Пипец Котенку! (СИ) - Майерс Александр - Страница 24

Думаю, что на фоне действия Ужаса девицы сто раз подумают, прежде чем заговорить с Кристи. И уж тем более прежде чем обидеть её.

Втроём с Порохом выходим из коридора, оставив поверженных противников позади.

— А ты разве не должен быть на свидании? — спрашиваю у Григория по пути.

— Как раз туда и шёл. Ну ты даёшь, Котя! Один на четверых полез.

— Так это они на меня полезли, — пожимаю плечами. — Не мог же я девушку в беде бросить.

— Правильно. У тебя всё нормально? — спрашивает Гриха у Кристины.

— Да, — пищит она, вновь превратившись в скромную милашку.

Григорий осматривает её, задерживаясь на коленочках, и одобрительно подмигивает мне.

— Лишь бы тренер не узнал, — говорит он. — А то опять два часа на кулаках будем стоять.

— Не будем. Я девушку защищал, а ты мне на помощь пришёл. Думаю, что это подходит под правило «только в случае неизбежности». О, смотри, охранник. Сударь! Вы где ходите?

— Что за тон, воспитанник? — хмурится мужик, приближаясь.

— Вон там, за углом, четыре дурачка подрались! — специально говорю как можно громче, чтобы те самые дурачки меня услышали. — А мы с другом вынуждены были их разнимать вместо вас.

Охранник хмуро оглядывает мою порванную одежду и немного пострадавшее лицо.

— Разнимали, говоришь?

— Так точно, сударь! — восклицаю. — Разнимали засранцев. А сами в драке не участвовали.

— Фамилии, отряд?

— Котов, пятый.

— Порохов, третий.

— А девица? — охранник переводит взгляд на Кристину.

— Ну она-то точно не дралась, — хмыкаю. — Давайте не будем впутывать даму.

— Ишь ты, кавалер какой. Ладно, разберёмся. Если что — наказания не избежите, и дама в том числе.

Гвардеец быстрым шагом удаляется в коридор, где происходила баталия. Надеюсь, что у опарышей хватит мозгов и они не попытаются меня выдать. Хотя, думаю, просто зассут признаться, что вчетвером огребли от двоих.

Прощаемся с Григорием, и я предлагаю Кристине пойти в кабинет музыки.

— Зачем? — спрашивает она. — Ты поиграть хочешь?

— Конечно. Я туда и шёл, когда вашу перепалку услышал. Давай дуэтом? Интересно, как будут звучать рояль и флейта вдвоём.

— Ладно, пошли, — опуская глазки, соглашается Кристи.

Беру у дежурного ключ. Тот уже в курсе разрешения Любови Павловны, поэтому без проблем даёт. Заходим в кабинет, я вдыхаю приятный запах дерева и атмосферу музыки. Направляюсь было к роялю, но тут чувствую, как сзади щёлкает замок.

— Я так и не сказала спасибо, — говорит Кристина. — Но хочешь, я… покажу, как благодарна?

Громко сглатываю, а в штанах моментально вздымается небоскрёб.

— Хочу, — выдавливаю. Ну не отказываться же.

Мы с Кристиной целуемся, она ласкает пальчиками моего дракона, а потом спускается ниже и страстно выражает благодарность.

Миллион серрангов мне в портки! Оказывается, она действительно великолепно обращается с флейтой…

Проходит ещё две недели. Я поддерживаю привычный бешеный ритм, не давая себе ни минуты безделья. Прокачиваю магическую структуру тела, усиленно тренируюсь ставить духовный доспех, каждый день хожу на тренировки по грубу и музыкальные репетиции.

Сигил пока не получается составить. С горем пополам нарисовал только два символа из необходимых пяти. Не тороплюсь, потому что права на ошибку у меня нет. Энергии уходит много, слишком много — если бы пустил её на развитие ядра и практику более сложных печатей, уже мог бы швыряться огнём и творить другие мощные штуки. Арсенал печатей у меня огромен.

Но, во-первых, не стоит до поры до времени проявлять свои таланты. А то, как Пудель… тьфу ты, Степан Карпович и обещал, увезут меня на эксперименты.

Во-вторых, сигил — это вложение в будущее. Большинство подростков в семнадцать лет не вполне понимает значение этих слов. Но я — подросток лишь внешне. Знаю, что сигил поглощения маны в дальнейшем ускорит моё развитие многократно и поможет дольше оставаться в бою.

