Перелом (СИ) - Львов Вадим "Клещ" - Страница 23

Отбросил окурок и вбил его каблуком в доску пола…

— Отправляй вестовых к соседям, Олег… В бригады — Нечая, Белоголовцева, Федунича,Доброва,Белькевича. Сейчас же, срочно…Предупреди об ответственности за неисполнение приказа.

— Просолов! Сложив руки рупором заорал в весеннюю хмарь, Небогатов

— Да господин полковник! Через пару минут перед Женей появился молодой паренек в вязаной шапке и короткой ватной куртке с пришитыми погонами корнета… Начальник связи партизанской бригады…

— Корнет Просолов, дайте связь с Большой землей. Немедленно

— Но режим радиомолчания…Установлен с двадцати

— Связь мне, давай, Просолов! Это –приказ!

— Я тут подумал, капитан…Баб и детей, бросать мы не будем. Сказал Небогатов, снова закуривая.

— Не будем? У капитана –десантника, дернулся ус. Тогда, дорогой Евгений Вадимович, нам –амба… С обозом, мы далеко не уйдем…

— Мы и пойдем отдельно, от обоза. Смотри внимательно.

Небогатов ткнул пальцем в карту…

— Разделим бригаду на три части. Первый –это демонстрационный отряд, атакует Крупки. Мы, штаб, минометная батарея и две сотни -атакуем поселок Бобр… Где штаб 307 батальона противника… Оставшиеся бойцы и обоз, пойдут здесь… Где брод через речку.

— Как они переправятся через речку?

— Как смогут. Бойцов выдели тех, у кого семьи здесь. Что бы знали, за что дерутся…

Жмаев покачал головой

— Сейчас, март, вода холодная, распутица, снег…Как они переправятся?

— А как они в лапы ребят из «штази» попадут? Или под бомбежку? Ты об этом подумал? Мы отвлечем основные силы противника, обоз и часть отряда — пойдут на прорыв…Дай Бог, прорвутся…По крайней мере, бойцы за свои семьи –драться будут до конца.

Жмаев, с сомнением сказал.

— А если не прорвутся, господин полковник?

— Значит, каратели, устроят резню мирному населению. Так об этом напишут газеты… И еще…

— Да…?

— Нужно покидать «партизанский заповедник». Всем отрядам одновременно и уходить в разные стороны. Или нас сомнут, просто сомнут…

— Но данные разведки! Еще не взят язык! Мы толком, ничего не знаем!!!

— Отчитываться перед Кобзевым и Штабом партизанского движения — буду лично, я! Тебе надо только выполнять приказ!

В землянку просунулась лохматая голова связиста.

— Все сообщил в «центр»! Они сказали, что ничего не поняли!

— Отлично. Теперь у нас режим радиомолчания…

Русские, напали внезапно, опередив развёртывание войск для операции «Полярный медведь» буквально на сутки. Несколько крупных отрядов атаковали «шверпункты» казарменной полиции и охранных батальонов составляющих первую линию, будущего наступления.

— Это просто сумасшествие. Они атакуют везде, на всем протяжении южной половины контролируемого ими области. Атакуют крупными силами и дерутся так, словно в последний раз…

— У них есть успехи?

— В двух, нет трех случаях им удалось прорвать линию «шверпунктов», перерезать шоссе Минск-Москва и даже форсировать реку Бобр…

— Вы с ума сошли Готтберг! Немедленно задействуйте авиацию и артиллерию! Бросайте в бой резервы…не дайте расползтись этой заразе…

— Не согласен геноссе Яккель! Считаю, операцию надо начинать строго по плану! Мы еще провели полного сосредоточения! Соединения 201 охранной дивизии еще не выдвинулись к району боевых действий!

— Немедленно запускайте операцию «Полярный медведь!» Пока с вас не сняли голову, во внутренней тюрьме Маобит!

Вырваться из смыкающегося кольца, словно челюстей дикого зверя, удалось относительно немногим. Но отрядам южного сектора, повезло больше. Сорванные с места неожиданным приказом, они стали хаотично маневрировать и атаковать противника с разных направлений, срывая ею планомерное выдвижение. Еще больше хаоса, добавил суматошный приказ уполномоченного генерала госбезопасности Яккеля, запустившего «Полярного медведя», на сутки раньше. В итоге плотного кольца вокруг «республики» не получилось, полевые командиры их отряды и обозы с женщинами и детишками бросились в разные стороны, создавая атмосферу пожара во фронтовом барделе.

