Серые волки. Книга 2 - Завгородняя Анна - Страница 1

 Кажется, я начинаю ненавидеть солнце… Начинаю ненавидеть песок, который струится под ногами, и колеблющийся воздух, дышащий жаром. И даже само небо, обступившее нас своей бескрайней синевой.

 Сколько мы уже идем вот так, под этим зноем? Всего ничего, но я уже устала и едва держусь, чтобы не начать капризничать, как и положено истинной принцессе, лишенной необходимых условий. А вот Райнер выглядит сносно и, даже несмотря на заживающие раны, которые то и дело тревожат его, идет уверенно и упрямо. При этом ведет нашего единственного жеребца под уздцы и время от времени поглядывает на меня, словно пытается убедиться, все ли в порядке с его подопечной.

 Кровь оборотня сделала свое дело. Сейчас по мужчине было невозможно сказать, что еще несколько суток назад он израненный сидел на лошади и изо всех сил пытался не свалиться с нее. И тогда я, а не он, поддерживала его, хотя это было и тяжело и стоило мне перепачканной одежды, покрывшейся теперь уродливыми пятнами засохшей крови, отстирать которую не было возможности, потому что первый и последний оазис, который я видела с тех самых пор, как покинула Фатр, остался прямо за городом, а впереди тянулись лишь желтые барханы песка и ни малейшего намека на растительность. Райнер говорил мало, но на нашей первой стоянке, когда едва ли не мешком свалился из седла, он мне сказал, перед тем как провалиться в спасительное небытие, что бесплодные земли уже скоро. Только пока я не видела даже намека на эти самые ужасающие воображение, земли, овеянные сказками и легендами.

Признаюсь, два долгих дня я ожидала появления Инсана. Мне все время казалось, что он находится где-то там, за спиной и это не жаркое дыхание пустыни опаляет спину, а его взгляд, пристальный, изучающий, настигающий меня даже сквозь пространство, разделяющее нас.

– Почему он не отправился в погоню? – спросила я на второй день пути.

– Ты о принце? – догадался оборотень.

– Да! – кивнула я.

 Мы сидели, кутаясь в длинный плащ – один на двоих, и я совсем не была против близкого соседства мужчины, потому что боялась замерзнуть без его тепла.

 У нас не было дров, чтобы развести огонь, но простая еда, даже холодная, казалась вкуснее, чем та, которой меня кормили во дворце повелителя Кахира, да сократят боги его дни и дни его сына.

 Думая о женихе, невольно стискивала зубы, ощущая только злость и ненависть. Кажется, именно эти чувства и помогали мне сейчас просто жить, придавая сил.

– Так что ты можешь сказать о принце? – спросила я, прижимаясь к Райнеру. Он же, с моего молчаливого согласия, обхватил меня за плечи своей рукой и прижал к себе, почти не сохраняя дистанцию между нами. Только странным образом подобное не вызывало у меня протеста. Может быть, по причине того, что мы были вынуждены делать именно так, чтобы выжить?

– Принц – маг, – ответил оборотень. – Только ты и так все это прекрасно знаешь и понимаешь, принцесса Эмина!

– Он желал моей смерти, – ответила я, пряча руки меж колен и пытаясь согреть их теплом собственного тела. Как жарко было днем и какой холод опускался на пески ночью! Кажется, я даже подрагивала, но жар мужского тела согревал меня и несколько волновал, хотя я старательно не признавалась себе в этом, отвлекаясь на разговор или, пытаясь отвлечься.

– Не смерти, – поправил меня Райнер, и я не могла не согласиться.

– Для меня это одно и тоже, – сказала тихо, а сама откинулась на плечо мужчины и прикрыла глаза.

 Разве я могла подумать еще недавно, что буду вот так спокойно лежать на чужом широком плече и чувствовать себя в относительной безопасности? Да еще, к тому же, это плечо принадлежит моему бывшему рабу, а ныне – союзнику и не совсем человеку.

– Отдыхай, принцесса! – хрипло проговорил Райнер и ослабил хватку. – Завтра мы перейдем границу песков и окажемся в бесплодных землях. Там ты уже не сможешь отдохнуть так спокойно, как сейчас!

