Фантастика 2023-189". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Резанова Наталья Владимировна - Страница 16

Лжаред кивнул.

– Ты прав. Я не слышал, чтоб о нем говорили, как о чужаке. А если б и говорили… Он мало того, что очистил границу. Он сам ходил в набег до самого Зохаля!

– Я думал, тебе в Зохале нравилось.

– Верно. Пока проклятый Музаффар не прирезал старого эмира. Цветущий сад он превратил в бойню. Он столь же жаден, как и жесток, а жестокость его безгранична.

– Ты заговорил наподобие своих дервишей.

– Пускай. Кайрел ап Тангвен дал Музаффару хороший урок. Гнал его гулямов до самой Аль – Хабрии, а это не ближний свет. Кстати, когда я уходил из Крук-Маура, то слышал, что будто Кайрелу приказано было отправляться куда-то в герцогство Эрдское. Ума не приложу, что рыцарю на службе императора делать в Эрде, да еще в мирное время – там ревниво относятся к местным вольностям.

– Ты что, не слышал про мятеж в в Вальграме?

– Так ведь он, вроде, был давно. Или там опять что-то стряслось?

Лабрайд взглянул на собеседника с недоумением. Потом усмехнулся.

– По-моему, ты единственный на моей памяти северянин, которого не волнует, что происходит в родных краях.

Джаред развел руками.

– Может быть. Но я не очень чувствую себя северянином. Конечно, я родился и долго жил в Эрде. Но в аббатстве не слишком любопытствовали, что происходит за стенами. А потом я ушел из герцогства. Когда в Вальграме бунтовали, я был за пределами империи. А когда вернулся, об этом все забыли…

– Ясно. Так вот, друг мой, дела на Севере были столь серьезны, что герцог Тирни обратился за помощью к императору. По условию договора, заключенному между герцогом и принцем Раднором, возглавлявшим императорское войско, конфискованные земли мятежников переходят в императорскую казну. За чем обязан следить специально назначенный наместник. А теперь вопрос: по какой причине человека, который не без успеха занимался этим все минувшие годы, спешно отзывают в столицу, а на его место назначают Кайрела?

– По какой? – Джаред счел вопрос риторическим.

– Не знаю. Как ты только что изволил выразиться по этому поводу – ума не приложу. В Эрде сейчас спокойно, военного вмешательства не требуется.

– Может, дело в том наместнике, которого отозвали? Проворовался?

– Вовсе нет. Я проверил. И никаких кар на его голову не посыпалось. Так же, как и наград. Это добросовестный чиновник, звезд с неба не хватающий. Как раз такой, какой нужен на этом месте. А туда отправляют Кайрела, человека военного, и не имеющего в Эрде ни семейных, ни дружеских связей. А в Эрде не слишком любят южан. Не спорь – я сам это испытал.

– Спорить я не стану. Но может, именно таков был замысел императора? Может, он испугался, что на южной границе Кайрел слишком влиятелен.

– Я бы согласился с тобой, если бы не бывал при дворе и не встречался с императором. Ты ошибаешься, представляя его величество тонким политиком. Наш добрый Ян – Ульрих все свое время посвящает куртуазным развлечениям – пирам, охотам и турнирам. И женщинам, в чем преклонный возраст ему не помеха.

– Совсем как покойный эмир…

– Понимаю, на что ты намекаешь. Но в империи не принято душить своих властителей.

– Эмира Арслана зарезали.

– Тем более – резать. Не скажу, чтоб так было всегда, но сейчас те, кто прорываются к власти, действуют более утонченными методами.

– И ты считаешь, что назначение Кайрела – следствие подобных методов?

– Я считаю, что это часть сложной и непонятной нам интриги. Так же, как убийства девушек.

– Но какая здесь связь? Ты говоришь, что убийства совершаются с помощью магии. Но как магия может быть причастна к такому тривиальному, хотя и темному делу, как назначение и смещение императорских наместников?

– Мне трудно ответить на твой вопрос. Точнее, на оба вопроса. Относительно последнего. Видишь ли, я чувствую присутствие Силы и Силы загрязненной. Как – объяснить не берусь. У тебя свой дар, у меня свой. А какая связь… Я и вызвал тебя для того, чтоб узнать, какая. Но теперь, когда ты ясно дал понять, что не скучаешь по родине, я не стану требовать от тебя лишних жертв…

– Ты хочешь, чтобы я отправился в Эрд?

– Я этого хотел. Сам я уехать не могу, поскольку должен отыскать того, кто за всем этим стоит, а он, по моему убеждению, в столице или рядом с ней. А ты с помощью своего дара сумел бы определить кто есть Кайрел – преступник или намеченная жертва. Да и в положении на Севере тебе было бы легче разобраться, чем пришельцу из чужих краев. Но…

– Что значит «но»? Я еще не отказываюсь.

– Однако в Эрд, по твоим словам, тебе идти не хочется.

