Первая академия. Том 3 (СИ) - "Amazerak" - Страница 29

— Если это можно назвать отдыхом. Так-то да, я был на Урале, выполнял кое-какую работу. Наверное, сами знаете.

— А как ребята поживают? Поступили к вам на службу?

— Поступили и уже начали подготовку. Всё в порядке, пока нареканий нет.

— Ну и замечательно. Этого хватит? Или ещё бойцы требуются?

— Мне сейчас требуется много бойцов и желательно в ближайшее время. А то, знаете ли, надо предприятия свои охранять и в Ярославле, и на Урале. Обстановка напряжённая. Да и Шереметев давно не давал о себе знать. Наверное, готовит что-то.

— Ну тут уж вряд ли могу помочь. Сейчас людей у нас нет. А к следующему лету будут. Поэтому сообщите ваши пожелания, ну и деньги, как обычно, вперёд.

— Да, разумеется, ваше сиятельство. Хотелось бы получить пятнадцать эфирников и пятерых одарённых. Найдутся? Сколь это будет стоить?

— Почему нет? Найдутся. Я вам ближе к Новому году сообщу точное количество выпускников, которых смогу вам выделить, и сумму.

— Буду ждать. А вот ещё такой вопрос. Я бы хотел двух ребят из академии себе забрать. Это мои друзья: Тамара Гаврилова и Яков Березин. Возможно такое?

— Ну, Алексей, это вы далеко заглянули. Они ж ещё… на втором курсе же, так? Им ещё учиться и учиться. Вот когда на четвёртый курс поступят, тогда поговорим и цену обсудим. Что сейчас-то об этом говорить?

— Тогда через два года я напомню, если ничего не поменяется.

Кажется, Вяземский отнёсся с пониманием к моему стремлению забрать к себе в стражу друзей. Да и какой ему смысл отказывать? Ему главное, чтобы деньги платили. Впрочем, сейчас действительно рано было обсуждать судьбу второкурсников. Они могли и не доучиться, да и я — тоже.

— Да-да, напомните тогда… Я вот с вами о чём поговорить хотел. До меня слух дошёл, будто вы Святослава Шереметева на дуэль вознамерились вызвать, и очень этому удивился.

— А, так вам Пётр Петрович сказал? Ну да, собирался. А сейчас, после даже не уверен, стоит ли это делать.

— Почему же? Пётр Петрович отговорил вас, выходит?

— Потому что меня тогда арестуют, и Шереметев со мной, что хочет, то и сделает. А драться на поединке он вряд ли будет. Зачем ему? Он же убить меня хочет, ему на честь плевать. Он на всё пойдёт.

— А идея-то, между прочим, у вас неплохая. Просто к делу нужно с умом подойти, а не так, с наскоку.

— С умом? Это как?

Меня озадачили слова Вяземского. Странно получается, один говорит, нельзя Шереметева вызывать на дуэль, другой говорит — можно. И кого слушать?

— А так. Например, не самому вызывать, а добиться того, чтобы ваш недруг первым это сделал. И чтобы во врем этого рядом людей было не так много, и не кто попало, а кто нужно. Когда вы собираетесь бросить вызов Шереметеву?

— На состязаниях. Он как раз будет присутствовать на открытии.

— Нет-нет, не годится. Там и император будет, и прочие влиятельные господа. Ну зачем? Лучше где-нибудь в сторонке, например, когда он из здания выходить будет или в машину садиться. И желательно, чтобы присутствовали при этом я или Пётр Петрович, или ещё кто-то, кого вы знаете.

— И Шереметев не увильнёт?

— Не думаю. Только вот не знаю, справитесь ли, если этой зимой на поединок его вызовите. Сил хватит у вас?

— Если у Святослава — пятый ранг, тогда хватит. Был уже опыт сражения с пятиранговыми.

— Ну и замечательно тогда! Я в вас верю, Алексей.

— А я предпочитаю опираться не на веру, а на расчёты. Я сражусь с Шереметевым, только когда пойму, что стал сильнее его.

— И это тоже правильно.

— Тогда я подумаю, как лучше сделать. Мне Шереметев уже столько вреда причинил, что я просто обязан сразиться с ним. Гадить исподтишка — недостойно дворянина, а Шереметев только этим и занимается. Хочу честный поединок, чтобы поставить точку в нашей ссоре.

— И я полностью вас поддерживаю в этом. Но пока не торопитесь. Занимайтесь, упражняйтесь, возрастайте в силе. А когда придёт время, я дам вам знать.

