Ружемант 3 (СИ) - Лисицин Евгений - Страница 48

Огляделся — местные улицы не знакомы, ни о чем не говорили.

Лена, кажется, знала ответ, но вклиниваться не осмелилась. Сейрас от ложной скромности не страдала.

— Жилой гражданский сектор, улица Фаринского 12, если по нашим картам, йоу. Напротив пивного сквера, вдоль магазинной аллеи.

Ого, не знал, что эльфийка так хорошо знает город.

— Принято. Не уходите оттуда, за вами явятся в течение часа. Эта зона пока под нашим огневым контролем.

Хотел спросить: что, у Берсеркина вдруг появилась пара лишних отрядов? Озвучить не успел, воздух наполнился ревом реактивных турбин.

— Что там у вас? — Бейка заподозрила беду, сделала запрос, переключилась на вид с моих глаз.

Увиденное сквозь оптику моих зрачков пришлось не по душе.

Сигарообразный транспортник замедлил ход, готовясь к посадке. Огромный, больше обычных. Я сглотнул при мысли, сколько в нем может быть солдат.

Час мы не выстоим.

Стрелой пронесся истребитель. Маленький, юркий, словно стриж, заложил вираж. Жала ракет с его крыльев врезались в махину. Резко развернувшись, пытающийся сохранить высоту корабль закружился.

Смотрели, не отрывая глаз. Крутанувшись в воздухе на развороте истребитель выдал еще залп, чудом удержавшийся в воздухе транспортник оказался обречен.

Разломившись на части, рухнул обломками на пристройку-супермаркет, снес крыльями рекламный блок. Явившийся столь же внезапно, миниатюрный самолет сложил крылья, врубив гиперскорость. Запоздало и бесполезно полился ему вслед огонь трассирующих снарядов.

Помощь от Бейки?

Хотелось бы верить. Спросить не получилось — прошлый сигнал оборвался.

— Уходим, — велел хрипло, пытаясь вскочить на ноги.

— Товарищ сержант, но нам же велели… — рядовая Ипина не договорила, ветер, подхвативший дым, ударил в лицо, принес дурные вести.

Как я и подозревал.

Механический экипаж, искря и переваливаясь, полудохлыми тушками желал исполнить последнюю задачу.

Белка одной из первых подхватила меня под руки. Никто не противился, сейчас ее ПП бесполезен. Поврежденные «Драконы» все еще бронированы, чтобы их можно было взять с наскока. Никто и не пытался.

— На позицию. Положи меня у фонтана. За остовом, видишь?

Штурмовик глянула, оценила и кивнула: прекрасный обзор прямо на лицевую сторону магазина.

— Тылы мне прикроешь.

Девчата рассыпались по укрытиям, как и учили. Сейрас сориентировалась первой. Сглотнула, сиганула на второй этаж, с него на пожарную лестницу и жесть балконов. Пулемет, открывший по ней огонь, прошил камень стены. Залп головных орудий дрелью проламывал кирпич. Как только эльфийку не зацепило каменным крошевом?

Влада ответила. Дробовик ухнул по танку, зеленая гильза рухнула наземь — била бронебойными.

«Дракону» угощение пришлось не по вкусу — захрустел двигателем. Уши заложило от свиста, и через миг колесный танк разорвало в щепки.

— Влада?

— Это не я, сероглазый!

Осмотрел с позиции девчат — ни у кого не было таких игрушек.

Ответ не заставил себя ждать. За «Шалопая» явились мстить: нечто отдаленно похожее на танк и бронетранспортер выкатились из-за угла многоэтажки. Не сбавляя хода, башенная турель плюнула очередным залпом. Те механоиды, что пережили падение, оказались обречены. Хрустнули держащие потолок колонны, крыша упокоила спешащие в бой машины. «Варан», поврежденный и еле тащащийся, остался в гордом одиночестве. Не успел сдвинуться, пал жертвой нашего спасителя.

Нас заметили сквозь оптику. Пулемет с амбразуры вильнул стволом в нашу сторону, но стрелять не стал. Клянусь, слышал внутри глухой стук удара.

Отвалилась бронированная крышка на башне, не без труда, протискиваясь в узкий лаз, показалась та, кого меньше всего ожидал здесь увидеть.

Полногрудая орчанка расплылась в широкой дружеской улыбке.

— А-а-а, братка, это ты? Эти дуроломы тебя чуть не пришили, за царенатскую шваль приняли. Выходит, за вами ехали!

— Васятка? — Глаза не обманывали, она и есть. Такая, какой запомнил в изоляторе временного содержания.