– Я не скучаю по Эрду, верно. Но я не скучаю ни по кому и ни по чему. Таким уж Господь меня создал. И охотно взгляну , что нынче творится в родных краях.

– Пойми, я не развлечься тебе тебе предлагаю. Это может быть опасно.

– В Зохаль я тоже не на прогулку отправлялся…

Препирательства в подобном духе продолжались некоторое время, пока Джаред не поймал себя на мысли: Боже праведный! Он сам уговаривает Лабрайда послать его в Эрд, когда должно быть наоборот. Хитер Лабрайд, вот уж действительно ловец человеков! И словно угадав невысказанное, Лабрайд усмехнулся.

– Стало быть, договорились. Ты, конечно, отдохнешь у меня какое-то время. А я договорюсь с кем-нибудь из речных капитанов, чтобы тебя взяли на барку. Или ты предпочитаешь ехать верхом? Тогда я добуду тебе лошадь.

– Нет, наездником я как был плохим, так и остался. Своим двоим доверяю больше, чем чужим четырем. А на речной барке я никогда не плавал, хотя по морю – пришлось.

– Это гораздо спокойнее, чем на корабле. Другого спокойствия тебе в этом путешествии не обещаю. Впрочем, ты волен вернуться, когда сочтешь нужным. А пока – не слишком ли затянулся наш разговор? Конечно, для тех, кто не виделся столько лет, он даже слишком краток, но утомителен для того, кто пешком прошел от Крук-Маура до Тримейна.

– Эмир Арслан, как я слышал, называл мудрую беседу вершиной всех удовольствий.

– За что и поплатился… Но мы еще поговорим с тобой, пока ты будешь в Тримейне. Расскажешь мне о своих странствиях. А пока – доброй ночи.

Джаред и в самом деле чувствовал, что его клонит ко сну. Он почти не пил за ужином, но сытная еда после долгой дороги опьяняет сильнее вина. И еще – в пути так или иначе все время приходилось быть настороже. В этом доме можно было позволить себе отдохнуть без оглядки на неведомые опасности, пусть за самыми его окнами творилась какая-то дьявольщина. И оттого Джаред забыл полюбопытствовать, что за новый способ изыскал Лабрайд, дабы охранить наследника престола.

Новый Дворец, истинная жемчужина Тримейна, начал строиться еще при жизни покойной императрицы, однако увидеть сию драгоценность в подобающей оправе, и, тем паче, вступить во владение ей не пришлось. И все же дворец был выстроен удивительно быстро, если сравнивать с Кафедральным собором, на возведение которого ушло два столетия. Император Ян-Ульрих не жалел затрат на любимое детище его царствования (сын Норберт, единственный выживших из четверых, такой любви не удостоился). Старый Дворец, заложенный еще в незапамятные времена, когда весь город умещался на Королевском острове, а по Триму спускались в лодках полчища диких эрдов, казался ему темницей. Кстати, темница в замке существовала изначально – до недавних просвещенных времен тримейнские короли держали там мятежных братьев, сыновей и племянников, предварительно лишив их зрения, а то и мужских достоинств. Теперь подобное варварство отошло в прошлое, но темница никуда не делась. Конечно, королевский замок, ставший императорским, за столетия неоднократно перестраивался, но как правило, для того, чтоб еще больше укрепить мощные стены и увеличить количество башен, способных сдержать и отразить напор вражеских армий и мятежных толп. И облик дворца оставался непоправимо мрачен.

Совсем иным должен был стать – и стал Новый Дворец. Для его постройки были приглашены самые лучшие зодчие, художники и мозаичисты, каких смогли отыскать посланцы императора. Сюда свезли всевозможные диковины со всей Европы, и пусть злые языки не уставали повторять, что на деньги, затраченные на покупку статуй языческих идолов и нечестивых правителей, цветного мрамора для отделки парадных залов и невиданных тварей для зверинца, можно было построить десяток церквей и купить целый воз святых мощей, Ян-Ульрих закрыл свой слух для подобных речей. При дворце были также разбиты великолепные сады и цветники. И после завершения работ император со всей семьей перебрался туда. Жизнь потекла как в сказке. Праздники следовали за праздниками, пиры сменялись турнирами, балы – охотами, представления – состязаниями певцов. Ничего куртуазнее нельзя было придумать. Во всяком случае, так уверяли поэты. И даже те, кто осуждали чрезмерную роскошь двора и легкомыслие придворных, не могли при этом скрыть восхищения блеском правления Яна-Ульриха. Тем более, что при всем вышесказанном никто бы не назвал императора плохим христианином. Он жертвовал на церковь с той же щедростью, с которой закатывал пиры и травли, не посягал на права Святых Трибуналов. И придворные, позабывшие о наказании за греховную жизнь, могли припомнить о нем, не покидая дворца, ибо фасад его выходил на Соборную площадь, где совершались казни еретиков. Впрочем, это лишь добавляло греховным удовольствиям остроты…