Шелест тайн - Skylin - Страница 29

— Илар незачем так грузить бедных детишек, — мой возглас, заставил оборотня подпрыгнуть на месте и повернуться в мою сторону, — что они такого сделали?

— Они разбили окно, — ответил оборотень, негодующе указывая рукой в сторону предмета разговора.

Посмотрев на стекло, обзаведшееся внушительных размеров дыркой. Подумала: «Да уж, скучно не будет» и, повернувшись в сторону ожидающих моего вердикта ребят, незаметно подмигнув обоим, с самым невинным видом спросила у девочки:

— Класс! А меня научишь стрелять из рогатки?

— Руфина, как ты можешь поощрять такое безобразие? — возмущению оборотня не было предела.

— Какое безобразие? — совершенно искренне удивилась я. — Они дети и им свойственно развлекаться.

— А что ты прикажешь делать со стеклом? — ехидно уточнил мой оппонент.

— Чинить, конечно, — беззаботно пожала плечами.

— И как, позволь узнать? Силой мысли? — последние было сказано с откровенно пакостной усмешкой.

Я не осталась в долгу, потому как ответила невинным тоном, даже с некоторым недоумением. «Разве можно предположить что-то другое?» — очень ясно читалось на моем лице.

— Силой магии, а чем же еще?

После этих слов подошла к разбитому окну. Окинула его немного презрительным взглядом: мол, заставляют меня всякие размениваться на подобные мелочи. Картинно изогнула пальцы рук и пробормотала что-то не очень понятное, сильно смахивающее то ли на «абру-кадабру», то ли на «сезам откройся». Но не вводить же оборотня в тонкости фольклора моего мира!

Красивые зеленоватые молнии соскользнули с пальцев, прошлись по стеклу, сращивая образовавшиеся прорехи. Через пару мгновений окну был предан надлежащий вид, а я с бесшабашной улыбкой повернулась к невольным зрителям колдовства.

Молнии и неразборчивое бормотание фактически пользы никакой не несли, а являлись, по сути, позерством, в котором я не смогла себе отказать. Заклинания, на самом деле, требовали каких либо жестов или пассов в крайне редких случаях. Большей частью это были чрезмерно энергоемкие и суперсложные ритуалы, почти не применявшиеся основной массой магов. Произносить какую-либо фразу, так же не обязательно. Заклинания представляли собой мысленный приказ, обличенный в осязаемую форму с помощью магии.

Илар все это, похоже, прекрасно знал и смотрел на меня немного укоризненно, но прежнее возмущение прошло. Он тоже понимал, что детство у ребят может оказаться недолгим и отнимать излишними нравоучениями драгоценные мгновения не стоит. Вот только образ умного и взрослого дядюшки требовали от него воспитательное процесса, а мое появление было использовано, как благовидный предлог избежать всего этого. Фыркнув, Илар посмотрел в сторону притихших ребят и уже миролюбиво сказал:

— Идите в дом. Время позднее и пора ложиться спать, — дождавшись пока они скроются внутри, оборотень повернулся ко мне. — Есть какие-нибудь новости? Я понимаю, что прошло слишком мало времени, чтобы говорить что-то конкретное, но…

— Прогнозы неутешительные, — перебила его, прекрасно поняв, что он хочет сказать. — Я попросила Фейн изменить кисть руки: сначала ничего не происходило, но потом энергия необходимая для изменения тканей и костей стала уходить неизвестно на что. Мне не верится, что сила просто испарилась, но куда именно она исчезает — я понять не могу. Тем не менее, дело становится все серьезней. Илар, а ты не замечал за собой физической слабости в последнее время? — задала вопрос, ответ на который боялась услышать.

— Да, — растерянно ответил оборотень. — Но какое это имеет отношение к нашей проблеме?

