Третьего раза не будет! (СИ) - Муратова Ульяна - Страница 8

Пока Алекс спал, я бесконечными вопросами накрутила себя до такой степени, что дело закончилось шарлоткой, кастрюлей пюре на гарнир, винегретом, двумя десятками котлет и… кастрюлей изначально запланированной солянки, конечно. И овсянки себе тоже сделала, по утрам предпочитаю кашу. Но есть пока не садилась, ждала, пока проснётся спящее чудовище. То есть мужчи́нище. Оно, кстати, перевернулось на живот и теперь дразнило взгляд накачанными ягодицами и широченной спиной. Наверное, поэтому проверять наличие Алекса в спальне приходилось примерно каждые пять минут… чтобы не сбежал до того, как я наслажусь не только визуально, но и тактильно.

— Алекс, идём завтракать… — позвала я, когда послышался шум из спальни.

Придирчиво оценила количество еды. На семерых бы точно хватило.

А дальше случилось недопонимание, потому что на кухню он пришёл завтракать искупанный, сердитый и абсолютно голый, а я — в пеньюаре и кастрюлях — от этого слегка растерялась. Воспользовавшись замешательством, он прижал меня к холодильнику (холодному, кстати) и взял за горло.

Не душил, нет, проводил большим пальцем по тонкой коже шеи, словно решая — сломать или поцеловать. Мне стало не по себе от такой демонстрации силы, внутри всколыхнулся страх: если уж я с Марком вчера не справилась, то с Алексом можно и не пытаться — он на полголовы выше и раза в полтора крупнее соседа. Но прижатая к горячему и очень привлекательному телу я не могла не почувствовать, что кто-то увлёкся и сейчас уже был готов отнюдь не к удушающим мероприятиям.

Не заставляя себя долго ждать, он развернул меня лицом к столу, заставив упереться в него, и заскользил руками по телу. Прогнулась и потёрлась об него, чтобы он там не задерживался, потому что я уже заждалась. Но он не торопился, нарочито медленно задирая полупрозрачный подол и сжимая рукой ягодицу до той сладкой границы удовольствия и боли, которая привносит пикантность в процесс. Одной рукой он держал меня под живот, а другой жадно ласкал, навалившись всем телом и заставляя упираться в стол изо всех сил.

— Алекс, не томи… — простонала я, но он лишь хмыкнул мне в шею, продолжая дразнить.

Острое вожделение, вызванное его хищными, грубоватыми движениями, туманило рассудок и заставляло тело двигаться в завораживающем ритме. Когда он наконец вошёл в меня, я была уж на грани и взорвалась сладким удовольствием сначала один, а потом и второй раз, когда его рука скользнула по животу вниз.

В общем, о детях поговорить не вышло. Как-то к слову не пришлось.

«Алекс, а контрацепция?» — запоздало спросила я, когда нахлынувшая страсть была утолена, и в голову вернулись адекватные мысли. С непривычки не задержались, правда, и ретировались при первой же возможности.

Господи, да с чего же меня так накрыло? Не девочка ведь уже!

«Об этом можешь не беспокоиться, ты не сможешь от меня забеременеть», — раздался его голос в голове, и уверенность, с которой это было сказано, передалась и мне.

Наконец удалось загнать его за стол и накормить. Если я раньше считала, что Алекс много ел, то сейчас меня ждало новое открытие. Раньше он ел средненько. А вот сейчас из моего изобилия на семерых остались половина пирога, пюре и винегрет. Я на всякий случай проверила, не вываливается ли из него с обратной стороны, но нет, всё реально куда-то уместилось.

Интересно было бы его взвесить. Выглядел он, конечно, очень внушительно. Ростом под два метра, плечистый и ширококостный, в его присутствии кухня сразу казалась меньше раза в два. Раньше он был просто высоким, а мышцы нарастил за последние годы. Или, судя по тому, что происходило сейчас, наел. В общем, заматерел товарищ.

Пока я убирала посуду, он ушёл в гостиную. Сев рядом с ним на диван, осторожно погладила по шраму. Он не стал сопротивляться и позволил себя изучить. Шрам был неправильный, рваный, перетянутый, и до меня не сразу дошло, что эту рану никто не зашивал, она срослась сама и, вероятно, до сих пор доставляла неприятные ощущения.

