Первая академия. Том 3 (СИ) - "Amazerak" - Страница 27

В начале октября мне опять измерили силу — та снова подросла. Думали собрать комиссию, но решили повременить до конца семестра. Сила моя увеличивалась, навыки из прошлой жизни возвращались, и я всёчаще думал о расправе над Святославом Шереметевом. Вот толькопока что ни я не мог его достать, ни он меня. За пределы академии я выезжал крайне редко, а если и выезжал, то старался делать это так, чтобы даже мои друзья не знали.

Не могу сказать, что затворничество мне надоело. В прошлой жизни я сам уходил от всех, чтобы остаться наедине с собой исконцентрироваться на развитии дара. Но здесь полностью сосредоточиться на тренировках не получалось, отвлекали друзья, учёба и многое другое. Приходили мысли, что скоро мне станет тесно в стенах академии. И что тогда делать? Доучиться? Или бросить всё и посвятить себя собственному делу?

Мне, например, хотелось полететь в Чусовград, чтобы лично следить за предприятием, но не мог. Пока ситуация не требовала моего вмешательства, всё было относительно спокойно, Демидовы не нападали. Но мне казалось, что я должен быть там, а не сваливать заботы на Лизу. Да ещё и Маша подначивала переехать чуть ли ни при каждой нашей беседе,видимо, по наущению отца.

Поначалу академия защищала меня от Святослава Шереметева, но было похоже, скоро не мне придётся от него прятаться, а ему от меня. Так что эта функция академии тоже отходила на второй план.

Тем не менее, несмотря на занятость, я всё же проводил время с друзьями. Мы продолжали общаться впятером, никого не пуская в свой «клуб», иногда собиралисьв одной из наших квартир, распивали вино и болтали обо всём на свете. Когда приходили ко мне в гости, обычно слушали радио.

А пару раз мы даже поехали в город, посидели в ресторане. Ничего ужасного не произошло.

Была уже середина октября. В воскресений выдалось свободное время, и я с четвёркой своих друзей и двумя их подругами — девушками Славы Алабина и Саши Бежина, отправился в один из ресторанов в Хамовниках. Мне не слишком нравилось, что с нами «посторонние». Из-за Шереметева у меня развилась настоящая паранойя, я уже половину студентов в академии подозревал в том, что они следят за мной. Но возражать на этот раз не стал.

Мы, как обычно, сидели и общались, на столе стояли пустые тарелки и бутылка вина. Девчонки начали приставать ко мне с расспросами, поскольку знали о моей силе. Весть о том, что какой-то студент-первокурсник получил седьмой ранг, уже давно разлетелась по всей академии.

Наше внимание привлекла компания студентов, вломившихся в ресторан весёлой гурьбой. Судя по форме — наши, из Первой академии. Были они уже изрядно подвыпившие, навеселе, велисебя шумно, и Слава Алабин даже хотел сделать им предупреждение, но я отговорил его, ведь подобные инциденты могли привести к очередной драке и, как следствие, исключению нас всех.

Студенты уселись за столиком неподалёку, сделали заказ и даже немного притихли. Один из них — длинный парень с крупным широким лицом и усиками подозрительно на нас посматривал, а потом встал и подошёл к нам.

— Господин Алабин собственной персоной! — воскликнул он. — Тоже отдыхаете? А где ж ваши друзья Гагарины? Что-то давно не видать. Испугались и попрятались? Нос «за забор» боятся высунуть, храбрецы?

— Господин Волконский, я не сторож своим друзьям, — резко ответил Слава. — И прошу нам не мешать. Возвращайтесь к своей компании.

Сразу стало понятно, что этот тип решил с нами поссориться, и даже понятно, почему: Алабин дружил с Гагариными, а длинныйпринадлежал кроду Волсконских.Учитывая, что эти две группировки даже убивали друг друга, их взаимная ненависть была вполне объяснима.

Похоже, драки было не избежать. Однако меня поражал этот задира. На что он надеется? Его же самого первым вышвырнут, как вышвырнули его родственников, которые участвовали в том кровавом поединке месяц назад. Или совсем вино разум затуманило?

— Указываете мне, что делать? — длинный сразу же зацепился за слова Алабина. — А не хотите ли наш прежний разговор продолжить? А то я, почему-то не видел вас на последней встрече. Никак струсили?