— Самое непосредственное, — с вздохом ответила я. — Грубо говоря, энергия исчезает постоянно, но во время превращения это наиболее заметно. А общая слабость в организме, лишь подтверждает мои опасения. Мой вердикт: если не будет найдена панацея, то через некоторое время, когда нашему загадочному недоброжелателю не будет представляться возможности тянуть силы, необходимые для перевоплощения, он начнет забирать ресурсы организма.

— Ты хочешь сказать, что это может закончиться смертью всех оборотней? — потрясенно выдохнул Илар, который, скорее всего не рассматривал ситуацию с данной стороны.

— Мне этого очень не хотелось бы, — покачала головой и жестко продолжила. — Но не стоит отрицать такой вариант развития событий.

— Кто… пострадает первым? — спросил мой собеседник, так и не решившись назвать все своими словами.

— Дети, — безжалостно ответила, не желая вводить Илара в заблуждение. — Насколько я поняла, чем старше оборотень, тем больше у него сил. А молодые еще не скопили столько энергии, чтобы продержаться долго. Потом… ты и сам знаешь, что будет потом.

Никто из нас не решился произнести ни слова. Ситуация, наконец, показавшаяся перед оборотнем, всей своей смертоносной красой, чуть ли не клацала оскаленными клыками перед самым его носом.

Я молчала, потому что боялась сорваться на приятеля. Меня душило собственное бессилие. Я злилась на себя, за то, что не могла ничего придумать. Злилась на ту сволочь, а иначе назвать ее было невозможно, которая все это сделала, не поступившись никакими моральными принципами. Злилась на Илара, из-за которого здесь оказалась, понимая, что если ничего не сделаю, то буду вынуждена смотреть, как медленно, один за другим, умрут оборотни, как погаснет веселый огонек в глазах Вилены, как погибнет Фейн и спокойная, умная улыбка больше не появится на ее губах, как… Да мало ли «как»! В любом случае ничего хорошего не будет. Ничего.

Скомкано попрощалась с оборотнем, поняла, что не спросила, как устроился Алаин. Да и неловко было бы задать такой вопрос после всего сказанного. Уже оказавшись в уютном домике Фейн, ощутила, что совершенно не хочу спать. Хотя события этого дня должны были вымотать меня или, по крайней мере, утомить, глаза наотрез отказывали слипаться. Плюхнувшись в кресло, удобно примостившееся в углу комнаты, перевела свой взгляд на шкаф, расположившийся неподалеку.

Книжки, аккуратно расставленные на полках, несмотря на малое количество, заслуживали особого внимания. Все как одна были с потрепанными переплетами и поистершимися буквами на корешках.

Улыбнулась, вспоминая, как училась читать. По какой-то неизвестной мне причине с первых минут в этом мире я могла понимать устную речь, но на письмо и печатный текст этот феномен не распространился ни каким образом. Так что прежде чем приступить к наукам магическим мне пришлось переучиваться в этом нелегком деле. Особых трудностей я не испытала, но некоторое время все-таки было потрачено. Местное письмо отличалось от привычного для меня: буквы, а точнее будет сказать руны, не нашли бы аналога в моем родном мире. Они могли походить на один из забытых и древних языков моей бывшей Родины, но я ни один не знала, так что врать не буду. Намучилась знатно, но оказаться невежей мне не хотелось.

Тут мой блуждающий взгляд наткнулся на книжку, сиротливо стоящую с краю. Взяв ее в руки, удивилась толстому слою пыли, покрывавшему обложку. На ней не было ни одной строчки. Что ж, это меня определено заинтересовала. Открыв наугад где-то на середине, сначала даже не смогла толком разобрать, что написано. Мелкая цепочка рун, извиваясь, переходила со строчки на строчку. Неровный, будто вздрагивающий почерк, позволял разобрать написанное в книге только после тщательного рассмотрения. Под вздрагивающим и тусклым освещением магического огонька, я поняла, что на этот раз мне попалось действительно стоящая вещь.

«Кто сотворил землю нашу — не ведаю, но знаю, что мир этот не похож ни один из других. Никто не способен без особого позволения очутиться в нем…