Это сейчас я — воспитанник интерната. Но уже в следующем году стану выпускником. Надо будет искать свой путь в жизни, и я уверен, что на этом пути придётся драться. Много, часто, весело. Вот как раз чтоб можно было весело всех побеждать, а не грустно получать люлей, мне и пригодятся сигилы.

Поэтому работаю дальше, не жалуюсь и ни о чём не сожалею.

Наступил ноябрь, выпал снег. Я был в восторге, когда увидел покрытые белой периной двор лицея и деревья за ним. В Эринде везде было тепло, снег лежал только на вершинах гор. Зрелище было чудесным, и я не понимал, почему все остальные жалуются. При каждом удобном случае пытался вытащить Свету или Кристину на прогулку, а то и обеих сразу.

Да-да, я познакомил своих девчонок. Кристина, с присущей ей скромностью, не претендовала на роль моей постоянной девушки. Даже с учётом того, что в последнее время всё чаще укрощала моего дракона.

Великие звёзды, какой же развратной она становится, когда мы остаёмся наедине… Не помню, чтобы кто-то в прошлой жизни ублажал меня с такой страстью и нескрываемым удовольствием.

При этом доступа в трусики Кристины я так и не получил. Наотрез отказывала, как ни уговаривал, и предпочитала решать вопросы, хм, устно. Хотя ей, оказывается, исполнилось восемнадцать ещё в середине сентября. Она могла бы получить аттестат зрелости ещё в прошлом мае и отправиться в свободное плаванье, но побоялась и решила задержаться в интернате ещё на годик.

Ну так вот, про знакомство девочек. Мы с Кристи сделали вид, что просто друзья. Света ревновала и всеми возможными способами пыталась показать, что именно она — моя девушка. А Кристина и не была против. Хотя мы с ней прекрасно знали, кто из двух подружек знает меня ближе…

Странная ситуация. С одной я вроде как встречаюсь, а удовольствие получаю с другой. Хотя в отношениях с женщинами бывает и страннее.

— Добрый день, Степан Карпович!

Резво врываюсь в кабинет ведуна. Тот уже привык к моим внезапным и шумным появлениям, за сердце не хватается.

— Здравствуй-здравствуй, — улыбается. — Как дела, как успехи?

— Укрепил духовный щит как следует! — призываю в доказательство.

Степан, прищурившись, осматривает меня сначала просто так, а потом через свой специальный монокль.

— Действительно, структура хорошая, плотная. Уверен, что даже несколько пуль выдержит.

— У вас есть ружьё? Давайте попробуем.

— Шутишь, что ли? Не буду я в тебя стрелять. Да и ружья нет…

— Тогда заклятьем жахните! Хочу проверить реальную крепость доспеха.

— Хм, ну… — оракул смотрит за окно, где идёт лёгкий приятный снежок. — Ладно, пойдем. Прогуляемся до леса. Там и другие исследования проведем. Дай только соберу кое-что.

В лесу, отойдя метров на сто от опушки, я призываю доспех. А ведун швыряет в меня ледяные заклинания — сначала пару слабеньких, потом посильнее. Между атаками мне удаётся подпитывать броню, поэтому она выдерживает даже дольше, чем мы со Степаном рассчитывали.

Старичок внимательно наблюдает за мной через волшебный монокль и даже делает какие-то записи в блокноте. После проверки доспеха просит сотворить несколько печатей и тоже изучает структуру заклинаний с помощью монокля.

— Зачем вы всё это делаете? — спрашиваю, когда мы уже топаем обратно. Снежок хрустит под ногами, тишина, легкий морозец. Приятно.

— Как зачем? — удивляется Степан. — Ради науки. Мне крайне интересно понять, как функционирует душа подселенца с новым физическом телом, как работает твоя магия и прочее, прочее… Я уже начал писать диссертацию. Она будет анонимной, как и обещал!

Молча киваю. Если ведун вдруг попробует меня наколоть, сработает печать Клятвы. Я правда не шутил. Он умрёт, если нарушит данное слово.

Я тоже, кстати, могу помереть — но слово нарушать не собираюсь, поэтому не беспокоюсь.

На следующий день нам сообщают, что предстоит поездка в город. Оказывается, раз в месяц интернатских возят в Новокузнецк, где они посещают музей, театр или другое культурное заведение. А также дают три часа свободного времени, чтобы мы могли погулять и потратить те жалкие деньжонки, что нам выдают.