«Голова часто болит? После физической активности?» — осторожно спросила я, заглядывая ему в глаза.

Он удивлённо кивнул, и пришлось продолжить:

«Мне кажется, что ткани неправильно зарубцевались, и поэтому мышцы тянет. Можно попытаться размять. Если делать это регулярно, то должно помочь. Попробуем?»

Я спрашивала мягко и боялась надавить.

Алекса невозможно было заставить или уговорить на что-то, чего он делать не хотел, поэтому мне всегда оставалось только ждать, пока он решится сам, но это было тогда. Сейчас передо мной сидел другой мужчина, ещё менее сговорчивый, и казалось, что даже проявить заботу он позволит исключительно дозированно. Как ни странно, он позволил. Взяв кокосовое масло, я аккуратно начала гладить и массировать кожу головы с левой стороны. Сначала нежно, круговыми движениями по всей площади, а потом уже более настойчиво в районе шрама. Алекс сидел с закрытыми глазами, ничем не выдавая своих ощущений, но мне показалось, что процессом он наслаждался. Он всегда любил, когда я его массировала, чесала или гладила.

С головы я плавно переместилась на левое плечо. Там тоже был огромный рубец, более свежий на вид.

«Здесь тоже болит?»

Он хмыкнул и кивнул.

«А рука хорошо двигается? Покажи», — попросила я, хотя от мыслеречи уже начинала побаливать голова.

Просьбу Алекс выполнил неохотно, но в глазах мелькало что-то вроде любопытства, поэтому он не только позволил потрогать, но и подвигал руками, чтобы показать, насколько сильно нарушена функциональность левого плеча. Я разочарованно вздохнула. Знания в области ЛФК оставляли желать лучшего, но если заниматься каждый день, то даже под моим присмотром могли бы быть результаты.

«Что произошло?»

«Рассекли плечо в бою. Я был почти пустой, поэтому руку прирастил, как получилось».

Я вздрогнула от такого холодного описания настолько страшной травмы. Судя по шраму, руку действительно почти отсекли.

«Чтобы стало лучше, можно массировать и разминать, а затем делать растяжку и упражнения каждый день. Но пока руку расслабь, я всё сделаю сама».

«Делай. Каждый день», — мне пришлось уткнуться лбом в его плечо, чтобы спрятать предательски радостную улыбку.

Он остаётся! Выровняв дыхание, я продолжила плавно разминать и осматривать его тело. Ещё один устрашающего вида рубец нашёлся на бедре, но разрез пришёлся вдоль мышцы, и шрам, судя по всему, не беспокоил обладателя.

Доведя Алекса до состояния полного расслабления, я струсила и о детях так и не заговорила, даже думать о них побоялась, чтобы он не прочёл эти мысли. Решила показать ему кино. Выбор пал на «Властелина Колец», и я с разочарованием узнала, что в мире Алекса нет ни гномов, ни эльфов, ни даже хоббитов, а магией обладают все за очень-очень редким исключением. Как ни странно, он довольно легко воспринял концепцию фэнтези и только в самом начале спросил, мои ли это друзья на экране. Видимо, по аналогии с фото.

После фильма мы поели, а я, наконец, набралась сил и, заглянув ему в глаза, сказала:

«Алекс, нам надо поговорить».

Алексис

Я не смог. Всё утро прокручивал в голове аргументы в пользу свободы, представлял, в какой ярости будет Ксендра, но всё равно не смог убить Аню Анну. Погладил тонкую кожу на хрупкой шее и поддался предательской реакции организма. Потом сытно и вкусно поел, а затем и вовсе позволил чужачке интимно трогать мою голову. И пусть в этот момент мне открывался вполне неплохой вид в вырезе её полупрозрачной сорочки, но всё равно это было странно. Спокойно, плавно, умиротворённо, что ли. В общем, скучно, как в стариковской бане.

С Ксендрой было иначе, её аура будоражила и держала в напряжении, и мне нравилось это ощущение. Ксендра любила себя, деньги, власть и брата. Меня, конечно, тоже говорила, что любит, но я не настолько наивен, чтобы верить. Зато с ней интересно, остро, пряно.

Капризной, взбалмошной, упрямой и умопомрачительно красивой, ей не было дела ни до моего плеча, ни до порой раскалывающейся головы, но именно благодаря ей после войны я достиг того, чем мог гордиться.