Естественно. Что мне ещё оставалось делать? Только тренироваться и развивать свой дар. К Новому году я мог стать сильнее Святослава Шереметева. Если не получу официально пятый ранг — не страшно. Наоборот, так даже лучше, поскольку это введёт моего врага в заблуждение.

Меня удивляло лишь одно: почему Вяземский с таким энтузиазмом ухватился за мою идею взывать Святослава на дуэль? Наверное, тоже хотел от него избавиться, а сам руки марать не желал. А тут я подвернулся. Да многие Шереметева хотели убить. Только вот Святослав тоже не дурак, он может и не согласиться на поединок. А сообщники его — Бельский и Орлов. У Орлова — третье отделение, а у Бельского — полицейское управление. Только сунусь, меня сразу же и повяжут, либо те, либо эти.

В тот же день поздно вечером я снова отправился на тренировку вместе с Тамарой. Обычно мы встречались раз в неделю и ходили на полигон подальше от глаз студентов. Так же сделали и сегодня. Тамара продолжала отрабатывать атаки во время перемещения, увороты и постановку защиты. Хотел научить её пространственным рывкам, но это у неё пока не получалось.

Когда мы шли обратно, у меня опять закрались мысли пригласить Тамару к себе домой, и поскольку мне уже надоело сдерживаться, я всё-таки завёл об этом речь.

— Как смотришь на то, чтобы зайти в гости?

— В гости? Сейчас? — удивилась Тамара.

— Ну да, сейчас. Уже поздно, но время есть.

— Ты меня никогда не приглашал…

— Да, а сейчас почему-то подумал, может быть, посидим вместе, чай попьём, поболтаем. Зайдёшь?

— Я только с радостью. Только не надолго, а то… в общежитие надо.

— Да-да, конечно, не волнуйся. Уйдёшь, когда захочешь.

— Погоди, а как я к тебе приду, если нельзя? Там же у вас охрана…

— Вахтёр-то? Не волнуйся. Он и слова против не скажет.

— А, ну если так…

Мы зашли в подъезд, я дал вахтёру, который меня уже хорошо знал, пятёрку, и он, кивнув, сунув деньги в карман кителя, а мы прошли наверх.

В квартире я поставил кипятиться чайник, включил радио. Тамаре очень понравился приёмник, у неё в приюте никогда такого не было, да и в общежитии тоже. Она сидела и крутила ручки настройки, ловя разные волны, пока я не позвал её пить чай.

— До утра останешься? — спросил я, когда наши кружки опустели, а в чашке не осталось печенья.

— А это… разве можно? — Тамара потупила взгляд.

— Если хочешь, можно всё, — я положил свою ладонь на руку девушки. — Только придётся проснуться рано, пока занятия не начались.

— М-м-м, да? Точно? Тогда я останусь.

— В любом случае, ты вольна поступать, как пожелаешь, — проговорил я, вспомнив, с чего началось наше с Тамарой знакомство. — Силой я тебя не держу.

— Но я желаю остаться, — девушка посмотрела на меня и зарделась.

Я улыбнулся:

— Тогда пойдём в спальню.

Тамара осталась со мной на всю ночь. У неё это был первый раз, но, кажется, всё прошло хорошо. А рано утром, часов в пять, мы проснулись, и я проводил её до общежития. Мы остановились перед входной дверью. Вокруг никого не было. Тамара подошла ко мне вплотную и коснулась своими губами моих губ, улыбнулась и убежала.

Ну вот и нарушил я сразу два своих правила из прошлой жизни, хотя нет, всё же одно, ведь Тамара пока на меня не работала, да и неизвестно, будет ли.

В субботу Комаровский опять подозвал меня на перемене и наедине сообщил, что Вяземский снова хочет меня видеть. Я сразу понял, о чём пойдёт речь: либо о найме стражи, либо о дуэли с Шереметевым. Странно только что встречу ректор назначил не в своём кабинете, а на улице, в сквере перед главным корпусом.

После занятий я быстро нашёл его. Вяземский прохаживался по аллее.

— Добрый день, Алексей, — ответил он на моё приветствие. — Пойдёмте. Вам надо поговорить с одним человеком.

Мы зашагали к воротам.

— Что за человек, если не секрет?

— Да чего ж тут секретничать? Тем более вы с ним уже общались, насколько мне известно. Константин Орлов, главноуправляющий третьим отделением.