— Как есть, малой! Вижу, ты тоже не в штабе штаны просиживаешь. Мыколка, да чего жопу чешешь? Раззявливай люки, пока тут еще какая срань не нарисовалась!

Словно по щелчку пальца, боевая машина открыла нутро. Гоблин, маленький, полуголый, вспотевший, как перед смертью сидел у амбразуры, потирал ушибленный затылок.

Молча смотрел, как мы поднимаемся.

— Ха, малой! — орчанка хлопнула по спине, чуть не сломав остатки ребер. Окинула взглядом мой отряд: — Гляжу, бабцов себе набрал целу котомку! Не ссы, ща мы тебя с ветерком!

— Ага, с ветерком, как же, — забурчал бородатый гном на месте мехвода. Дернул за рукоять рычага, разворачивая машину, танк взревел. — Нам тут сейчас полну башню напихают, командир засратая!

— Цыц! — Васятка грозно подняла кулак. Гном решил бурчать себе в бороду — целей будет.

— Хреново как-то выглядишь, паря. Досталось?

Утер пот со лба, кивнул.

— Ать я их! Ать! — гоблин, не отнимая глаз от прицела, схватился за пулемет. Встал на диск стула, разве что не приплясывая от радости. Васятка глянула туда же, куда и он, кивнула:

— Этих можно!

— Атя-тя-тя-тя-тя! — зеленошкурый малец как будто строчил вместо пулемета.

— Разношерстный у тебя… экипаж.

Васятка гоготнула, поправив танковый шлем, махнула рукой.

— Та это не мои! Нашего головного стукнуло, вот я подменяю. Сама тут башню кручу, — ткнула мосластым пальцем в рукоять блока. Пожала плечами: — Не доверяю автоматике! Раз как-то вклинило и…

— Языком-то потом почешешь, — забурчал гном. — Там на три девять по курсу «Панголин». Клади в него, что в ночной горшок.

— Цыц! — прикрикнула орчанка, покачала головой: — Вояка…

Но послушалась, припала к оптике перископа. Тут же заработала руками, танк, не сбавляя ходу, плюнул огнем. За прочными стальными стенами послышался разрыв.

Неужели подбила? Фел рассказывала про эту машину страшное. Да что снайпер, видел сам!

Ириска сканировать отказывалась, оставалось верить крикам мехвода.

— Куда ты лупишь-то, орчара лупоглазая? Этому в брюхо, что тебе в жопу долбиться — никакого орудия не хватит! Под башни бей, чтоб там вклинило!

— Сама знаю! — огрызнулась Васятка. Гном рванул рычаги, резко остановившись, боевая машина сдала назад. Видел, как у Лены вжались ушки за миг до того, как услыхал грохот. Ударило рядом с нами.

Бородач обливался потом, вытаскивая нас из лап смерти.

— Малой, подсобишь? Крутить и стрелять одной тяжко.

Я без разговоров сунулся в башню. Влада хотела остановить, но передумала в последний момент.

Мои девчата сжались, словно мыши избитые и уставшие. Все, чего хотели — выбраться из этой круговерти.

— Там просто, — пояснила орчанка. — Как этот бородатый хмырь вякнет, так пли.

— Мож, объедем? — оторвавшийся от пулемета гоблин вставил слово.

— Хрен там на горке, а не объедем! Ух!

Тряхануло. Снаряд по касательной задел броню, вскрикнули девчонки. Гном отчаянно и зло выругался.

У Васятки самообладания на троих. Меня осенило вдруг: а ведь танковая пушка тоже оружие!

— Ириска, что будет, если использовать «ярость ружеманта» не на оружии?

— Способность не сработает, даже не активируется.

Тогда попытка не пытка.

Гном сказал бить в стык меж броней и башнями. Значит, целиться буду туда.

Мана сползла с меня заклинанием. Того, что хватало на целый оружейный магазин, едва оказалось достаточно для танкового снаряда. Добавил к этому безжалостный выстрел.

— Пли, малец! — гаркнул коротышка, чуть не подпрыгнув на сидении. Васятка застолбила башню, я дернул гашетку.

Нашу машину тряхануло, повело отдачей назад, чуть не разворотило ствол. Огненная смерть вырвалась навстречу «Панголину».

— Иди ж ты… — только и промямлил изумленный бородач. Сверхтяжелый царенатский танк взлетел на воздух мгновением спустя. Волна жидкого огня плеснула с искореженного остова в стороны, опалив все, до чего дотянулась.