при помощи варенья, яблок, меда, корицы и еще каких-то специй, которые я не смог опознать, этот шмурдяк превратился в чем-то даже в изысканный напиток.

Глотнув «зелья», парень в тельняшке взялся за гитару. Тренькнул по струнам и запел незнакомые слова на знакомый мотив.

— Три года маялся на нарах в Барад-Дуре

Три года Мордор мне пришлось топтать.

И на моей эльфийской прежней шкуре

Вдруг начали чешуйки прорастать.

Три года жить немытым и небритым.

И раз в неделю пайку получать,

А вместо ног остались лишь копыта,

Вот не совру, век воли не видать!

Слова «толкиенутого блатняка» народ знал, так что песенку подхватили. А я слушал, и думал, что на самом деле не худшая идея. Вполне дополняющая мысль про каверы. Еще вчера, до того, как уйти, я успел услышать, как Астарот подпевает Курту Кобейну. И английский его был, мягко говоря, из бед и огорчений. А вот если на музыку нирваны положить годный русский текст, то может получиться что-то вполне удобоваримое, даже в исполнении Астарота.

Додумать мысль я не успел. Звонок в дверь раздался еще до того, как песня о тяжелой жизни бывшего эльфа, которого беды и лишения сделали свободным орком. Очкастый Саурон сразу занервничал и засуетился, уронил свою кружку на ковер. Но пятно его особо не испортило, а просто гармонично вписалось в узор других подобных.

— А как зовут журналиста? — спохватился Саурон и оглянулся на плетельщика кольчуги.

— Иван, — отозвался тот, не отрываясь от своего занятия. Кольчужное полотно уже покрывало его колени, как бабушкин свитер. — Иван Мельников.

— А по отчеству? — громким шепотом, будто журналист за дверью мог его услышать.

— Алексеевич, — усмехнулся «кольчужник», а я опять подумал, что кажется, я его знаю. — Но он нормальный мужик, можно просто Иван.

В дверь снова позвонили, и Саурон торопливо выскочил из комнаты. Толкиенисты притихли, начали переглядываться. Приосанились, как умели. Поправили свои частично игровые одежды.

Через минуту в комнату вернулся Саурон, слегка сбледнувший с лица. А следом за ним — мужик лет тридцати. Элегантный, с волной светлых волос над мужественным лицом героя голливудских боевиков и плакатов о счастливом советском будущем. Костюм на нем был явно не производства фабрики «Большевичка». Но без галстука, вместо рубашки — водолазка. Но, судя по виду, купленная вовсе не на барахолке.

В общем, он был здесь неуместен, как сиськи Памелы Андерсон на постере с Брюсом Ли.

— Всеобщий привет, — сказал он, сверкнув идеальными зубами. — Я Иван Мельников, можно Иван, можно Ваня, можно даже Вано. Где тут можно расположиться?

— Здорово, Вань! — «кольчужник» ссыпал свое творение себе на ноги, отряхнул штаны и поднялся. Они пожали друг другу руки, как старые знакомцы. Ну да, в принципе, по возрасту ровесники. Одноклассники, может? — Здесь по-простому. Где жопу прижал, там и место.

— Понял-принял, — кивнул журналист и, не чинясь, сел прямо на пол. — Ну что, может для согрева беседы — по коньячку? — он извлек откуда-то плоскую бутылку. — А то я что-то на ваших лицах вижу смущение и замешательство, а мне вы нужны полные огня и боевого задора. Ну так как? Вам можно? Владыка Толкиен дозволяет?

Раздались несмелые смешки.

— Да можно, можно, — фыркнул «кольчужник». — Народ, давайте тару, Вано угощает!

Наблюдать за работой журналиста было интересно. Мужик быстро и без проблем втерся всем в доверие, подбодрил парой шутеечек, отвесил несколько рискованных комплиментов девчонкам. И вот он уже звезда вечеринки, обитатели «мордора» образовали вокруг него на ковре кружочек и наперебой рвутся отвечать на его вопросы, посвящая в таинства своего небанального увлечения.

Особенно многословен был толстый Горлум, который, заглушая всех, вещал что-то занудное с претензией на академический слог. На середине его спича, Иван сделал вид, что поправил диктофон, но на самом деле выключил запись. Так ловко, что никто даже внимания не обратил.

— Так, допустим, теорию я примерно уловил, — сказал он, дождавшись момента, когда Горлум прервется, чтобы вдохнуть воздуха. — Давайте теперь перейдем к практике. Вы тут несколько раз повторили «толкиенулся сам — толкиени товарища». Вот он я, ваш товарищ. И я хочу, чтобы меня толкиенули. С чего нужно начать?

— Ну… С игрового имени, — сбившись со своей очень ценной мысли, сказал Горлум. — У нас не принято называть друг друга по паспорту, это… это…

— Понял, некомильфо, — Иван кивнул. — Им должно быть непременно из книги Толкиена?

— У новичка — нет, — решительно влезла в разговор Галадриэль. — Персонажное имя еще надо заслужить. Если ты сыграешь его на игре, например.

— Ладно, понял, нужен никнейм, не режущий нежные уши тех, кто живет в воображаемой реальности, верно? — Иван искрометно улыбнулся и подмигнул Галадриэли. Та засмущалась и покраснела. — Какое-то такое, чтобы главные герои Толкиена, встретив меня на дороге, не удивились. Был Иван, а стал… Жан. Жан подходит?

— Да, вполне, — важно заверил Саурон.

— Отлично, — усмехнулся Иван. — Продолжаем наш курс молодого бойца. Что дальше?

— Эээ… игровой прикид? — сказала блондинка, которая уже как-то оказалась на коленях у плетельщика кольчуги.

— Да-да, прикид! — загомонили все хором.

— Хм… Есть у вас тут запасные прикиды на случай появления еще не успевшего толкиенуться товарища? — спросил Иван и покрутил головой. В поисках платяного шкафа, очевидно.

— Сейчас изобразим! — блондинка встала и выскользнула из комнаты. Вернулась с ворохом каких-то тряпок. Довольно быстро. — Водолазка — это хорошо, а вот пиджак придется снять.

— Нет проблем, — заявил Иван, поднялся с пола и скинул свой модный пиджачок. — Брюки тоже снимать? Или сгодится и так.

— Сгодится, — блондинка улыбнулась и облизнула губы. — Теперь стойте прямо…

Она накинула через голову журналиста что-то вроде пончо, сшитого из желтой шторы и по краю отделанное пластмассовыми стразами. Затянула по талии ремнем с вычурной пряжкой. И накинула на плечи длинный плащ с капюшоном. Который тоже в девичестве явно висел на окне. Отступила на шаг. Потом снова подошла и приладила на его идеально уложенные волосы желтую же атласную ленту, украшенную по центру лба брошкой с красными камешками.

— Смотрите, он же настоящий эльф! — сказала она. — Может играть Элронда или Келеборна!

— Мне, наверное, нужно принять горделивую позу? — смеясь, спросил Иван. — А меч эльфу полагается?

— На мечах мы рубимся во дворе, — сказал «тельняшка». — Если хочешь, можем побиться.

— Конечно, хочу, что за вопрос! — заверил Иван с энтузиазмом. — А зеркало есть в этом доме? Можно посмотреть, как я выгляжу в этом всем?

«Тельняшка» рванул за мечами, а блондинка-имиджмейкер отвела часть ткани в сторону. И за ней обнаружилось старое зеркало в облупившейся раме.