Выбери любимый жанр

Лесной бродяга - Ферри Габриэль - Страница 1


Изменить размер шрифта:

1

Габриэль Ферри

Лесной бродяга

ПРОЛОГ

I. XOCE-СОНЛИВЕЦ

На берегу Бискайского залива есть небольшая бухточка Эланчови, примечательная суровой красой своей природы. По какой-то случайности, которыми изобилует моя скитальческая жизнь, по возвращении из Америки я очутился в этом уединенном уголке Испании, поразившем меня, однако, не столько своей живописностью, сколько видом старинного замка, расположенного на побережье. Величественное здание в готическом стиле, красная черепичная кровля которого далеко видна с моря, привлекло мое внимание. Мне вспомнилась трагическая история, услышанная в лесах Соноры за несколько лет до возвращения в Европу из Мексики. Начало этой истории связано с замком Эланчови, куда меня неожиданно забросила судьба.

Дикая первозданная красота живописного уголка вполне соответствовала разыгравшейся там драме. Вокруг замка высятся утесы и гигантские каменные глыбы, замыкающие со всех сторон небольшую бухточку, соединенную молом со скалистым берегом, представляющим собой естественную лестницу, на ступенях которой расположились амфитеатром домики местечка.

Единственная улица, также имеющая вид грандиозной лестницы, составляет все селение Эланчови. Обитатели селения все как один рыбаки, а потому целыми днями пропадают в море, вследствие чего селение кажется порой совершенно необитаемым, только вырывающийся из труб дым служит признаком присутствия людей.

Время от времени, впрочем, на пороге хижины появляется жена рыбака и пристально вглядывается в горизонт, встревоженная появлением на нем какого-нибудь темного облачка, или выйдет разодетая в яркий национальный костюм молодая мать с ребенком на руках и вдыхает свежий воздух, приучая сына к соленому запаху водорослей и морскому бризу.

Та и другая с грустью прислушиваются к завыванию ветра, который свистит на лишенных растительности утесах даже в самую тихую погоду, унося прочь клубы дыма и развевая вывешенные на просушку у дверей хижины пестрые лохмотья.

Таков унылый вид местечка Эланчови, невольно вызывающий в душе чувство беспричинной тревоги и грусти; впечатление усиливает немолчный прибой волн, так резко контрастирующий с царящей среди утесов относительной тишиной.

В ноябре 1808 года Эланчови выглядело еще печальнее обыкновенного, так как соседство французских войск обратило в бегство большую часть ее обитателей, под влиянием панического страха не сообразивших, что их полная нищета служит лучшей защитой от любого неприятельского вторжения.

История замка Эланчови тесно связана с жизнью и приключениями Лесного Бродяги, а потому мы обязаны рассказать ее. Замок принадлежал семье Медиана и составлял часть обширного майората[1]. В продолжение многих лет никто в нем не жил, как вдруг неожиданно в начале 1808 года сюда явился старший представитель рода Медиана граф Хуан де Медиана и привез с собой жену и сынка. Дон Хуан служил офицером в испанских войсках и избрал замок Эланчови как самое надежное убежище для своей жены доньи Луизы, которую любил со страстью и пылкостью истого испанца. Впрочем, в данном случае он имел еще одно основание для своего выбора: вынужденный покинуть семью ради исполнения своего гражданского долга, дон Хуан рассчитывал на алькальда[2] Эланчови — дона Рамона, конечно, как на человека всецело ему преданного и способного защитить в случае надобности его жену и ребенка. Кроме того, замок Эланчови соответствовал настроению дона Медианы и его жены, свадьбу которых омрачило очень неприятное и грустное обстоятельство. Дело в том, что младший брат графа де Медианы дон Антонио также страстно любил донью Луизу и, когда девушка явно выказала свое предпочтение старшему брату, дон Антонио покинул Испанию и уехал неизвестно куда. Никто не получал о нем с тех пор никаких известий, и вскоре распространился слух о его гибели, хотя к тому не было никаких фактических оснований, тем не менее слух продолжал упорно держаться и, таким образом, приобрел значение достоверного факта.