 Я кивнула, но сама не приняла на веру его слова. Нет, я понимала, что там, впереди, нас ждет опасность, и за спиной была опасность, но именно сейчас, уставшая от перехода под палящим солнцем, я хотела просто спать.

 Сама не знаю, почему мне вспомнился этот эпизод, пока, сидя в седле жеребца, я всматривалась в горизонт. Но пейзаж упорно не хотел меняться, а Райнер упорно молчал и лишь смотрел прямо перед собой.

– И где они, – проговорила я устало, – где твои бесплодные земли, воин? Скоро солнце пойдет на закат, а мы все плетемся по этим пескам и еще не известно, не появится ли за спиной отряд Инсана и его стражи.

 Райнер поднял голову и посмотрел на меня. В синих глазах цвета неба, искрились смешинки, а затем он ответил:

– Не торопи события, принцесса. Земли впереди и поверь мне, ты увидишь их, когда мы перейдем границу.

 Сказал и выполнил свое обещание. В тот миг, когда красный, пылающий диск стал просачиваться в жадные пески, я поняла, что мы на месте. Вроде бы еще идем по бархану, но местность вокруг неумолимо начинает меняться прямо на моих глазах. Воздух вокруг нас ожил, зашевелился, задрожал, танцуя, стал прохладнее и вместе с тем появился этот странный запах, какой бывает после пожарища. Помню, когда-то в Старом Дворце, где почти никто не жил, сгорела северная сторона, с башенкой и широкой террасой. Я тогда была совсем ребенком и, конечно же, ухитрилась пробраться через сад, чтобы взглянуть на пепелище, так вот, тогда пахло совсем как сейчас, разве что, во много раз сильнее.

– Что это? – я демонстративно потянула носом воздух, а наш жеребец фыркнул и замотал головой, явно недовольный такой разительной сменой запахов. Но Райнер лишь усмехнулся, продолжая вести коня.

– Смотри внимательнее по сторонам, – просто сказал он. – Это граница между песками и бесплодными землями. Скоро ты начнешь видеть то, что может тебя удивить и напугать…

– Я уже боюсь! – призналась честно. Хотелось заставить оборотня развернуть нашего жеребца и поехать назад, но я понимала, что это глупое желание, вызванное позорным страхом, а потому промолчала, лишь глаза рукой прикрыла, глядя, как быстро тонет в песках солнце там, вдали, за золотой линией горизонта.

 Небо окрасилось в цвета крови, насыщенные, бордовые с алыми яркими полосами, разбавленными золотом. Такое удивительное зрелище. Я всегда поражалась закатам. Казалось, сами боги рисуют по небу, ведь как иначе объяснить эти яркие краски?

 Мы продолжали двигаться вперед. Запах гари усиливался, а я то и дело оглядывалась через плечо, не зная точно, высматриваю ли погоню, или просто мечтаю вернуться назад. Только пути больше не было. Там, за спиной, меня поджидал Инсан, а впереди…Впереди неизвестное будущее, с обещанными Райнером опасностями и лишениями.

– Когда привал? – спросила я, нарушив молчание.

 Солнце уже село, и мы шли в сумерках. Наш жеребец, еще мгновение назад плетущийся в полном животном унынии, к моему удивлению приободрился и я запоздало поняла, что животное попросту почувствовало воду. Но не успела ничего добавить к уже сказанному, как меня со своим ответом опередил оборотень:

– Там, впереди оазис. Нам придется немного пройтись по темноте, зато вдоволь напьемся воды и пополним наши запасы.

«Запасы, – с тоской подумала я. – У нас осталось едва ли с полбутылки, которую оборотень намеревался разделить между жеребцом и мной. Вода заканчивалась быстрее, чем еда, а сам Райнер пил мало, отдавая большую часть своей доли коню. Я же своей делиться не спешила, так как не обладала и сотой долей выносливости и живучести своего спутника, а потому пила столько, сколько было положено в такой жаре. И, тем не менее, даже при разумном расходе запасов, вода подошла к концу, а вот еды нам хватило бы еще на сутки-другие скитаний по пустыне. Правда, с жеребцом дело обстояло хуже. Все то сено, которое припас для животного Райнер, закончилось уже через два дня пути, но конь с удовольствием ел хлеб и яблоки, не отказывался и от овощей, и все же, стоило его как следует накормить и напоить, если где-то в этом мире есть трава.