Слава действительно не участвовал в последней драке между Гагариными и Волконскими, тот конфликт никак его не касался.Алабин не был родственником ни одной из враждующих сторон, а всего лишь водил знакомство с кем-то из Гагариных.

— Хотите продолжить? — мгновенно завёлся Алабин и обернулся к Гагарину. — Да запросто.Выйдем прямо сейчас и узнаем, кто тут струсил.

— Хватит, — твёрдо сказал я. — Хотите, чтобы вас исключили? Никто не будет драться.

— О, ещё один! — длинный обернулся к своим. — Господа, да у нас тут компания трусов собралась. Драться они боятся, — затем он обратился ко мне. — Исключат, говорите? Ну да, если узнают. Но никто ведь не станет трепать языком почём зря? Или вы, сударь… не знаю, как ваша фамилия, хотите доложите господину ректору? Можете попробовать, тогда мои братья объяснят вам, что бывает за такие вещи. Трусливая порода… Все вы, Гагаринские прихвостни — трусливые недоделки.

Парень был пьян и, кажется, плохо понимал, что говорит и какие последствия могут быть у его слов. Тем не менее, спускать ему оскорбления тоже было нельзя. Значит, придётся драться и надеяться, что ректор действительно не узнает о нашей стычке.

— Так и быть, господин Волконский, — я поднимаясь со стула. — Хотите драки? Будет вам драка. Либо извинитесь за свои слова, либо мы сейчас же с вами решим вопрос иным способом.

— Извиниться? Перед кем? — хохотнул задира. — Перед сборищем трусливых гагаринских прихвостней?

— Тогда идёмте на улицу.

Ресторан, где мы ужинали, находился на довольно оживлённой улице, расцвеченной неоновыми огнями и освещённой фонарями, но стоило нам зайти за угол, как мы оказались в мрачном, тёмном переулке. Он как раз подходил для наших целей.

Ну вот, очередная драка без повода, мальчишеские разборки — именно то, чем должен заниматься опытный маг огня. Меня аж досада брала. Всё это просто отнимало моё время.

Нет, повод-то, конечно, был — ссора между князьями Волконскими и Гагариными, но мне эта причина не казалась настолько существенной, чтобы бить и калечить друг друга. Тем не менее, драки избежать не получится.

Я решил, что буду действовать один. Восемь слабых студентов — не проблема. Эфирное зрение давало полное представление о том, с чем мне придётся иметь дело, и опасений это не вызывало. Если будут драться все, то и ректор, узнав об этом, исключит всех, а так достанется только мне. Что сделает Вяземский? Выгонит меня? Много от этого не потеряю.

В прошлом году я стремился попасть в академию, главным образом, для того, чтобы защититься от Шереметевых. Но теперь я не боялся ни Святослава, ни его убийц. Многократно возросшая сила делала меня почти неуязвимым для слабых и средних одарённых. К тому же, если в Москве дела не заладятся, всегда можно отправиться на Урал, где у меня теперь есть и друзья, и завод, и невеста. У Шереметева руки, конечно, длинные, но туда дотянуться непросто даже ему, а у него ещё и дружина сейчас занята войной с горцами на Кавказе.

Поэтому исключения из академии я не боялся.

— Парни, девчонки, отойдите подальше, вон туда, — я указал на глухую стену в стороне от места, где мы находились. — Я сейчас быстро разберусь, и мы пойдём.

— Ты предлагаешь нам стоять в стороне⁈ — возмутился Алабин. — Но господин Волконский оскорбил и меня тоже. Всех нас!

— Вас могут исключить, если ректор узнает. Поэтому не лезьте.

— Так и тебя исключат. Это будет вдвойне несправедливо!

— Мне всё равно, исключат меня или нет. Это не повлияет на мою жизнь, а вам это не нужно.

— Господа, вы там скоро уладите ваши разногласия? — нетерпеливо спросил длинный студент. — Или мы до завтрашнего утра будем мёрзнуть?

— Не волнуйся, не замёрзнешь, я поджарю тебя прямо сейчас, — я отошёл подальше от моих друзей, подзывая за собой противников. — Идите сюда вы все, а вы останьтесь, — тоном не терпящим возражений велел я Алабину и остальным. — Только мешать будете. Покалечу вас ещё ненароком. Отойдите в сторону! Отойдите, я сказал!