Дону Хуану пришлось вскоре покинуть замок Эланчови, так как долг службы призывал его на службу отечеству. Он оставил жену и ребенка на попечение старого испытанного слуги и уехал в действующую армию. Обратно он не возвратился: в одну из первых же схваток с французами, предшествовавших сражению при Бюрго, его сразила насмерть неприятельская пуля.

Для доньи Луизы после кратковременного проблеска счастья наступили тяжелые дни вдовства. Наш рассказ начинается как раз с этой трагической страницы ее жизни в ноябре 1808 года, когда замок Эланчови сделался единственным равнодушным свидетелем отчаяния молодой вдовы.

Вследствие совершенно уединенного положения бухты Эланчови на берегу Бискайского залива, здесь, естественно, существовала таможенная стража, состоявшая из так называемых микелетов[3]. Положение этих микелетов было незавидное: жалованье им полагалось самое ничтожное, да притом испанское правительство постоянно забывало им выплачивать его. Что же касается контрабанды, которая могла бы возместить им убытки, то ее почти не существовало, поскольку контрабандисты слишком опасались чиновников, бдительность которых удваивала их собственная нужда. И действительно, начиная с начальника таможни и кончая самым мелким чинушей, все проявляли из личных интересов такое усердие к службе, что испанское правительство не могло бы найти лучших служак даже при удесятеренном жалованьи.

Только один из служащих таможенной стражи выказывал полнейший скептицизм по отношению к контрабандистам и даже отрицал их существование. Во время своих дежурств он просто засыпал, вследствие чего ему дали прозвище Сонливец, которое он вполне заслуживал.

Хосе был мускулистый худощавый малый лет двадцати пяти, высокого роста, с нервными движениями, с черными глазами, глубоко сидевшими под густыми нависшими бровями, лицо его с выразительными чертами, способными передавать малейшее движение души, сохраняло тем не менее постоянное выражение глубокой апатии, а потому казалось совершенно неподвижным. Одним словом, обладая целеустремленной и деятельной натурой, Хосе был в то же время самым апатичным человеком в таможенной команде.

В тот ноябрьский вечер, когда начинается наш рассказ, Хосе был потревожен внезапным требованием явиться к начальнику таможенной стражи дону Лукасу Деспьерто. Видимо, это не особенно понравилось нашему Сонливцу, но служебный долг предписывал повиновение, а потому он поднялся, зевая, и отправился, куда призывали его обязанности, предварительно отпустив в адрес своего начальника крепкое словцо. Выйдя на улицу, Хосе несколько ускорил шаг и вскоре добрался до жилища дона Лукаса. Войдя в комнату, он остановился у дверей, вертя в руках сигаретку и ожидая приказаний капитана, вероятно, так погруженного в свои мысли, что даже не услыхавшего скрипа отворившейся двери. Желая привлечь его внимание, Хосе решился заговорить.

— Я здесь, ваша милость! — сказал он, сопроводив свои слова почтительным поклоном.

Его голос вывел капитана из задумчивости.

— А, ты здесь, братец! — обернулся он к солдату и, сразу переходя к интересовавшему его делу, спросил: — Тяжелые нынче времена, не правда ли?

— Оно, действительно, так…

— Но тебя это, видимо, мало беспокоит, — продолжал, смеясь, дон Лукас, — ты спишь по-прежнему!

— Когда я сплю, — отвечал Хосе, — то мне, во-первых, не так есть хочется, а во-вторых, мне сняться приятные сны, будто мне правительство выплатило все мое жалованье сполна!

— Что ж, хорошо, что хоть во сне тебе снятся такие приятные вещи, однако дело не в том. Я позвал тебя сюда, голубчик, чтобы доказать тебе мое доверие.

— А-а… — неопределенно протянул Хосе.

вернуться

1

Майорат (от лат major — старший) — в феодальном и буржуазном праве форма наследования недвижимости, при которой она переходит полностью к старшему из наследников

вернуться

2

Алькальд (исп. alcalde от арабск. аль-кади — судья) — чиновник, выполняющий административные и судейские функции в провинции; в некоторых странах Латинской Америки глава городской и сельской администрации

вернуться

3

От испанского miguelette — микелет (мигелет) — каталонский горный стрелок

1
Перейти на страницу:
Мир литературы