Полковник Небогатов, и большая часть его «долгоруковцев» — вырвались из ловушки, причем удалось спасти и большую часть увязавшихся с ними беженцев. Чего не кажешь о других отрядах, понесших тяжелые потери или даже –целиком уничтоженных. Из бригады Небогатова, целиком погиб демонстрационный отряд Таранова, принявший удар на себя, и до последнего отвлекавший противника от обоза с беженцами.

В довершении всего, кассетная бомба сброшенная с «арадо», пропорола бедро Небогатову и его пришлось выносить из боя на носилках.

Антибиотиков под рукой не нашлось, и бригадный эскулап, в прошлом ветеринар, доктор Жаркович, полосовал господина жандарма практически на живую, влив ему в глотку пару стаканов, разведенного спирта. Операцию, Женя еще перенес, но сырость, грязь и отсутствие антибиотиков –сделали свое дело, рана загноилась.

Дело прямым ходом, шло к гангрене, со всеми вытекающими, но Женьку- спас случай. Рядом с только что развернутом партизанском лагере, упал сбитый самолет-разведчик. Пилот, подполковник Антон фон Клюгенау катапультировался успешно, но при приземлении, сломал себе лодыжку. Партизаны, вытащили застрявшего в сугробе лётчика, прямо перед носом у немецкой поисковой группы и уволокли его за собой в заснеженные лесные дебри.

— Мне нужна площадка под вертолет, господа партизаны. Сказал Клюгенау, поблагодарив неожиданных спасителей.

— У меня — радиопередатчик на случай аварии. Если его включить, спасательный вертолет со спецназом, прибудет в течении пары часов.

— Вертолет с кем? Не понял Жмаев…

— Со спецназом! А, вы еще не в курсе…так с нового года, особая разведка называется… Спецназ. Хорошее слово, бойкое. Парни из 45 гвардейского специального разведывательного полка ВВС…прилетят и меня вытащат. Мне, господа партизаны, в плен никак нельзя…

— Хорошо, задумчиво сказал Жмаев. Но раненых наших-заберете тоже.

— Вряд ли здесь С-74 сядет…Скорее С-60, но он много людей и не возьмет.

— У нас немного раненых. Отправим самых тяжелых. Их трое пока. Командир наш, полковник Небогатов с гнойным воспалением раны бедра, бойцы Акимов и Желудев с ранениями в живот. Самые крепкие. Остальные тяжелые- Богу душу отдали. По воде да по кочкам, пятый день от карателей бежим…

— Понял. Кивнул головой Клюгенау. Готовьте площадку, всех заберем, если сможем.

Ночью, обрушился невиданный снегопад, видимость упала до метра, казалось, все потеряно, но сидевший в шалаше, укутавшийся в тулуп Клюгенау -вдруг задрал голову и толкнул локтем, задремавшего Жмаева.

— Летят, слышишь… летят, соколики…

Жмаев проснулся и вскочил. Где то на востоке слышался явственный треск, словно разрывают кусок ткани, так обычно стреляют зенитные автоматы. Потом, он увидел непонятные световые сполохи, мечущиеся по небу…

— Это прожекторы. Цель выискивают. Объяснил Клюгенау. Сейчас, винты услышишь…

И действительно, Жмаев вскоре услышал характерный, низкий вибрирующий звук вертолетного двигателя, который то приближался, то вновь удалялся.

— Собираемся! Тащите носилки! С полковником и ребятами осторожнее, не трясите зря. Давай летчик мы тебе подсобим

И вместе с Кохом, Жмаев -схватили Клюгенау под руки, помогая встать.

Вертолет, окрашенный в белой цвет с темными пятнами, появился над расчищенной поляной, очерченной горящими кострами, внезапно, словно вынырнул из снежной пурги, едва не цепляя макушки деревьев и оглушив ревом турбин.

По тросам, с зависшего С-60, соскользнули четыре, затянутых в белые маскхалаты человека, выставив вперед стволы карабинов.

Встав полукругом, они взяли на прицел приближающихся партизан.

Едва опознав Клюгенау, один из прибывших, отдал ему честь

— Антон Федорович! Рад что живы! Потом махнул рукой вверх

— Спускайте люльку! Сейчас аккуратно доставим вас…